Пестрые человечки
Шрифт:
— А откуда ты, кстати говоря, знаешь, что он всегда дома? — удивилась Юля.
— Так Лена мне рассказывала, что Василий вплотную занялся сексом по телефону. И все время сидит дома, но дозвониться к нему почти невозможно. Особенно в вечерние и ночные часы. А днем он отсыпается. Так что я и решил, что, вероятней всего, этот парень дома.
— И кто у нас следующий по списку?
— Гена, — ответил Павел, заглянув в свои записи. — Гена Шутов. Помню этого типа. Я с ним не то что драться, а вообще соваться к нему не решился бы. Он меня больше раза в два. Какой-то там чемпион то ли города, то ли района по тяжелой атлетике.
— Выходит, снова мне идти? — тоскливо спросила у Павла Юлька. — Надеюсь только, что этот не окажется таким же активным, как Василий. А то от тяжелоатлета я могу и не отбиться. Остается надеяться, что Гена ко мне интереса не проявит.
И Юлькины надежды сбылись в полной мере. Дверь ей открыла молодая женщина в чистеньком халатике и с замотанной косынкой головой.
— Ой, скорей проходите! — воскликнула она, втащив Юльку в квартиру. — Мне на сквозняке стоять никак нельзя, грудь боюсь простудить.
— А что у вас с грудью? — удивилась Юля, поглядывая на весьма впечатляющих размеров грудь своей собеседницы.
— Так молоко, — торопливо объяснила та. — Вы раздевайтесь, а я пока ребенка к осмотру приготовлю.
Чувствуя, что снова попала не туда, Юля устремилась за хозяйкой.
— А руки вы мыть разве не будете? — удивилась та.
— А нужно? — тоже удивилась Юля, которая ни есть, ни вообще задерживаться в этой квартире совершенно не собиралась.
— Вот интересно! — всплеснула руками девушка. — А как же вы младенца осматривать будете? Грязными руками?
Решив, что невежливо отказаться от осмотра младенца, которого его чокнутая мамаша пламенно желает показывать всем встречным и поперечным, Юля пошла в ванную и вымыла там руки. Вернувшись в комнату, она застала младенца уже раздетым. На вид он был совершенно здоров.
— Вот его карточка, — сообщила мамаша, сунув Юльке тоненькую тетрадочку.
Юлька машинально взяла ее в руки и прочитала:
— Виталий Шутов. Так это сын Гены? — воскликнула она.
— А вы знаете моего мужа? — мигом насторожилась молодая мамаша. — Откуда?
— Ну как же! — воскликнула Юля. — Кто же не знает чемпиона-тяжелоатлета! Так это его сын? Ну, какой здоровяк! Вылитый папочка. Сколько же в нем весу? На вид настоящий богатырь. Да и есть в кого.
Таким образом Юлька разливалась минут пять. Потом перевернув ребенка на животик, она похвалила еще немного его вид со спинки. И, оставив гордую мать вместе с ее чудесным ребенком, ретировалась из квартиры бывшего чемпиона, а ныне главы счастливого семейства.
— Шутов тоже отпадает, — сказала она Павлу. — У него недавно родился сын. Так что вряд ли он в данный момент настроен похищать своих бывших любовниц. Думаю, что у него других забот предостаточно.
— Тогда остаются еще два претендента, — сказал Павел.
Но и третий и четвертый кандидаты никак не подходили на роль похитителей Елены. Один совершенно спился и никакими женщинами, а тем более своими бывшими возлюбленными, уже не интересовался. Разве что на предмет занять у них стольник на опохмелку. А второй уехал на два года в Америку, о чем с гордостью и поведала Юльке его мать. Таким образом, Юля с Павлом оказались в растерянности у разбитого корыта.
Анька же с помощью шикарной и очень большой коробки шоколадных конфет с ликером вполне успешно втиралась в доверие к сотруднице отдела кадров Русского музея. Сотрудница для вида поотнекивалась ровно полторы минуты, но коробку в конце концов приняла и выразила желание чем-то отблагодарить щедрую дарительницу.
— Шлюпикова Елена, — переспросила дама и полезла в компьютер. — Была у нас такая сотрудница. Уволилась по собственному желанию.
— И все? — расстроилась Анька. — А больше про нее в компьютере ничего нет? Почему она уволилась? В чем причина? Не было ли у нее каких-то разногласий с начальством?
— Девушка, — рассмеялась дама, — кто же такую информацию будет заносить в компьютер? Разве что в разведке, где любая мелочь важна. А у нас просто музей. Ничего из того, что вас интересует, в компьютере, конечно, нет.
— А как же мне быть? — спросила Аня.
Будь коробка, которую она притащила, немного поменьше, то пришлось бы Аньке уйти несолоно хлебавши. Но размер заставил сотрудницу устыдиться и отправиться добывать нужную посетительнице информацию. Впрочем, далеко идти ей не понадобилось. За соседним столом сидела еще одна особа женского пола, к которой и направилась Анина знакомая. Выглядела та помоложе первой дамы, и, наверное, поэтому старшая кадровичка обратилась к ней на «ты».
— Слышь, Валентина, — обратилась она к девушке, — ты у нас всех знаешь. Вот тут девушка спрашивает про какую-то Шлюпикову. Ты про такую слышала?
Выражение, которое промелькнуло на лице Валентины, лучше всяких слов свидетельствовало, что — да, о Шлюпиковой она слышала и, кроме того, помнит, что именно она про нее слышала.
— Выйдем, — обратилась Валентина прямо к Ане. — Покурим.
Они вышли в коридор. Пройдя по нему метров десять, Валентина завернула в маленький закуток и затащила туда же Аньку.
— Вы зачем Леной интересуетесь? — шепотом спросила она у Аньки. — Вы из органов?
Аня не вполне поняла вопрос, но на всякий случай кивнула.
— Так я и знала, что она допляшется! — с восторгом заявила Валентина. — Ее и Борис Михайлович предупреждал. А она только посмеялась над ним. Вот и досмеялась.
— Кто такой Борис Михайлович? — спросила у Валентины Анька.
— Так Ленкин руководитель, — ответила Валентина. — Ее непосредственное начальство. Он Ленке так и сказал: про твои дела, Лена, слушок ползет. А мне неприятности на старости лет не нужны. Поэтому увольняйся-ка ты по собственному желанию или свои делишки завязывай. Я это своими ушами слышала. Ну, ясное дело, что старику Лена на его проповедь ответила. Деньги-то, они кого угодно испортят.