Пьесы для чтения
Шрифт:
НИНА ЛЬВОВНА. Знаю. В той комнате.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Да! Работы много. А Нина, она чувствует плохо.
НИНА ЛЬВОВНА. Я чувствую плохо.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Себя.
НИНА ЛЬВОВНА. Вот именно.
Роман Петрович уходит в «ту комнату». Ляля вопросительно глядит на Нину Львовну.
НИНА ЛЬВОВНА (убедившись, что Роман Петрович уже не услышит). Не пригласили.
ЛЯЛЯ.
НИНА ЛЬВОВНА. Туда.
ЛЯЛЯ. Ну и что? (В руке — кисточка. «Вечерний макияж зависит от освещения».)
НИНА ЛЬВОВНА. Да нет, ничего. Я тоже говорю, ничего особенного.
ЛЯЛЯ. Алик сказал, что можно без приглашения.
НИНА ЛЬВОВНА. Какой Алик?
ЛЯЛЯ. Ваш сосед.
НИНА ЛЬВОВНА. Офицеров? Ты его Аликом называешь?
ЛЯЛЯ. Он так представился.
НИНА ЛЬВОВНА. Так вы с ним познакомились?.. Как мило. Алик Офицеров… И когда же, если не секрет?
ЛЯЛЯ. Вчера. Алик сказал, что все, кто живет над рестораном, приглашаются автоматически. На любую презентацию. И что для нас там даже столик есть в уголке.
НИНА ЛЬВОВНА. «Для нас» — это для кого?
ЛЯЛЯ. Ну, для вас, для кого же?.. Для тех, кто живет на этом этаже. С дядей Ромой для вас. И для Алика. Других, кажется, нет.
НИНА ЛЬВОВНА. «Столик в уголке»… «Алик сказал»…
ЛЯЛЯ. И что вы с ним не пропускаете ни одной презентации.
НИНА ЛЬВОВНА. Мы — с ним?
ЛЯЛЯ. А сам он даже друзей приглашает.
НИНА ЛЬВОВНА. Алик.
ЛЯЛЯ. Алик. Олег Михайлыч.
НИНА ЛЬВОВНА. Друзей и подруг.
ЛЯЛЯ. Про подруг он ничего не говорил.
НИНА ЛЬВОВНА. Ляля! Твой Офицеров просто нахал. Все, что ты тут рассказываешь — это типичное офицеровское нахальство. Я хорошо знаю Олега, поверь. Никогда, слышишь, никогда Роман Петрович не попадал туда просто так… или, как ты говоришь, автоматически. Только как почетный гость. Понимаешь? Почетный гость. А не как случайный житель сверху какой-нибудь… как твой Офицеров сказал…
ЛЯЛЯ. Да что вы к Офицерову привязались, тятя Нина? Алик сказал, что директор сказал. (Тени наводит — допустим, кирпично-красного цвета.)
НИНА ЛЬВОВНА. Что директор сказал?
ЛЯЛЯ. Что вы с ним приглашаетесь на все презентации.
НИНА ЛЬВОВНА. Ляля, твой дядя не без недостатков, я с ним тоже нередко поругиваюсь, но это не значит, что мы не должны им гордиться. Или, если не хочешь громких слов, хотя бы знать цену Роману. На весенней смене слово Романа вызвало, что бы они ни говорили, овацию. Овацию, Ляля. И был он тогда почетным гостем. И на прошлой осенней — тоже почетным гостем. И на всех праздниках — всегда — почетный гость!
ЛЯЛЯ. А вы думаете, я знаю, что там празднуют? Какие смены? Кого?
НИНА ЛЬВОВНА. Да это и не важно кого. Не кого, а чего. Меню.
ЛЯЛЯ (покрывая зеленым цветом наружную часть верхнего века). Чего, чего?
НИНА ЛЬВОВНА. Меню. Ну, меню. Праздник такой у них — «Осенняя смена меню». Я думала, ты в курсе… Видишь ли, ресторан дважды в год отмечает смену меню. Одна сезонная смена — это как бы весенняя, а другая — как бы осенняя. Вот сейчас будет осенняя. Глуповато, конечно, но куда денешься — общегородское событие. Банкиры приедут, бизнесмены, политики… ну, журналисты, само собой… деятели, так сказать, культуры… В общем, можешь представить.
ЛЯЛЯ. А я подумала, юбилей чей-то. Такая помпезность.
НИНА ЛЬВОВНА. На весеннюю смену приезжал Грибов.
ЛЯЛЯ. Сам?
НИНА ЛЬВОВНА. Там много из… (Показывает пальцем наверх.)
ЛЯЛЯ. А я подумала, мафиози какие-то…
НИНА ЛЬВОВНА. И мафиози… Куда же без них.
ЛЯЛЯ. Фейсы такие.
НИНА ЛЬВОВНА. Ну так что же теперь, что фейсы. Фейсы… Есть и достойные… с фейсами… Есть вполне достойные. Роман бы ни за что не пошел, если б достойных не было.
Входит Роман Петрович — с пишущей машинкой в руках. Не «Ундервуд». Что-то попроще, полегче и все-таки поновее.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Ляленька, ты там Двоеглазова случайно не видела?
НИНА ЛЬВОВНА. Она ведь не знает твоего Двоеглазова.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Посмотри, Нина. Что-то с машинкой. Каретку заело. (Поставил на стол).
НИНА ЛЬВОВНА. Пыли-то, пыли-то сколько! Давно бы уже компьютер купил!
РОМАН ПЕТРОВИЧ. У него внешность характерная. У него язва желудка.
НИНА ЛЬВОВНА. И печень.
ЛЯЛЯ. При чем тут внешность?
НИНА ЛЬВОВНА. Вот именно.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Он желтый такой. У него все пороки на лице. Все пороки.
ЛЯЛЯ. Разве язва желудка это порок?
НИНА ЛЬВОВНА. Вот именно.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Нина, почему ты все время говоришь «вот именно»?
НИНА ЛЬВОВНА. Ты сам говоришь «вот именно».
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Я говорю, когда с тобой соглашаюсь.
НИНА ЛЬВОВНА. В данном случае я соглашаюсь с вами обоими.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Вот именно.
Пауза.
ЛЯЛЯ. Ну так что же ваш Двоеглазов? (Подкрасила брови темно-зеленым карандашом.)
НИНА ЛЬВОВНА. Надо принести отвертку.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Когда-то он был кем-то по части снабжения.
НИНА ЛЬВОВНА. Шишка на ровном месте.
РОМАН ПЕТРОВИЧ. Потом стал публицистом. Депутатствовал. Писал театральные рецензии.
НИНА ЛЬВОВНА. Чтобы Роману навредничать. Из вредности.