Пьесы

Нурен Ларс

АНН-МАРИ проходит мимо, но МАРТИН замолкает не из-за этого. 

Пауза.

Странно.

АНДЕРС. Да?

МАРТИН. Странно, что она финансовый директор в Технологическом институте… мои родители тоже были финансовыми директорами… вернее, администраторами администраторами в больнице… Странно, потому что они оба работали в больничной администрации, так они и познакомились… они работали только в психиатрических больницах, в бухгалтерии и администрации… думали, видно, как сократить расходы… Я не знаю, почему они работали только в психиатрических больницах. Но я жил рядом

практически со всеми шведскими психиатрическими больницами… Святого Зигфрида, Святого Ларса, Сэтер, Гульберна… недалеко от Карлскруны… Випехольм, это под Лундом, для хроников, в те времена это называл заведением для душевнобольных… я там подрабатывал садовником, не в отделении… в саду.

АНДЕРС (об АНН-МАРИ). Она была тут, когда я по сюда в первый раз, прошлой осенью… А он…

АНДЕРС смотрит на МАРКА. МАРК очень худой, бледный, почти желтый, с темной щетиной, мешковатые джинсы, незашнурованные кроссовки. Ему между девятнадцатью и двадцатью тремя. Стоит почти неподвижно перед доской объявлений…

Он тут был всегда. Шизофреник.

МАРТИН. Ясно. (Короткая пауза.) Говорят, что шизофрения начинается из-за какого-то вируса… (Наклоняется и проводит рукой по столу.) Мне показалось, что это вода… капли.

АНДЕРС. Понятно. (Слегка раскачивается взад-вперед, он иногда так делает, когда сидит.)

РОГЕР, ему двадцать три — двадцать четыре года. Входит, до этого он был у дверей, где стоят скамейки и мусорные баки, курил и с кем-то разговаривал. Он крепкого телосложения, коротко стрижен, почти наголо. Не вполне справляется с дверью, чересчур агрессивен, насвистывает, несколько раз закрывает и снова открывает их — то же самое проделывает потом, в коридоре.

МАРТИН (встревоженно проводит ладонями по подлокотникам старого кресла с металлическими ножками и блестящим черным сиденьем, на котором он сидит). Такие кресла я видел только в магазине электротоваров на Карлавеген. Я спросил у владельца магазина, нельзя ли их купить. Я хотел поставить такое кресло у себя в студии, но он отказался продавать… Мол, многие спрашивали, но он не хочет продавать. Они всегда там стояли. С тех пор как он приобрел этот магазин.

РОГЕР. Блин, ну у вас и сквозняк… Ой-ой-ой-ой-ой. (На нем тренировочные штаны, темная застиранная футболка с надписью EAT FUCK KILL — может быть, серого цвета — когда-то она была белая. Слышен звон часов в коридоре.) Войдите… Кто работает в магазине? (Замечает АНН-МАРИ, которая проходит по холлу.) Что, эта блядь уже тут? Маленькая лесба? Тут не должно вонять этой сучкой. (Небольшая пауза.) Так… И что тут происходит?

АНДЕРС. Ты был на улице? Ходил на улицу?

РОГЕР. Я собирался в банк. (Небольшая пауза.) Это факты.

АНДЕРС. Факты…

РОГЕР. Истина. (МАРТИНУ.) Здорово. Как тебя зовут?

МАРТИН. Мартин.

РОГЕР. Так всех зовут. Я хочу взять кредит, чтобы расплатиться с долгами. Я разбил несколько окон, но это просто потому, что нажрался, я не гопник, нормальный я, просто нажрался, но я должен за это расплатиться, так что по ночам я разношу газеты, «Дагенс нюхетер», каждую ночь, когда я не здесь, потому что я живу дома, с мамой, но теперь у меня сперли велик. Потом

я пойду в армию, Мартин, пошли, что ль, кофе выпьем? (Пауза.) Ни ответа ни привета, думает, что он в армии, думает, что тут армия, мы из одной палаты, так что я отлично знаю, о чем он думает, он сосет пальцы на ногах, во сне, облизывает себе жопу, в жизни такого не видел, но он так делает, быстро-быстро, как собака, раз, и все, у тебя есть девушка?

МАРТИН. Что?

РОГЕР. У тебя есть девушка?

МАРТИН. Да.

РОГЕР. Мартин. Где она?

МАРТИН. Ну, дома, наверное.

РОГЕР. А ты уверен? «Дома, наверное». Может, ее сейчас кто-нибудь натягивает, что ты на это скажешь, ты работаешь? Ты работаешь над этим?

МАРТИН. Работаю?.. Обычно работаю, да.

РОГЕР (вполне дружелюбно и негрубо). Да ты никогда не работал.

МАРТИН. Нет, работал.

РОГЕР. Да куда тебе.

МАРТИН. Нет… Серьезно. (Неохотно.) Я работаю в рекламе, в рекламном бизнесе. Я работаю в рекламном агентстве и, между прочим, являюсь его совладельцем.

РОГЕР. Небось там тоже жестко.

МАРТИН. Ну да… Теперь довольно жестко. (Небольшая пауза.) Ну то есть работы столько же, a получаешь меньше… за то же рабочее время… Деньги-то есть, только они обесценились.

РОГЕР (жестко, громко). Деньги есть!

МАРТИН. Но они обесценились… Но зато, может, теперь не будет… такого спросового шока. (Небольшая пауза.) А ты? Чем ты занимаешься? Что ты делаешь?

РОГЕР. Я анально-агрессивный. Я Берглинг [9] , я Маттиас Флинк [10] , я Томас Куик [11] и Мэджик Джонсон [12] … А она тебе подмахивает, у нее узкая, у тебя есть машина? (Пауза.) Я спрашиваю, у тебя машина есть?

9

Стиг Берглинг (р. 1937) — сотрудник SDPO (шведская служба безопасности), в 1970-е годы занимавшийся шпионажем в пользу Советского Союза.

10

Маттиас Флинк (р. 1970) — один из наиболее известных серийных убийц в Швеции.

11

Томас Куик (Стуре Рагнар Бергваль, р. 1950) — также шведский серийный убийца.

12

Мэджик Джонсон — известный американский баскетболист.

МАРТИН. Да… Конечно…

РОГЕР. Десять минут отвечал. Какая? Какой марки?

МАРТИН (вздыхает). У меня немецкая машина.

РОГЕР. Немецкая машина, понятно. Но не гольф.

МАРТИН. Нет, не гольф… и не ауди.

РОГЕР. А ауди, что, немецкая?

МАРТИН. Да… Немецкая.

РОГЕР. Ясно, мой отец, ну, он мне не биологический отец, как это называется, у него типография на Кунгсхольмен, я могу устроиться туда на работу, еще я могу работать в офисе, и это дико сложно, у него рак, так что он скоро умрет… Значит, фольксваген… старое корыто.