Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения
Шрифт:
Теперь она сидит в отдельном кабинете, вызывает периодически к себе, дает какие-то задания и мучает почем зря. Телефон непрерывно звонит: клиентам наплевать, что в отделе коллапс, а я пытаюсь быстро составить отчет для рыжей мегеры. В трубке вопят, на столе бардак, отдел технической поддержки не отвечает на мои звонки, а я с теплотой и тоской вспоминаю, что вечер не за горами, и мы пойдем с Русланом на Невский, посидим в скверике с Пушкиным, тяжкий рабочий день сойдет наконец на нет. И я вздохну спокойно…Пару дней подряд, правда, Невский и скверик остаются за бортом моей жизни, так как с работы, запутавшись с отчетами, я выхожу поздно – около девяти вечера. Второй вечер вдобавок проходит с истерическими слезами, поскольку меня «нечаянно»
Все эти «приятности» намекают, что пора покориться судьбе и признаться, что мы с этой работой и впрямь несовместимы. Здесь каждый за себя («сможешь – выплывешь»), за обедом в общей комнате все сплетничают и обсуждают сотрудников, и – особенно – заместителя директора – грузную высокую женщину, которая умудряется одним своим появлением ввергать сотрудников в шок и трепет. Конечно, сплетни о заместительнице «разводятся» в ее отсутствие и шепотом, мало ли… Страх и неприязнь, временами перерастающие в ненависть, витают в воздухе, и возникает ощущение, что не хватает кислорода, чтобы просто дышать.
По-моему, ни один из этих «сплетничающих» товарищей не прочел за свою жизнь даже полторы книги, что в моих глазах первый признак несовместимости с ними.
А еще грустно признать, но негатив, связанный с работой и офисом – особнячком на реке Смоленке, – теперь распространился для меня и на сам Васильевский остров. Я уже не так восторженна по отношению к нему и скорее грустна, чем весела, когда выхожу на станции «Василеостровская», чтобы топать на работу.
Потому в один прекрасный день, осознав все вышеперечисленное, я говорю девушке с носом-картошкой (на рыжую глаза б мои не глядели!), что собираюсь увольняться, и мы довольно скоро, на удивление, приходим к согласию касательно организационных моментов. Я вздыхаю с облегчением, словно меня отпускают с каторги на волю.
Комментарий Руслана
Вообще ситуация в большинстве питерских офисов напоминает известную московскую поговорку: «Понаоставались тут…» Коренные жители города в офисной рутине – редкость, хотя и регулярно встречающаяся.
Напоследок иду вновь прогуляться вдоль старинных кладбищ. Возможно, именно в этом причина столь удушающей атмосферы в особнячке? Энергетика места, расположенного рядом с кладбищами, не позволяет расцветать здесь радости и добрым эмоциям? Неизвестно. Однако кладбища красивые и наполнены какой-то тихой прелестью. Особенно интересно православное Смоленское, о котором я ранее упоминала. На воротах – памятная табличка Арине Родионовне. На территории кладбища находятся две церкви: Смоленская, построенная в духе классицизма и выкрашенная в голубой цвет, и Воскресенская, внешний вид которой трудно оценить из-за реставрационных работ. Но главная святыня и достопримечательность здесь, почитаемая жителями и гостями Петербурга, – часовня Ксении Блаженной. Несмотря на будний день и обеденное время, возле зеленого цвета часовни, выстроенной в псевдорусском стиле, толпится народ. В основном это женщины, пришедшие просить Ксению-заступницу за себя и своих близких. У входа горят под специальным навесом свечи: крохотные огоньки надежды в этом безумном и неспокойном мире. Я не решаюсь войти в часовню и обратиться к Ксении со своими бедами – слишком много желающих, а времени у меня мало. Но мне становится спокойно и немного грустно.
Я медленно бреду к выходу с кладбища, когда вижу скульптурную композицию, украшающую одно из надгробий, – двух белых ангелов, обнимающих крест, – и останавливаюсь на мгновение, пораженная красотой и духовностью памятника. Покидаю Смоленское кладбище в твердой уверенности, что все в жизни преходяще и надо ценить то, что имеешь. Разве голос Руслана в трубке – этого мало? А теплые голоса мамы и бабушки? А ясное питерское
Вокруг тебя весь мир
Все-таки, что ни говори, а мы везунчики: приехали в Питер в марте, а уже в июне здесь на Дворцовой площади проходит грандиозный концерт. В рамках XV Петербургского международного экономического форума для жителей и гостей города (ну и, конечно, именитых гостей форума) 16 июня будет петь, как говорится в афише, «всемирно известный поп-, блюз-, рок-музыкант Стинг». Он представит программу «Symphonicity» в сопровождении симфонического оркестра. Словом, мы в предвкушении и заранее прыгаем от радости.
Но перед этим событием случается праздничный день, который официально называется День России или как-то так. Главное в этом дне то, что он выходной. На площади обещают увеселение в лице отечественных поп-звезд, но нас это не очень интересует, а вот Международный фестиваль цветов в Александровском саду – заманчиво: пресса сообщает, что для создания цветников будет использовано около 70 тысяч цветов!
На Дворцовой площади мы оказываемся, как водится, уже вечером: выходной делает нас ленивыми и неторопливыми копушами. Обещанные поп-звезды уже поют, но мы возле них не задерживаемся, а двигаемся прямиком в Александровский сад. В саду роскошно: вековые деревья, клумбы с цветами и игривый фонтан, дарящий прохладу и свежесть. Погода, правда, жаром не пышет, но все же… Народу много, и заняты не только все скамейки вокруг фонтана, но и местечки под деревьями на траве. К великому моему сожалению, вся прелесть сада не скрашивает того, что здесь не наблюдается ни следа фестиваля цветов. Я расстроена и корю себя и Руслана за излишнюю медлительность, из-за которой мы пропустили интересное событие.
Руслан предлагает пойти на пристань возле Медного всадника и прокатиться на аквабусе – городском водном транспорте, который сам уже успел опробовать.
Комментарий Руслана
Транспортная инфраструктура не ограничивается метро, трамваями, троллейбусами и так далее. Здесь есть очень удобный способ передвижения – водный. За 50 рублей (то есть примерно как два билета на метро) можно убить двух зайцев – и добраться до точки назначения, и получить наслаждение от поездки… то есть «поплывки».
Мы проходим через весь сад, любуясь по пути бюстами и статуей Геракла – копией с античной скульптуры. Не успев дойти до Сенатской площади, я восторженно взвизгиваю, обнаруживая на Партерном лугу у Медного всадника остаточные следы прошедшего фестиваля. Следы, надо сказать, просто великолепные: здесь расположились замысловато сплетенные из цветов беседки, заснеженные деревца, олень, огромные кошки, человеческое лицо, кораблик, большие грибы, лошадь и птицы. Причудливая фантазия и умелые руки флористов из Петербурга и разных городов России, а также из Голландии, Латвии, Литвы, Армении сотворили массу шедевров из пурпурных роз, белых и желтых хризантем, дельфиниумов и еще не счесть и описать скольких цветов… Мы в восторге и несколько раз обходим по периметру эту красотищу. Возле луга примостились роскошные клумбы с композициями, изображающими сердечки, лебедей, обручальные кольца – в общем, сюжеты на свадебную тематику. Необыкновенно…
Налюбовавшись вдоволь, мы выходим на пристань и стоим, покачиваясь на плоту, ожидая прибытия аквабуса. Его, однако, все нет и нет. Солнце то прячется за гигантской тучей, готовой разразиться дождем – судя по ее грозному мрачному цвету, то вновь показывается… В итоге мы передумываем ждать аквабус, возвращаемся на Сенатскую площадь, еще раз оглядываем цветочные композиции и через Александровский сад выходим к Невскому проспекту. Домой движемся в предвкушении, ведь там нас ждет в холодильнике кусок охлажденной морской форели.