Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения
Шрифт:
Мы застываем возле витрины с «дарами эмиров бухарских» – подарками, сделанными в разные годы с 1870 по 1910-е Александру III и Николаю II тремя последними правителями Бухарского эмирата. Здесь представлены попоны, золоченые сбруи, расписные седла, парадное оружие – сабли, кинжалы и конские уборы с бриллиантами. Последние переливаются, словно южное звездное небо… Взгляд невозможно оторвать…
Постулат насчет «скромности» российских царей в очередной раз подтверждается, когда мы осматриваем произведения ювелиров Петербурга. Императорский двор и русская знать заказывали мастерам изысканные украшения и предметы обихода – часы,
Я не фанат драгоценностей и побрякушек, однако и меня пронимает. В душе поднимается некое недостойное чувство, которое можно определить, пожалуй, как зависть. Правда, сразу же одергиваю себя: зависть – к кому? К отправившимся в мир иной людям, давно ставшим историей? Верно говорят: драгоценности вечны. Хозяев всей этой роскоши давным-давно нет в живых, а их украшения сияют и услаждают взоры. Наши.
В особенный восторг я прихожу от булавки для украшения прически в виде бриллиантового миниатюрного попугайчика на жердочке. Сверкающая птичка так и манит меня к себе, и я подбегаю «проведать» ее несколько раз. Блеск многочисленных камней завораживает.
Так же пристально разглядываю кольца с сапфирами – какой глубокий и насыщенный цвет! Просто бесподобный…
Под многочисленные ахи и охи наша группа переходит к ?? столетию, представленному в коллекции изделиями знаменитой мастерской Фаберже. Жемчужина коллекции – копия императорских регалий в десятикратном уменьшении, за которую Фаберже был награжден орденом Почетного легиона. Знаменитых пасхальных яиц здесь не наблюдается, зато присутствуют электрические звонки из драгоценных камней и серебряный штоф для вина в виде бобра – фирма Фаберже производила различные украшения и предметы быта, вплоть до термометров и пепельниц, в ювелирном исполнении. Талант и способность производить эксклюзивные дорогие вещи – настоящие произведения искусства! – были в те времена востребованы как никогда.
Из хранилища мы выходим слегка ошалевшие и ослепленные сиянием драгоценностей. Мозгам явно требуется перезагрузка, а ногам – отдых, поэтому не спеша направляемся с папой в интернет-кафе на первом этаже Зимнего дворца в галерее Растрелли. Свободный доступ к Интернету нас не интересует, а вот чашечка кофе – да. Берем на кассе капучино и торт, располагаемся на бархатной оттоманке и наслаждаемся покоем. Теплый аромат кофе и интерьеры Эрмитажа вокруг – что еще нужно для счастья?
Вскоре, однако, мы поднимаемся и отправляемся бродить по Эрмитажу: наша экскурсионная программа в самом разгаре. Осматриваем торжественный Большой тронный зал, моих любимых импрессионистов (какая жалость, что многие работы отсутствуют, видимо, экспонируются в других музеях).
Попутно с высоты третьего этажа Зимнего дворца наблюдаем репетицию парада в честь Дня Победы, проходящую на Дворцовой площади. Зрелище впечатляющее. Достаю фотоаппарат, чтобы заснять грандиозные марши и построения, но, поскольку
– Can I make one photo, please?
Англичане удивленно таращатся и удаляются от форточки. Я наконец могу запечатлеть Дворцовую площадь и парад. Папа рядом переминается с ноги на ногу.
Направляемся дальше – смотреть итальянских мастеров (знаменитые лоджии Рафаэля, работы Леонардо, скульптуру Микеланджело), зал Юпитера, живопись фламандцев, англичан…
Особое внимание уделяем работе Карло Кривелли «Благовещение со Святым Эмидием», привезенной из Лондонской Национальной галереи. Рекламными афишами этой интересной выставки увешан весь Петербург. Чтобы осмотреть картину, возвращаемся в Большой тронный зал – за ним находится зал Аполлона с представленной там экспозицией.
На афишах картину эпохи итальянского Ренессанса я разглядывала несколько раз, но увиденное воочию превосходит ожидаемое. Здесь изображено историческое событие – папа Сикст IV даровал городку Асколи права городского самоуправления, и весть эта пришла в день Благовещения с голубиной почтой. Город представлен в идеальном виде – в лучших традициях Ренессанса, он парит, он прекрасен… Город мечты. Точность построения пространства и архитектуры, которую демонстрирует Кривелли, восхищает. Грациозна фигура коленопреклоненной Марии, осененной сиянием Святого Духа. Вся картина гармонична, элегантна и бесконечно красива.
Возвращаемся на третий этаж, чтобы рядом с «Францией ???–?? вв.» осмотреть картину «Бассейн в гареме» и другие произведения Жана-Леона Жерома. Известно, что это полотно, передающее тонкую атмосферу Востока, было украдено из Эрмитажа среди бела дня в 2001 году, долго где-то скиталось. Обнаружили его в 2006 году в Москве в весьма плачевном состоянии. Сейчас оно отреставрировано – на стене зала представлены фотографии, на которых изображен процесс реставрации. Смотреть на израненную картину больно – кажется, что само Искусство плачет и стенает. И просит о помощи.
Сейчас картина вновь очень хороша – легкая дымка парной, соблазнительные красавицы-наложницы, изящная «восточная» мозаика… Жан-Леон Жером был весьма талантливым художником, хотя и любимцем Парижского салона, а посему рьяным противником моих дорогих импрессионистов.
В экспозиции представлены еще несколько его работ, в частности «Продажа невольницы в Риме». Здесь главную роль играет не нега, как в «Гареме», а суровая правда античной жизни во всех ее проявлениях – трагичная и жестокая.
Завершается наша эрмитажная экскурсия в Рыцарском зале. Папа, как и все представители мужского пола, обожает рассматривать рыцарские доспехи и оружие. Меня все эти фигуры на обездвиженных конях, которые, однако, смотрятся так, словно сейчас взвизгнут «Йго-го!» и помчатся по гулким залам музея, несколько пугают. И потом, на них, бедняжках, навешана такая прорва железа – что на рыцарях, что на их доблестных скакунах… Поэтому я покидаю Рыцарский зал без капли сожаления.
А вот Эрмитаж, пожалуй, с сожалением. Но нас ждут еще театр… и «Толстый фраер», куда уже подъехал Руслан и занял для нас столик.