Петербургские сумерки. Часть 1. Морда Принцешная
Шрифт:
На столе появился самовар, а следом и круглое блюдо с плюшками и внушительными впечатляющими кусками пышного пирога.
– Если что посурьёзней, скажи. Мясца заготовила, да и прочего немало, – Казарка указала рукой сначала на стол, а потом и себе за спину. – Банька топится. Венички из полыни новые. Сама тебя помою иль девок привести?
– Деда кликни! И писать на чём принеси! – ответил Герцог, выкладывая на стол выручку, добытую в публичном доме.
Казарка исчезла. Через минуту рядом с самоваром появился неровный кусочек бумаги и перо с чернильницей. Минутками
Герцог написал записку, свернул её и отложил на стол. Потом отсчитал семнадцать рублей ассигнациями, вложил их вместе с запиской в бумажник, снятый у Крамилина.
– Надо передать! – сказал он, протягивая бумажник деду Макару.
Ближе к вечеру Крамилин сидел за столом в маленькой комнатке с единственным окном, покрытым инеем, и просматривал жалобы. Справа от него лежала большая стопка с бумагами. А слева поменьше. Ещё одна, совсем тоненькая, лежала перед ним. Он брал бумагу из правой стопки, просматривал, а потом либо перемещал влево, либо клал перед собой.
В дверь раздался осторожный стук.
– Сучкин! Входи! – не отрывая взгляд от документов, проронил Крамилин.
Дверь приоткрылась. Показалось лощёное лицо полицейского в синем мундире.
– Страшное дело, ваше благородь! – опасливо пробормотал Сучкин. – Тута к вам Сумрачная вдова припёрлась. Ведьма она. Сглазить могёт. Прогнать аль как?
– Зови, Сучкин, зови! – тяжело вздыхая, ответил Крамилин.
Сучкин везде видел ведьм и сглаз, и потому всякий раз усердно крестился. Тут уж ничего не поделаешь: человек суеверный! А вот про Сумрачную вдову Крамилин не раз слышал. О ней ходили самые мрачные слухи. Вроде как необычайно красоты и всегда в чёрном наряде ходит. А на голове шляпа с вуалью и красным траурным бантом. Этот самый бант по утверждению некоторых людей насылал проклятия.
Крамилин почувствовал холодок, когда в комнату вошла гостья. Она в точности соответствовала слухам. Прекрасная и мрачная. Вся в чёрном. И шляпа с красным бантом вместо перьев. На вид ей можно было дать не больше сорока лет. От силы сорок пять.
Крамилин поднялся ей навстречу.
– Графиня Кочергина! – представилась женщина.
– Много слышал о вас, но впервые имею честь! – Крамилин придвинул табурет к столу, а потом, извиняясь, проронил: – Прошу прощения ваше сиятельство, но ничего лучшего здесь нет.
– Я не за удобствами пришла! – раздалось в ответ.
Графиня Кочергина опустилась на табурет.
– Чем имею честь? – приступил к разговору Крамилин, возвращаясь на своё место.
В какой-то миг ему даже стало не по себе от взгляда графини. В глазах промелькнула какая-то зловещая искра.
– Мне нужно ваше слово. Ничто из сказанного не должно покинуть эти стены.
– У вас есть моё слово! – Крамилин наклонил голову.
– Вы слышали, что произошло с моей семьёй?
– Не
– Много лет назад их всех убили. Прямо на моих глазах. А меня жестоко избили,… обесчестили и бросили умирать в болоте.
В памяти Крамилина забрезжило что-то знакомое. Он уже слышал эту историю. Но от кого…?
– Убийство на Невском! – подсказала графиня Кочергина.
– Верно! – воскликнул Крамилин. – Тогда были убиты восемь человек. Но это убийство произошло очень давно. Меня тогда вообще здесь не было. Я позже приехал.
– Семь! – поправила графиня Кочергина. – Я выжила!
– Вспомнил. Убийцы зашли в дом и всех перебили…прошу прощения, ваше сиятельство.
– Меня они забрали с собой еле живой. Остальных членов семьи тоже забрали…когда убили, и закопали где-то там же в болотах возле Горячего поля.
– Чего вы ждёте от меня? – прямо спросил Крамилин.
– Вас рекомендовали, как человека, способного сотворить даже маленькое чудо. Последние двадцать лет я безуспешно искала убийц. Чтобы узнать, где захоронены останки моей семьи, и наказать их. Ничего не изменилось. Если вы сумеете мне помочь с поисками, я заплачу вам за десять лет жалованья вперёд.
– Щедрое предложение. Очень щедрое! – вынужден был признать Крамилин. – Но я бы оказал содействие вашему сиятельству в любом случае!
– Так окажите, сударь! И не беспокойтесь о деньгах. У меня их достаточно. – Графиня Кочергина поднялась. Крамилин тоже встал и пошёл открывать дверь. – Я живу в нашем фамильном поместье. Вы можете отправить сообщение туда. Или в наш дом на Невском. Я содержу его, но никогда там не бываю.
Крамилин поклоном проводил её уход.
– Вот тебе и «Сумрачная вдова» – с откровенным сочувствием пробормотал он, закрывая дверь. – О ней невесть какие слухи распускают, а тут ужаснейшую трагедию пережила…жаль, очень жаль… Посмотрим, чем можно помочь.
Только он вернулся на место, как повторился осторожный стук в дверь.
– Да уж заходи, Сучкин! – раздражённо бросил Крамилин.
Снова показалось блестящее потное лицо, и опасливый голос доложил:
– Пакет принесли, ваше благородь!
– Какой пакет? С заклинаниями?
– Избави Бог! – Сучкин трижды перекрестился.
– Так чего ж ты стоишь?! Неси! – прикрикнул на него Крамилин.
Сучкин исчез. Через считанные минуты на стол Крамилина лёг тот самый пакет. Он некоторое время рассматривал то, что перед ним находилось. А это была…обыкновенная и довольно неприятная на вид портянка, перевязанная крест-накрест тонкой верёвкой.
– Эка страсти, – пробормотал Крамилин и без раздумий развязал верёвку, а потом и размотал портянку. Увидев, что находится внутри, сначала глазам не поверил. Это был его собственный бумажник.
– Неужто и деньги вернул?! – он открыл бумажник и сразу же издал изумлённый вздох. Деньги действительно лежали на месте. – Экая щедрость от вора…с чего вдруг? Или денег не доложил? Или взятку предлагает?
Он вытащил деньги. Вместе с ними выпала и бумага. «Послание для меня», – понял Крамилин. В записке сообщалось: