Петербургский сыск. 1874 – 1883
Шрифт:
– Так в деревню возвращается, – с удивлением в голосе заметил содержатель извоза, – на службу ж ему надо идти.
«По предъявленiи Петрову оставленнаго въ дворницкой сърого пиджака, онъ призналъ таковой за принадлежащiй Михайлову».
Дарья Филиппова, солдатка, двадцати восьми лет, с густыми волосами, скрытыми под тёмным платком, открыла дверь сразу после стука, словно бы стояла и ждала.
Путилин поздоровался, спросил разрешения
Комната, в которую провела нежданных гостей женщина, была небольшой, но уютной. Казалось всё в ней дышит благодушием и спокойствием.
– Простите, – оробела она, теребя в руках полы кофточки.
– Дарья, ты хорошо знала Дмитрия Андреева брата? – Начал Путилин.
– Года два—три тому он приезжал к Андрею, вот тогда впервые его увидела.
– Понятно, на днях ты к Дмитрию не заходила?
– А как же? Ведь он брат, – она запнулась и тихо добавила, – Андрея, а он попросил помочь в случае нужды, ведь город большой, а Дмитрий молодой, – и слёзы потекли по щекам.
– От кого ты узнала, что Дмитрия убили?
– Доброхотов у нас много, я уж и не припомню, они ж меня в полюбовницы к этому мальчику записали, раз с братом я связалась, так и, – начала размазывать слёзы.
– Я не за слухами пришёл, – повысил голос Путилин, – и хватит меня слезой жалобить, мне убийцу найти надо.
Женщина всхлипнула и втянула в плечи голову.
– Когда ты видела Дмитрия в последний раз?
– Сколько времени было?
– Часов в семь, а может, чуточку попозже.
– Что он делал?
– С каким—то мужиком пиво пили?
– С мужиком?
– Да.
– Ты его знаешь или ранее видела?
– Ходит он к кому—то из прислуги, но к кому сказать не могу, не проявляла интереса.
– Значит, пиво пили?
– Пиво, меня угощали, но я отказалась.
– Мужик старый?
– Нет, что вы, лет двадцати пяти, может чуток постарше.
– Как он выглядел? Описать его сможешь? – Пояснил Путилин.
– Лицо худое, – Дарья показала на себе, – лошадиное, точно лошадиное, даже зубы вперёд выпирали, глаза колючие, так и обдали холодом.
– Усы, борода, – подсказал пристав.
– Нет, не было ни того, ни другого.
– Брови узкие, широкие.
– Не заметила, я ж на него и не смотрела.
– Хорошо, а в чём одет он был?
– В брюки в полоску, потёртые, старые, заправленные в сапоги «гармошкой», рубаха не чище и серый пиджак.
– Такой? – И словно фокусник, пристав из—за спины достал серый пиджак, ранее предъявленный содержателю извоза.
– Может и не он, но больно похож.
– Дмитрий произносил его имя?
– Нет, не слышала.
«Кромъ сего оказалось, что любовница брата убитаго, солдатка Дарья Филиппова, заходившая наканунъ вечеромъ въ дворницкую, застала въ ней неизвъстнаго человъка въ томъ
– Таким образом, у нас появился человек, которого мы можем заподозрить в преступлении, – Путилин устало провёл рукой по лицу.
– Как заподозрить? – Изумился пристав. – Точно он, кто ж ещё?
– Константин Васильевич, пока вина не доказана, нельзя человека причислять к злодеям.
– Как нельзя? – Возмутился капитан Хоруженков, – всё понятно. Михайлов был последним, кто видел в живых Дмитрия Васильева.
– Вы правы, мы только можем так предполагать, но достоверно ничего не известно. Вот задержим его или найдём, кроме Дарьи нового свидетеля, тогда другое дело. А ныне будем довольствоваться малым.
– Малым, – пробурчал пристав, – за шкирку его и в кутузку, а там, – глаза Константина Васильевича сузились и он поднял к своему лицу кулак, процедил сквозь зубы, – мои сотрудники сумели бы добиться правды.
– В одном вы правы, что необходимо принять меры к задержанию. – Иван Дмитриевич смотрел прищуренными глазами на снег, навалившийся ночью. – Во—первых, стоит узнать, есть ли у Михайлова родственники в столице, он может быть у них.
– А если успел уехать?
– Возможно, – Путилин оперся на трость, – но не думаю. Ему надо добраться до Новгорода, чтобы там отправиться исполнять рекрутскую повинность, удобнее это сделать поездом, и значит…, – Иван Дмитриевич наталкивал пристава на мысль.
– Поездом? – Неуверенно спросил тот.
– Именно, поездом. На утренний он не успевал, ведь доктор сказал, что смерть наступила около семи утра.
– Доктор сказал между шестью и семью.
– Вы правы, но я не думаю, что Михайлов, как савравска, рысью побежал на вокзал.
– Возможно и так.
– Тогда ему надо до вечернего поезда на Новгород, где—то схорониться.
– Наверняка.
– Либо у родственников, либо, – Путилин выдержал театральную паузу, – в трактире недалеко от вокзала, и у нас остаётся слишком мало времени.
– Почему вы так уверены, что он уедет именно сегодня.
– – Я не уверен, а только имею предположение, но стоит всё—таки поискать и других свидетелей, кроме Дарьи, может быть, кто—то ещё видел гостей или гостя у убитого.
– Но…
– Иногда «но» перевешивает, – назидательно сказал начальник сыска, – и подозрение рассыпается, как песчаный город от ветра, – и тут же обратился к Жукову, – проверь наличие братьев, сестёр, зятьёв у Михайлова, а мы с Константином Васильевичем прогуляемся по трактирным заведениям. Вы не против такого предложения?