Петербургское дело
Шрифт:
Аль плохо понимал русскую речь, к тому же он был уже изрядно пьян. Однако он сообразил, что перед ним — его поклонники, и это грело душу африканца.
— Аль, ну и как тебе в России? — кричал Костырин.
— Раша? — сверкал белоснежными зубами Аль Макуб. — Гуд! Раша — ис гуд!
— Точно сказал: раша — ис гуд! — кивнул в ответ Костырин. — Слушай, пойдем, я тебя угощу!
Африканец непонимающе улыбнулся.
— Ни хрена ты по-нашему не рубишь, чурка лупоглазая, — продолжая дружелюбно улыбаться, сказал Костырин. — Я говорю —
— О, дринк! — услышал знакомое слово подвыпивший хмельной Макуб.
— Ес, дринк! — закивал Костырин. — Ай ноу бьютифал бар! Там такие герлс! — Костырин очертил руками огромные полукружья у себя перед грудью. — Во-от с такими буферами! Ду ю вонт ту гоу виз ми?
— Герлс! — вновь выхватил знакомое слово африканец и тоже прочертил у себя перед грудью полукружья, радостно при этом хохоча.
— Точно! — кивнул Костырин. — Давай, поднимай свое черную задницу и пошли к бабам! Лет-с гоу ту герлс!
Костырин явно пришелся по душе Аль Макубу. А его предложение пойти к бабам нашло в его страстном сердце горячий отклик. Он поднялся из-за стола.
— Вэар ис герл?
— Где бабы? Да тут, за углом! Близко! Клоуз! Бери клоуз! Только я друзей с собой возьму, о’кей?
— О’кей! — радостно кивнул Аль Макуб. — Дринк! Герлс!
Костырин, пошатываясь, поднялся с места (он пил с утра, и сейчас его здорово качало), и тут его взгляд упал на початую бутылку виски, стоящую на столе.
— Ван момент! — сказал он футболисту, взял со стола бутылку и, запрокинув бритую голову, хорошенько из нее отхлебнул. Костырин проделал это почти машинально, повинуясь секундному пьяному импульсу. И уже в следующую минуту здорово об этом пожалел. В голове у него помутилось, ноги ослабли. Покачавшись несколько секунд на нетвердых ногах, он тяжело рухнул на стул.
— Хей! — окликнул его Аль Макуд. — Хей, бой!
— Что с ним? — вынырнул из-под руки футболиста Коленников. — Ой-е! Слышь, Свирид, кажись, Димыч отрубился!
Свирид отвалился от барной стойки и подошел к столу.
— Как отрубился? — не понял он. Затем наклонился и крикнул на ухо Костырину: — Димыч! Димон! Вставай! — Он потряс друга за локоть. Костырин приподнял голову, тупо посмотрел на Свирида и, пробормотав что-то нечленораздельное, снова повесил голову на грудь.
— Н-да, — сказал Свирид. Затем почесал затылок, повернулся и посмотрел на африканца. Тот стоял возле столика с блаженной пьяной улыбкой на черной физиономии, явно не совсем понимая, что здесь происходит.
— Дринк! — весело сказал негр. — Дринк энд герлс!
Свирид прищурился:
— Девочек захотел, гнида?
Африканец кивнул:
— Да! Да!
— Будут тебе девочки. Пошли! — Свирид пьяно мотнул головой в сторону выхода и тут же, не дожидаясь Аль Макуба, двинулся к двери.
Чернокожий футболист поспешил за ним. Замыкал шествие Коленников. Он чувствовал себя неуютно и то и дело оглядывался на спящего за столом Костырина.
— Слышь, Свирид! — окликнул он приятеля. — Нехорошо это как-то, без Димыча!
— Сами справимся, — буркнул в ответ Свирид. Ухмыльнулся и подмигнул негру: — Да, черномазый? Справимся?
— Йес! — закивал в ответ Аль Макуб. — Дринк! Герлс!
Все трое вышли на улицу. Охранники проводили ах насмешливыми взглядами.
— Здорово нализались, — усмехнулся седой охранник.
— И не говори, — подтвердил молодой. — Интересно, куда они его повели?
— А хрен их, фанатов, знает. Их же вроде трое было, а?
— Угу. Третьего где-нибудь под столом потеряли. Слышишь, какая у них там гулянка идет?
— Угу. — Седой достал из кармана пачку «Мальборо». — Будешь курить?
— Давай.
Охранники засмолили сигареты и уже через минуту забыли и про африканца, и про двух его провожатых.
3
Троица свернула за угол. Аль Макуб шел, опустив руки в карманы джинсов и что-то весело насвистывая под нос. Время от времени он радостно восклицал: — Дринк! Герлс!
— Дринк, дринк, — с улыбкой кивал в ответ Свирид, зыркая по сторонам волчьими глазами.
Они вошли в небольшой сквер. Здесь было темно и безлюдно. Идеальное место.
— Стоп! — сказал Свирид.
Африканец остановился. На лице его по-прежнему играла улыбка. Он повертел головой, разглядывая кусты и деревья, затем весело поинтересовался:
— Вэар ис бар?
— Бар? — Свирид оскалил зубы в ухмылке. — А прямо здесь. Не видишь, что ли?
Он сунул руку в карман. Подвыпивший Макуб, все еще ни о чем не подозревая, проследил за его движением, как дети следят за жестами фокусника. Коленников незаметно зашел негру за спину, отрезая путь к отступлению. Свирид вынул руку из кармана. Раздался сухой щелчок — выскочило лезвие.
— Чего ждешь? Мочи его! — нетерпеливо и возбужденно проговорил Коленников.
— Вэар ис бар? — повторил негр.
— Вот тебе, сука, бар! — сипло рыкнул Свирид и ударил Аль Макуба ножом в живот.
Африканец вздрогнул, опустил взгляд и недоуменно уставился на свой живот и на руку Свирида. Улыбка медленно сползла с его лица. Свирид быстро вынул нож, слегка отвел руку назад для удара и снова всадил нож в живот Аль Макуба — почти в то же самое место.
— Быстрей! — хрипло шепнул Коленников. — Быстрей!
Свирид снова вынул нож и отскочил в сторону. Негр прижал ладони к животу, издал глухой протяжный стон и упал на колени..
— Добей его! — приглушенно воскликнул Коленников.
Однако Свирид не пошевелился. Кровь хлестала у негра сквозь пальцы и темным пятном заливала светлые джинсы. Аль Макуб снова застонал. Свирид сделал к нему шаг, но тут негр покачнулся, повалился ничком на траву и затих.
— Он может быть еще жив, — подрагивающим голосом сказал Коленников. — Надо его добить.