Петля Антимира
Шрифт:
Начал вставать, но тут человек в плаще налетел на него и сбил с ног. Повалил на спину. Он стал отбиваться, заехал незнакомцу кулаком в лицо, но тот навалился, ударил в грудь. Когда Пригоршня разинул рот от боли, человек с хрустом что-то сломал и вылил ему на губы прохладную, без запаха, жидкость. Вкус оказался адский, дикая горечь захлестнула его. Она будто граблями прошлась по мозгам, взрыхляя их, выдавливая на поверхность воспоминания. Мир качнулся… и стал другим.
– Ворон! – хрипнул Пригоршня. – Ты
Наемник встал на колени, стер кровь с разбитого лица. В скрюченных пальцах левой руки было зажато что-то небольшое, испускающее аномальное свечение.
Пригоршня сел, держась за шею. Чувство было, как при сильной простуде – в горле комок, першит, хочется закашляться, но он понимал, что от этого станет еще хуже, и сдерживался, медленно, с усилием сглатывая.
– Пригоршня, да что с тобой случилось?
– Не знаю! – прорычал он. – Это вы мне объясните, что случилось!
– Ты вступил в «порог», – сказал Ворон.
– Что? Какой «порок»?
– Слышал про него. Аномалия-амнезия.
Красный Ворон вытер лицо полой плаща.
– «Порог» стирает воспоминания. Если вовремя не помочь – они исчезают насовсем. Я влил в тебе сок «мандрагоры». Тоже арт, редкий. Хорошо прочищает мозги.
– Фух… – Пригоршня выпрямился, оглядываясь. Ночь, долина, лес. Глыба черного камня торчит из земли – вроде тех, что он видел у ручья. Все знакомо, все понятно.
– Я пропустил момент, когда ты вошел в «порог». А ты сам почему не заметил? – спросил Химик.
– У него очень слабое свечение. Поздно увидел. Кстати, вот еще…
Пригоршня достал из контейнера артефакт, похожий на шарик из стеклянных нитей, показал всем – то есть Ворону и себе самому, чтобы Химик рассмотрел получше.
Ворон тихо ахнул. Впервые у него так ярко проявилось чувство – все равно, как если бы менее хладнокровный человек начал орать от удивления и размахивать руками.
– Это «свояк», – сказал он хрипло. – Я только раз видел такой.
– А я даже не слышал о нем.
– Как он действует? – Пригоршня обошел черную глыбу, за которой лежала силовая винтовка, и пока поднимал ее, Красный Ворон пояснил:
– «Свояк» морочит незнакомых людей, и они принимают тебя за своего.
– Как это? – Пригоршня даже не сразу понял. – В смысле… Ого, какая интересная штука!
– Суггестия, – вставил Химик.
– …Прямо суггестия какая-то. Так что, его, получается, можно сунуть в карман, наведаться к кому-то в дом, ходить там, и все решат, что это нормально? Что ты типа им родной братуха и имеешь право тут ходить?
– Да, после того, как арт активировать.
Донесся волчий вой – близкий,
– Звери услышали выстрелы, – сказал Ворон. – Скоро будут в лагере, пора уходить.
– Нужно добить бандитов, – возразил Пригоршня, перебрасывая через голову ремень силовика. – Вдруг кто-то остался?
– «Пугач» еще действует. Полчаса минимум на поляну соваться нельзя.
– Я думал, «пугач» дает короткую вспышку. – Поправив лямки рюкзака, Пригоршня глянул в небо. Оно начало светлеть, пока еще едва заметно. – Но если аж полчаса…
– А на измененных волков подействует? – спросил Химик.
– Ворон, на псевдоволков «пугач» повлияет?
– Еще как, – наемник зашагал в сторону Аэродрома, но остановился и сделал приглашающий жест. – Шаман, теперь ты впереди. Раз видишь то, чего не вижу я, тебе вести.
Глава одиннадцатая
К тому времени, когда совсем рассвело, они были далеко от стоянки бандитов. Шли быстро – тонус, полученный от «родника», пока еще держался, ощущения были, словно проспал часов десять, а потом сытно позавтракал.
До Аэродрома оставалось недалеко, когда слева в воздухе что-то мигнуло, и Пригоршня резко остановился. Шагающий следом Красный Ворон тоже притормозил.
По левую руку в воздухе висел прозрачный, почти невидимый овал, нижний край его чуть-чуть не касался земли. Заметить овал можно было лишь по едва уловимому искажению пейзажа.
– Ворон, – тихо сказал Пригоршня, делая осторожный жест в сторону непонятного явления. – Видишь?
Химик молчал: под утро у него снова поднялся жар, и он заснул тяжелым сном. Иногда начинал неразборчиво бормотать, но на вопросы не отвечал.
Красный Ворон, сделав еще шаг, повернулся.
– Я не… – начал он.
Подул ветерок, скрипнула ветка в кроне березы. Воздух в том месте, где висела аномалия, подернулся рябью.
– Осторожно, – напряженным голосом предупредил Ворон, медленно сдвигаясь вправо. – Мы стоим слишком близко.
– Я и так осторожен, – ствол силовика в руках Пригоршни смотрел в центр аномалии.
– И не вздумай выстрелить, «порт» может среагировать.
– «Порт», значит, – опустив силовик, он тоже попятился вправо.
– Редкая аномалия. Она перемещает.
– Ты говорлив, как футбольный ведущий. Куда перемещает, может, растолкуешь?
Опять подул ветер, и снова по пространству пробежала рябь. Ветер сорвал с дерева несколько сухих листьев, и один, кувыркаясь, влетел в искажение. Там плеснулось, по воздуху разошлись круги. Достигнув аномалии, желтый лист на миг стал прозрачным, словно «порт» высосал из него все краски, и пропал. Бесшумно, мгновенно.
– Куда он делся? – хрипло спросил Пригоршня.