Петля, Кадетский корпус. Книга пятнадцатая

Алексеев Евгений Артемович

— Благодарю, — кланяюсь секретарю и ставлю на столь небольшой бумажный кулек с фруктами и орехами.

— Что это? — спрашивает адъютант, обоснованно подозревая меня в попытке вручить взятку.

— Немного фруктов и орехов из тех мест, куда меня направили, — многозначительно показываю пальцем, намекая на статус отправителей, — Рекомендую съесть их свежими, без какой-либо кулинарной обработки, так они принесут максимальную пользу, говорят эти плоды благотворно влияют на иммунную систему и даже имеют некий омолаживающий эффект.

—

Я не могу принять подарка, находясь при исполнении, — офицер нашел в себе силы отказаться, хотя аромат удивительных плодов уже явно ударил ему в голову.

— Это не деньги или упаси боги драгоценности, не коробка дорогих сигар, не бутылка элитного спиртного и даже не плитка шоколада, а всего лишь свежие фрукты и орехи, — пожимаю плечами, однако в голосе максимальная сила убеждения, помноженная на манипуляции Проныры.

— Хорошо, думаю, ничего зазорного в таком подарке нет, — соглашается секретарь.

Фигура нужная, особенно с моими частыми отлучками, нельзя всегда рассчитывать на высокую протекцию, авось вскоре и сам смогу решать некоторые вопросы.

— Раз уж такое дело, прошу и декану передать пакет с фруктами и орехами, — выдаю ставлю на стол второй сверток.

— Ммм… — засомневался офицер.

— Это всего лишь плоды, — напоминаю о мнимой ничтожности подарка, думаю, вскоре найдутся покупатели готовые платить за это чудо на вес золота, но мы пока умолчим об этих соображениях.

— Хорошо, — соглашается секретарь, понимая, что если декан примет скромный подарок, то и его грехопадение не будет выглядеть таким уж страшным.

В общем поздравил себя с первым успехом, явно заложил серьезную мину в деканате, теперь мне тут буду особенно рады, а фруктово-ореховые наркоманы и без протекции Романова постараются оказать максимальное содействие. Хорошо бы таким образом решить вопрос с экзаменаторами, однако, боюсь, в данной ситуации подкуп не получится, одно дело одаривать людей, уже выполнивших свою работу, от которых не зависит итоговый результат, другое — подкатывать к непосредственным исполнителям, такое в Первом кадетском корпусе категорически не приветствуется…

Ну да и ладно, вскрыл пакет, бегло осмотрел материалы, «Умник» все фиксирует с первого взгляда, более того сопоставляет с уже усвоенной базой данных. Я к экзаменам на самом деле готов на триста процентов, теория просто тупо сфотографирована, в магической практике давно ушел далеко от своих сверстников, как по доступному объему маны, так и по уровню контроля, последнее для видящего вообще детская забава. Всякие там специализированные предметы вроде этикета, конкура и прочее уже давно вызубрены, проштудированы и отточены, так что готов в любой момент демонстрировать свои знания и навыки.

Ближе всех у нас господин Годунов, хотя я его в прошлый раз безмерно впечатлил и получил годовой зачет, но зловредный конюх оставил за собой пару рычагов, дабы иметь возможность включить меня в команду по верховой

езде, представляющую корпус на международных соревнованиях. Так что придется идти и выполнять обязательную программу, впрочем, с этим сложностей быть не должно, сегодня прибыл к Учебным Корпусам не на парящем ховерборде, а верхом на Буяне, который ей богу, обожравшись до отвала моей маны, в аурном зрении смотрится настоящим магическим зверем!

— Викентий Борисович, кадет Соколов для прохождения экзамена прибыл! — бодро докладываю преподавателю, который, широко раскрыв глаза, смотрит на Буяна.

— Я не ошибаюсь, это тот же самый скакун? — уточняет преподаватель.

— Да это безусловно Буян, — но что так удивило Годунова, вроде он не видящий, чтобы зафиксировать изменения в ауре?

— Какой поразительный прогресс! — восторги конюха ответили на мои незаданные вопросы, — Он ходит по-другому, слушает иначе, а сила…

Нда… профессионала не обманешь, носом чувствует разительные перемены, произошедшие в ауре скакуна.

— Викентий Борисович, а что насчет экзамена? — напоминаю о себе ушедшему в себя конюху, а то он уже начал что-то бессвязно бормотать.

— Ммм… пройдите рысью по кругу, посмотрим… — Годунов явно мыслями где-то в высоких материях, тем не менее беспрекословно выполняю просьбу экзаменатора.

Буян буквально летит по манежу и в этих словах есть огромная доля правды, дело в том, что магический зверь не только накачивает мышцы маной, но на определенном этапе создает вокруг копыт некое магическое поле, по структуре напоминающее щит, только более хитрый. Так вот ленивый жеребец создает микро-магическое плетение, которое как бы пружинит ноги скакуна, левитирует его в паре сантиметров над землей и берет на себя часть тяжести животного и его поклажи. В общем скакун на самом деле ничуть не напрягается, а очень даже филонит.

— Какая красота, — по достоинству оценила наш выезд подошедшая преподавательница.

— Соколов, достаточно, несите зачетку, только обещайте по возможности не увиливать от соревнований! — принял решение Годунов.

— Что?

— Просто за езду по кругу?

— Несправедливо! — возмутились ученики третьего курса, которые вспахивали на по полной.

— Господа, вы забываетесь! — преподаватель жестко пресек волюнтаризм, но все-таки снизошел до пояснения, — Посмотрите на следы, что вы видите?

— Ммм…

— Следы как следы!

— Да ничего особенного!

— Подкова нестандартная?

— Шаг обычный, — растерялись кадеты.

— Вот поэтому вы все рискуете получить минус один балл на экзамене! — жестко надавил Викентий Борисович.

— Что?

— Почему?

— За что? — в ответ раздался шквал недоумения, смешанный с нотками бунтарства.

— Потому что смотрите, да не туда! Сколько весит Буян? — задал неожиданный вопрос главный тренер.

— Тяжелый, больше семи центнеров.