Петля, Кадетский корпус. Книга шестнадцатая
Шрифт:
— Я все скажу, — взвыл граф Куно, сплевывая кровавую слюну и утирая сопли, и тут же, пока экзекуция не продолжилась, начал словно пулемет выдавать информацию, — Мой куратор герцог Брандербургский, сейчас он находится на территории Первого кадетского корпуса, связь держим через артефакт, спрятанный в моем поясе, кодировка в кармане пиджака…
Сведения полились, как из рога изобилия, протоколы связи, явочные квартиры, номера счетов, транзакции, имена завербованных агентов, фон Мирбаха было не остановить. Все это еще было нужно проверить, однако уже сейчас можно констатировать, что операция удалась. В соседнем помещении
— Господин барон, дело о покушении на княгиню Волконскую раскрыто по горячим следам, собрана неопровержимая доказательная база, граф Куно фон Мирбах дал показания против своего куратора герцога Брандербурского, при этом дополнил свои слова номерами счетов, переводами, информацией о встречах и поручениях, мы уже получили видео с наружных камер, удостоверяющее информацию отравителя, — доложил руководитель группы и добавил, — Куратор германской разведки сейчас находится на территории Первого кадетского корпуса, он лично подтвердил легитимность присутствия фон Мирбаха в больнице, прошу разрешение на его арест.
— Дипломатический иммунитет абы как не перечеркнешь, но если развернуть все в область межкланового конфликта… — задумался Модест Андреевич и пробубнил про себя, — Допустим противник случайно окажется на территории Реликтовой Рощи, тогда Соколов сможет выступить в качестве третейского судьи между пациенткой, находящейся у него на лечении, и аристократом, попытавшемся ее убить… Можете спровоцировать принца Айви и его свиту на пересечение границ?
— Ммм… попробуем, — неуверенно ответил агент.
— А где сам Михаил? — спросил глава СИБ.
— Летит домой, готовится встретить Марию Николаевну, — ответил офицер.
— Поговорю с ним, а вы пока выдвигайте группы захвата к немцам, — распорядился барон.
— Михаил, наши отравители сдали своего куратора, как и предполагалось это герцог Брандербургский, со страху заложили все счета, пароли и явки, надо брать поганца, — барон Корф набрал меня прямо в воздухе, — Но есть проблема, у резидента немецкой разведки дипломатический иммунитет.
— Покушение на убийство не достаточный повод для ареста? — не очень помню, но вроде столь явное нарушение законов дает правоохранительным органам кое-какие права, хотя скорее всего под стражей он должен находиться у себя в посольстве, до разбирательства.
— Не в его случае, мало того, что герцог изначально находится не под юрисдикцией Российской Империи согласно двусторонних соглашений, так он еще и обладает определенными привилегиями как высший аристократ, имеющий родственные связи с Кайзером и высокоранговый одаренный, — выдал справку Модест Андреевич.
— Есть выход? — понимаю, что глава СИБ набрал меня не просто так.
— Конфликт кланов, если наши люди смогут зафиксировать пересечение границы родовых земель Соколовых, то ты как глава клана, принимающего Волконскую в качестве гостьи, можешь разрешить сложившиеся разногласия, — выложил свой план барон Корф.
— Но преступление совершено не на моих землях, — прикидываю расклады, — И что, если герцог попытается затеять дуэль?
— Его вызовет Дмитрий Савельевич,
— Принято, что я должен сделать? — хороший выход из ситуации, есть неплохие шансы здорово зацепить обнаглевших немцев.
— Сейчас, — глава СИБ явно принимал какое-то сообщение.
Глава 19
Еще одно покушение
Еще тысячу лет назад многие уже предрекали неизбежное угасание независимого рода Зенати. Основатель благородной фамилии нес в своей крови древнее проклятие, тем не менее за слуги перед Валуа он получил титул и земли. Однако покровительство правящей династии не могло длиться веками, власть предержащие забывают своих ничтожных слуг на следующий день после совершенного подвига, что говорить о столетиях? У предков Кьяры было все как у всех, войны, дуэли, мотовство, долги, но ко всему этому добавлялся недуг, уменьшающий и без того невеликие шансы на выживание.
Зенати протянули еще относительно долго, чудом успевали не прерывать линию в течении веков, однако род победили не внешние враги или болезни, добили благородный Дом страсть к азартным играм и всякого рода снадобьям. Тяжело жить с рождения со страшным недугом, человек слаб, поэтому бароны использовали дурманящие вещества, казино, опасные военные миссии, экстремальные виды спорта, дабы умереть не при помощи банального самоубийства, а так чтобы кровь играла в жилах, а жизнь била ключом.
Однако нашлось средство, оно не избавляло кровь от семейного проклятия, но давало конкретному Зенати избавление от мучительной боли, возможность прожить не тридцать-сорок лет, а пятьдесят-семьдесят и без мучительной боли, только вот плата, которую запросил владелец артефакта была весьма дорогой. Обедневший род мог предложить только свою силу, время и верность, и владелец лекарства брал свое сполна. При этом если отказаться от данного обещания, то жизнь, связанная магическим Ритуалом, превращалась в сплошной ад, более того била по нескольким поколением, как бы отыгрывая прежнее избавление от мук.
Надо отдать должное, клан, владевший древним артефактом, не слишком злоупотреблял своими возможностями и старался соблюсти баланс выгод от лечения и соразмерность платы, ко всему сохранял призрак надежды когда-нибудь получить древнюю Реликвию в награду за верность. При этом помышлять о похищении или военном захвате даже не стоило, уж слишком могучим оказался Дом, которому пришлось служить. Баронессе Зенати, последней в главной ветви рода, досталось довольно непыльное занятие, жить в Российской Империи, набирать влияние, не привлекать внимание.
Поездки во Францию раз в несколько лет, чтобы обновить действие Ритуала, короткие, ни к чему не обязывающие инструкции, а дальше живи как хочешь, еще помогают деньгами и в продвижении по службе, чем не синекура? Только девушка знала, что расплата рано или поздно наступит. Кьяра с детства знала о своей судьбе, а потому готовилась выполнить долг ради продолжения рода, однако она рассчитывала получить задание гораздо позже, когда серьезно продвинется по службе, встретит молодого человека, заведет детей… Но хозяин артефакта неожиданно заявил о своем праве.