Петля, Кадетский корпус. Книга тринадцатая
Шрифт:
К тому же народу едва ли не в два раза больше, чем положено по штату: помощники, носильщики, дублеры… Вот тут и самое место трагической случайности. Правда там пришлось изрядно накрутить, даже если один из артиллеристов «случайно» уронит снаряд, то это вряд ли привело бы к масштабной детонации всего арсенала, однако при помощи Проныры пошаманили с иллюзиями и подготовили вполне себе рабочий вариант. Причем следы своей диверсии можно было и не скрывать, все уничтожит врыв, там потом будет поздно разбираться в причинах произошедшего. Так
— БАБАХ… БАБАХ… БАБАХ… — враг отчаянно бомбит холм, но нас не задевает.
— Тра-та-та-та…
— Бах… бах… бах…
— Гдах… гдах… — жестко приземляем тяжелую пехоту, попутно уничтожая треть атакующих.
— БАБАХ… БАБАХ… БАБАХ… — это артиллерия противника ошибочно бьет по позициям своих штурмовиков, усугубляя и без того бедственное положение.
— БАБАБУМ!!! — следом происходит последовательная детонация первого снаряда, а следом и штабелей ящиков с боеприпасами, которая превращает батарею и часть лагеря наемников Мохэ в центр техногенной катастрофы, народу там полегло…
Ну а дальше деловито подчищаем то, что осталось от наемников, недавно браво рвавшихся на холм. Противник деморализован, оглушен и сопротивления практически не оказывает. Середнячки в отличии от элиты хороши, когда чувствуют поддержку товарищей, оставшись одни, без связи, командира и в кромешной темноте они абсолютно беспомощны… Бежать удалось лишь единицам.
Выхожу их петли.
Бомбить наши позиции теперь нечем, пехота еще не скоро оправится от таких потерь, поэтому операцию со световой ловушкой в принципе можно считать удачно завершенной. Мохэ слетелись на фонарь, словно мотыльки на фары автомобиля, и точно так же были раздавлены, сбиты и уничтожены, некоторых даже размазали. По моим оценкам в ночном бою враг потерял по меньшей мере три сотни солдат, учитывая, что общая численность осаждающих не превышала полутора тысяч, нанесен серьезный урон.
При этом надо принять во внимание, что из оставшихся тысячи двухсот бойцов около трех сотен — это ополченцы рода Хайси, и есть уверенность в том, что ремесленники не слишком хотят воевать со своими собратьями, объективно огородники, рыбаки и особенно рудокопы им ближе, чем торговцы Мохэ. Возможно, глава рода и его соратники близки к Цзайфэну, вот только простые рабочие совсем не рады войне и пошли в бой под давлением, а сейчас явно призадумались, видя серьезные потери и не радужные перспективы.
В этом направлении определенно следует поработать, однако сейчас, пользуясь неразберихой, царящей в центральном лагере, отдаю приказ Дугару Тапхоеву атаковать разрозненные патрули кочевников. Причем ойраты будут действовать не в слепую, а пойдут по координатам, указанным духами. При этом противник в ночной атаке растерял изрядно людей, так что в ранее сплошное паутине его секретов и дозоров образовались серьезные бреши, поэтому мы знаем куда и какими силами ударить, откуда ждать контратаку и прочее.
Офицеров ойратов на время объединяю в ментальную сеть и непосредственно руковожу атакой. Бойцы Мохэ растянуты по равнине, они пытаются объять необъятное, блокируют селение Хэджэ, оцепили холм, на котором засел я с полусотней бойцов. Так что капитан Тапхоев с дальнего конца спокойно начинает выкашивать отдельные группы, идет несколькими отрядами по сотне бойцов, поэтому в каждом конкретном месте и имеет значительное локальное преимущество, а полковник Тыкулча просто не успевает прийти на помощь, всадники наносят удар, уходят в темноту и вновь возвращаются.
По итогу бедняги кочевники были вынуждены прибиться к основному лагерю, это привело к тому, что Мохэ абсолютно потеряли контроль над главным поселением Хэджэ и округой, ну и не досчитались еще сотни всадников, часть уничтожили ойраты, другие просто сбежали в степь и не имели возможности, а может быть желания возвращаться. В начале думал уходить с холма, однако теперь не вижу в этом острой необходимости, можем ретироваться в любой момент, а пока восстанавливаем разрушенные позиции, углубляем редуты, возможно укрепления нам еще послужат…
При этом потеряв патрули, мой визави сделал следующий ожидаемый ход, выдвинул в разные стороны дозоры пехотинцев. Наемники зализывают раны, равно как и элита Мохэ, поэтому в степь погнали пока не принимавших участие в битве хайси, правда назначили им сержантов со стороны, все-таки боятся бунта. Отправляюсь к ремесленникам вместе с вождем Гурунов, чтобы не привлекать внимания и обойтись без лишней шумихи при помощи духов нейтрализую офицеров и бесстрашно подхожу к бойцам. В принципе чего боятся? Питомцы легко контролирует невеликие силы.
— Я граф Соколов законный правитель Айсиньгьеро, наследник древней династии Нурхаци-Завоевателя, доказательство моей силы вы видите сами, воля вашего офицера парализована, да и все вы находитесь в моей полной власти, — с ходу ошарашиваю горстку хайси.
— Все так, порукой тому мое слово и честь! — вставляет вождь Гурунов, — Вы меня знаете, я не стану лгать своим соотечественникам.
— Поговорите со своими родичами, если решите перейти на мою сторону, то дайте знать, — отдаю воину артефакт связи и растворяюсь в темноте.
До утра навестили практически всех дозорных, лишили жизни десяток сержантов, через несколько часов полковник Тыкулча попытался сделать ротацию, в итоге в степи оказалась большая часть воинов хайси, они, недолго думая, сообщили о своем намерении перейти на нашу сторону и бежали по указанным координатам. В лагере Мохэ осталось около сотни ремесленников, но теперь им не смогут доверять, так что армия торговцев в итоге сократилась более чем на половину.
Соотношение сил поменялось радикально, у нас вместе с Хэджэ более двух тысяч бойцов, так что стягиваем роты вокруг базы противника, думаю, до развязки сражения осталось совсем немного…