Петля Сансары
Шрифт:
– Ты это откуда знаешь?
– Читал.
– И где интересно это написано?
– Не помню. Главное, что сработало.
Брат с удивлением посмотрел на него.
– И что же ты у нас еще умеешь? – ехидно продолжил он.
– А ты, с какой целью интересуешься? – вопросом на вопрос ответил Дима.
– Тоже есть желание кому-нибудь ее сломать?
Брат смешался и опустил глаза.
– Да нет так просто. Ты вообще, как со мной разговариваешь? – вспомнив, что он старший продолжил Алексей.
– Как ты спрашиваешь, так и отвечаю. А что? Ты хочешь об этом поговорить? – ехидно закончил Дима.
– Да нет, – как-то стушевался брат и сделал вид, что погрузился в чтение учебника.
Делать было нечего, поэтому он решил включить телевизор. Пошел в зал и начал искать пульт. Несколько секунд напряженно искал, пока не опомнился, глядя на черно-белый, ламповый «Горизонт».
Какой пульт? У этого телевизора не было никаких пультов. Да и что переключать, если как он помнит, был всего один канал. Первый и единственный.
Он подошел к телевизору, сиротливо стоящий в углу на четырех тонких ножках. До появления первого цветного телевизора, если память ему не изменяла, оставалось еще почти шесть лет. На передней панели Горизонта, находился рычаг переключения каналов в виде колеса со стрелкой. Стрелка этой панели гордо застыла на цифре три и как будто приросла к этому месту. Современное телевидение вещало только один канал. Может быть где-то в Москве их было больше, но здесь в Саратовской глуши работал только один.
Вспомнив все это, Дима передумал смотреть телевизор и решил пойти погулять на улице. Решено, сделано. Он начал искать свою зимнюю одежду. К его счастью, у него в то время не было большого гардероба, и поэтому найти искомое не составило труда.
Надел на себя старые штаны, и свитер, накинул старое пальто. Для двора и прогулок, тогда не покупалась специальная одежда. Использовали то, что приходило в небольшой упадок после школьной эксплуатации. Одевшись, таким образом, Дима пошел во двор.
После первого шага на крыльцо, он почти ослеп. Так нестерпимо сиял снег, отраженным светом зимнего солнца, которое после пурги появилось, наконец, на небосклоне. Оно уже собиралось покинуть землю, но его света было еще более чем достаточно, чтобы Дима, после полумрака дома, и абсолютно черного коридора, мгновенно закрыл глаза, чтобы дать им привыкнуть к сиянию света.
Наконец глаза привыкли, и он смог оглядеться. Весь двор был засыпан снегом. Его было очень много. Совсем не так как в будущем. Перед забором из штакетника, росли еще молодые березы. Они были еще чуть выше забора. Дима помнил их уже огромными, которыми они станут через тридцать лет.
Сойдя с крыльца, он пошел на задний двор. Мимо гаража и погребецы. За ними была старая баня. Вернее, она была еще новой и такой маленькой. В этом он убедился, зайдя в нее. Маленький предбанник, где на узкой лавочке можно было, с трудом сесть двоим. Маленькая помывочная. Все дышало воспоминаниями о его прежней или теперь уже можно сказать, настоящей жизни.
Закрыв баню, он пошел дальше. На том месте, где впоследствии появится новая баня, была калда, для выгула скота. Рядом с ней сиротливо стоял старый сарай. Дима открыл дверь в него, и на него пахнуло запахом коровы, которая стояла здесь.
Привычным движение руки он махнул в лево, и нащупал выключатель. Вспыхнул свет сто вольтовой лампочки и внутренности сарая осветились. Свет едва проникал через пелену тумана, который образовался от ворвавшегося сюда холодного воздуха с морозной улицы. При соприкосновении с теплым воздухом помещения он сразу превратился в туман. Когда воздух немного нагрелся, и туман осел он увидел корову, стоящую у кормушки. Милка. У него даже глаза защипали от воспоминаний. Он очень любил эту черно-белую корову, которая сейчас смотрела на него доверчивыми глазами. Она мукнула и потянулась ему на встречу.
Конец ознакомительного фрагмента.