Пётр Романов. Клирик
Шрифт:
Он смотрел на водную гладь, видимо стараясь увидеть ту самую точку прорыва, о которой мы говорили, но вокруг стояла подозрительная тишина, даже птицы не пели, да кузнечики не стрекотали. Все вокруг стало подвластно монстрам, захватившим это мистическое место.
– Потому что не сходится. Если я правильно понимаю, то для открытия полноценного окна необходимы жертвы, а тут их как раз не было, только если весь водный народ не пошел на ритуальное жертвоприношение, – поморщился я, всерьез обдумывая этот вариант, но буквально через несколько секунд сам же его отверг. – Не стал бы водяной идти на это.
– Допустим, ты прав. Вот только к самому сбежавшему нечистому у меня появились вопросы, – Снегирёв оскалился. – Если твари охраняют уже установленный артефакт, то возникает резонный вопрос, а как он сюда попал?
– Полагаю, что нечисть попыталась заключить сделку, но их обманули, – ответил я мрачно и рывком одернул полу шатра, в котором не так уж и давно предавался любовной горячке.
– Или они получили то, что хотели, – усмехнулся мой напарник, оглядывая пристально шатер. – Если ты не знаешь, но мужская часть водного народа бесплодна, и чтобы зачать и выносить ребенка водным девам приходится подыскивать жертву среди мужчин человеческой расы. Мне их в этом плане стало даже немного жаль, никогда не задумывался об этом раньше, – пристально посмотрел он на меня и оскалился, перед этим внимательно разглядывая огромное, расположенное на полу ложе. – Воспитывать чужих детей, из поколения в поколение. Может быть, они поэтому так к людям агрессивно настроены? – Я лишь пожал плечами, отвечая таким вот образом на его, в общем-то, риторический вопрос. – И в каком же ты смысле познавал озерную деву, а, Романов?
– В библейском, – коротко ответил я, оглядываясь, пытаясь найти хоть что-то, что издает мерцание. Ведь в прошлый раз я точно помню, что-то подобное попадалось мне на глаза. Хоть я и был одурманен страстью, но слепым не был никогда. – Так, не фантазиям срамным предавайся, а ищи что-то необычное. Думаю, что пересматривать отношение с нечистью не мы будем, нам нужно именно сейчас убрать одну из точек. Пока они найдут что-то достойное на замену, пройдет достаточно времени, чтобы властьимущие что-то уже решили.
– Что мы будем искать?
– Что будет бросаться в глаза, что-то чужое, – старался как можно понятнее объяснить я.
– Раскомандовался, – проворчал младший клирик, но принялся осматриваться по сторонам, а не только пялиться на ложе, притягивающее всё его внимание. – За временем следи, я купаться не хочу, хоть ты меня убей.
Мне тоже охоты купаться не было, поэтому я отметил временную точку и приступил к полноценному обыску. В большинстве своём пытался вспомнить, откуда исходило сияние. Хотя был приблизительно.
Артефакт нашел Снегирёв, как ни странно. А я так и не вспомнил, откуда шло сияние. Нет, если бы я лёг на ложе, то возможно…
– Романов, глянь, сомневаюсь, что у озёрного народа подобное есть в обиходе, – и он протянул мне небольшой серебряный колокольчик, маленькую копию корабельного колокола. Только корабельного колокола моего, или похожего на мой, мира, но не местного. Я присмотрелся и увидел тот самый блеск, мерцание, которое видел в своих двойниках, да и в самом себе, когда смотрелся в зеркало. Хотя, сейчас я не уверен в том, что видел блеск на себе. Потому что то, как мерцал колокольчик, сильно отличалось от моего отражения.
– Да, похоже, это оно, – кивнул я. – И только это привлекло твое внимание.
– А что еще? Если ты говоришь о каком-то мерцании, которое упоминал ранее, то я ничего подобного не замечаю. Ты сейчас его видишь? – ровно спросил Снегирев, не сводя с меня пристального взгляда.
– Нет, – покачал я головой, осознавая, что означает это мерцание на самом деле. Предметы из другого мира или миров.
Можно сказать, что и я являюсь подобным предметом, которого быть здесь не должно. Но тогда есть небольшая странность, Волкова, например, я вижу, как обычного человека или оборотня из местных, хотя он, по идее, должен был так же мерцать, когда я на него смотрел. Да и то, что тело-то принадлежит местному Петеньке не вписывается в эту теорию.
Чёрт! Я уже ничего не понимаю! Нужно снова внимательно изучить ту книгу, ведь я был практически уверен в том, что в ней таятся все ответы на мои многочисленные вопросы. А пока не стоит обращать на этот факт внимания окружающих. Никто не знает, что я из другого мира, кроме Волкова, и пусть так и остается.
– Вот только, что нам с ним делать? Как-то уничтожить, или… – В ответ Снегирев только руками развел.
– Давай Дроздову отнесем, пускай командир сам решает, что с ним делать и как.
В это самое время прозвучал дикий рев, от мощи которого домик покачнулся. Не сильно, но толчок был вполне ощутимый. Мы замерли и стояли, прислушиваясь, несколько секунд, но ничего подобного не повторилось, а вокруг установилась тишина, которая окружала нас до этого.
– Что это было? – тихо спросил я. Раньше ничего подобного я не встречал, да и не слышал от наставников. Подобный звук был слышен мною впервые, даже представить не могу, что за тварь могла издавать такой пробирающий рёв.
– Понятия не имею, – так же тихо ответил клирик и выглянул наружу. – Ничего. Думаю, по прибытии выясним.
Посмотрев на колокольчик, который все еще держал в руке, он открыл один из потайных карманов на своей куртке, чтобы положить его туда. Колокольчик от резкого движения тренькнул один раз, после чего домик снова довольно ощутимо тряхнуло, только никакого шума и рёва больше не было.
Мы остались на своих местах, озираясь по сторонам. Связывать происходящее с артефактом не слишком хотелось, но других объяснений подобным явлениям я лично найти не мог. Толчок повторился, за ним еще один, потом еще. Толчки становились все чаще и менее ощутимыми, пока мы не стали ощущать что-то похожее на вибрацию под ногами.
– Уходим, – крикнул клирик, махнув мне рукой.
Воздух вокруг словно сгущался. Я, сделав неуверенный шаг приблизился к Снегирёву, который в очередной раз одернул полу шатра, чтобы выйти наружу, но образовавшаяся в центре домика воронка резко притянула его к себе.
Поднявшийся ветер и ощутимая необъяснимая сила словно толкала обратно в дом, стараясь приблизить нас к центру воронки. Ухватившись за балку, которая служила опорой этому шатру, я сделал резкий рывок, прикладывая все силы, которые только у меня были, и сделал несколько шагов на открытый воздух, практически вывалившись наружу.