Петр Столыпин. Крестный путь реформатора

Табачник Дмитрий Владимирович

После революции участвовал в большевистской атеистической пропаганде, но был выслан из РСФСР в 1922 году. Умер в Нью-Йорке.

Речь на открытии Совета по делам местного хозяйства

11 марта 1908 года

Открывая сегодня впервые Совет по делам местного хозяйства, я приветствую вас, Милостивые Государи, в уверенности той большой пользы, которую принесут труды людей земли в разработке начинаний Министерства внутренних дел и в полной надежде на успех вашей работы. Как вам известно, учреждение Совета по делам местного хозяйства предшествовало предначертаниям Государя Императора относительно изменения строя наших высших законодательных учреждений. Эти крупные реформы, крупные преобразования заставили забыть или во всяком случае отодвинули на задний план мысль о Совете местных деятелей, и многие думали, что Совет этот останется мертворожденным и во всяком случае обречен при новом строе существовать лишь на бумаге. Я думал иначе и в настоящее время убежден в противном. Моя мысль зиждется на том положении, что при громадном пространстве Российской империи, при разных условиях местностей, входящих в ее состав, между учреждениями исполнительными, которые разрабатывают законопроекты

теоретически, и между законодательными учреждениями должно стоять еще промежуточное учреждение, промежуточная среда, оживотворяющая, вливающая живую силу в выработанные Министерством предположения. Эта мысль мне кажется тем более основательной, что при том громадном законодательном материале, который вносится в Государственную думу и в Государственный совет, эти учреждения могут осилить физически этот материал только если он чрезвычайно тщательно разработан и всесторонне освещен и проверен. Такой порядок, несомненно, целесообразен, и я думаю, что со временем он станет необходимым фактором подготовительной законодательной работы в законодательном нашем строе, который должен развиваться, конечно, по своему собственному, своеобразному руслу Я при этом разумею только законодательство, касающееся местного самоуправления, так как законопроекты иного характера касаются учреждений других министерств. Конечно, был бы другой путь для получения мнений с мест. Это путь запросов органам местного самоуправления. Но опять-таки при громадном пространстве Российской империи этот путь мне кажется громоздким и медлительным. Я убежден, что только при живом сношении с теми лицами, которые составляют законопроекты, при словесном разъяснении недоразумений, при сношении между собою лиц, представляющих самые разнообразные интересы, может быть всесторонне и правильно освещено дело. Для работ Государственной думы и Государственного совета образование предцумия без всякой политической окраски, на чисто деловых основаниях, не может не иметь большого значения. Я совершенно не отрицаю необходимости в некоторых случаях запрашивать по вопросам крупного местного значения органы местного самоуправления, но я полагаю, что это целесообразно не во всех случаях и притом лишь после того, как вопрос будет обсужден в Совете по делам местного хозяйства. Совет не должен смущаться тем, что он не имеет решающего значения. Хотя он не связывает свободу решений министерства, но мнение Совета обязательно представляется в законодательные учреждения.

В настоящую сессию вам придется обсудить некоторые вопросы очень большой принципиальной важности. Как вам известно, перед открытием Второй думы Министерство внутренних дел разработало целый ряд законопроектов, целую схему преобразования нашего внутреннего устройства. Ход думской работы показал, во-первых, что целесообразность работы, добросовестность ее исключает поспешность и что поэтому переустройство наших местных учреждений не может воспоследовать в порядке исключительной быстроты, а во-вторых, что реформы в отраслях одного ведомства затрагивают и соседние отрасли. Вот это и побудило министерство выработать известную последовательность в проведении реформ для того, чтобы приблизить время проведения их в жизнь без потрясений, и для того, чтобы логически во времени развить одну реформу из другой. Я знаю, многие думают, что пока еще нет в деревне полного успокоения, необходимо всё оставить по-старому. Но правительство думает иначе и сознает, что его обязанность способствовать улучшению местного строя. Правительство убеждено, что, прекращая всякие попытки к беспорядкам, безжалостно прекращая их физической силой, оно обязано всю свою нравственную силу направить к обновлению страны. Обновление это, конечно, должно последовать снизу. Надо начать с замены выветрившихся камней фундамента и делать это так, чтобы не поколебать, а укрепить постройку. Порядок и благоустройство в селах и волостях — вот вопиющая нужда в деревне. Никто не будет отрицать, что интересы членов сельских обществ, связанные совместным владением землей, не поглощают интересов того же села по вопросам благоустройства; а чем больше село, тем больше в нем посторонних жителей, тем больше расчленяются эти интересы, тем меньше получают удовлетворение интересы благоустройства. Наши крупные села, наши железнодорожные поселки представляют из себя нечто хаотическое — какое-то накопление человеческого жилья без всяких признаков порядка и благоустройства. Но кроме интересов, ограничивающихся сельской и усадебной оседлостью, за пределами села и усадьбы имеются и другие интересы, соединяющие людей. Поэтому кроме проекта, идущего навстречу первой потребности, проекта о поселковом управлении, министерство должно было обратиться к удовлетворению нужд и интересов, о которых я уже упомянул. Это интересы, касающиеся мелких административных услуг, в которых нуждается каждый обыватель в волости, услуг по выполнению повинностей натуральных, денежных, воинской повинности, по принятию первоначальных полицейских мер, по ведению распорядка в местах скопления народа и т. п. Всем этим потребностям удовлетворяет в благоустроенных государствах мелкая административная единица. У нас эта единица — волость — имеет сословный крестьянский характер, но едва ли справедливо возлагать на одно сословие обслуживание нужд всех обывателей деревни. Отсюда и появилось предположение министерства о привлечении всех лиц, владеющих недвижимостью в волости, к выполнению волостных повинностей и, как последствие этого, к участию их в волостном управлении. Но так как нет страны достаточно богатой, чтобы параллельно, одновременно содержать и мелкую административную, и мелкую земскую единицу, то министерством предположено возложить на эту мелкую административную единицу и некоторые земские функции, некоторые поручения со стороны уездного земства. Я должен при этом оговориться, что министерство во всяком случае настаивает на необходимости иметь крепкую упорядоченную мелкую административную единицу, хотя и основанную на выборном начале, но ни в коем случае не могло бы помириться с созданием исключительно одной мелкой земской единицы, на которую в качестве привходящей функции было бы возлагаемо исполнение некоторых административных поручений. Правительственный законопроект исходит как раз из обратного построения, видит в этом необходимую гарантию порядка и сходится в этом с устройством большинства благоустроенных европейских государств.

Наряду с этим проектом о волости вам предстоит рассмотреть еще проект о правительственных участковых комиссарах, который находится в связи с внесенным в Государственную думу и рассматриваемым там проектом местного

суда. Затем наличие мелкой административно-земской единицы вызывает необходимость пересмотра и вопроса о земском представительстве, о земском цензе, являющимся вопросом большого интереса. Почти все земские собрания в свое время уже заявляли министерству о необходимости уменьшения земельного ценза. Правительство соответственного проекта не вносило ни в Первую, но во Вторую Государственную думу, но первоначально предполагало обосновать земское представительство на цензе земельном, на цензе владения недвижимою собственностью, приурочив градацию его к цензу налоговому. По ближайшем, однако, рассмотрении, неоконченность земских оценочных работ привела министерство к убеждению в необходимости остановиться на прежних началах, т. е. на началах ценза, обусловленного владением известным пространством земли или соответственным имуществом. Во всяком случае, господа, я никогда не скрывал и не скрываю, что у правительства существует намерение настаивать на том, чтобы сохранить в земстве влияние и значение наиболее культурного, наиболее образованного элемента, наиболее, притом, привыкшего к земской работе, а именно — класса поместных землевладельцев.

Наконец, вам предстоит рассмотреть еще один вопрос настоятельной важности. Это вопрос о выделении крупных городов в самостоятельные земские единицы. С этим вопросом медлить нельзя, так как чем дальше, тем труднее будет развязать взаимоотношения крупных городов и земств. Этим, господа, исчерпывается та программа, которая предложена вашему рассмотрению и которая должна быть рассмотрена вами в течение ближайших четырех недель. Я полагаю осенью опять созвать Совет по делам местного хозяйства для предварительного рассмотрения вопросов материального права и расширения компетенции земств. В настоящее время я предложил бы вам разбиться на четыре комиссии, соответственно четырем крупным заданиям, изложенным мною в программе. Председательство в Совете я передаю товарищу своему, сенатору Крыжановскому. Но во всех тех случаях, когда будут рассматриваться важнейшие принципиальные вопросы, я с большой охотой лично приму участие в ваших трудах. В заключение же позвольте мне еще раз пожелать полного успеха в ваших трудах и вашей работе.

Речь в Государственной думе 24 мая 1908 года по вопросу морской обороны

После всего, что было тут сказано по вопросу о морской смете, вы поймете, господа члены Государственной думы, то тяжелое чувство безнадежности отстоять испрашиваемые на постройку броненосцев кредиты, с которым я приступаю к тяжелой обязанности защищать почти безнадежное, почти проигранное дело. Вы спросите меня: почему же правительство не преклонится перед неизбежностью, почему не присоединится к большинству Государственной думы, почему не откажется от кредитов?

Ведь для всех очевидно, что отрицательное отношение большинства Государственной думы не имеет основанием какие-нибудь противогосударственные побуждения; этим отказом большинство Думы хотело бы дать толчок морскому ведомству, хотело бы раз навсегда положить предел злоупотреблениям, хотело бы установить грань между прошлым и настоящим. Отказ Государственной думы должен был бы, по мнению большинства Думы, стать поворотным пунктом в истории русского флота; это должна быть та точка, которую русское народное представительство желало бы поставить под главой о Цусиме для того, чтобы начать новую главу, страницы которой должны быть страницами честного упорного труда, страницами воссоздания морской славы России. (Возгласы: верно; рукоплескания.)

Поэтому, господа, может стать непонятным упорство правительства: ведь слишком неблагодарное дело отстаивать существующие порядки и слишком, может быть, недобросовестное дело убеждать кого-либо в том, что всё обстоит благополучно. Вот, господа, те мысли, или приблизительно те мысли, которые должны были возникнуть у многих из вас; и если, несмотря на это, я считаю своим долгом высказаться перед вами, то для вас, конечно, будет также понятно, что побудительной причиной к этому является не ведомственное упорство, а основания иного, высшего порядка.

Мне, может быть, хотя и в слабой мере, поможет в этом деле то обстоятельство, что, кроме, конечно, принципиально оппозиционных партий, которые всегда и во всём будут противостоять предложениям правительства, остальные партии не совершенно единодушны в этом не столь простом деле, и среди них есть еще лица, которые не поддались, может быть, тому чувству самовнушения, которому подпало большинство Государственной думы. Это дает мне надежду если не изменить уже предрешенное мнение Государственной думы, то доказать, что может существовать в этом деле и другое мнение, другой взгляд и что этот другой взгляд не безумен и не преступен.

Господа! Область правительственной власти есть область действий. Когда полководец на поле сражения видит, что бой проигран, он должен сосредоточиться на том, чтобы собрать свои расстроенные силы, объединить их в одно целое. Точно так же и правительство после катастрофы находится несколько в ином положении, чем общество и общественное представительство.

Оно не может всецело поддаться чувству возмущения, оно не может исключительно искать виновных, не может исключительно сражаться с теми фантомами, о которых говорил предыдущий оратор. Оно должно объединить свои силы и стараться восстановить разрушенное. Для этого, конечно, нужен план, нужна объединенная деятельность всех государственных органов. На этот путь и встало настоящее правительство с первых дней, когда была вручена ему власть.

Оно начало перестраивать свои ряды; оно разделило задуманные им мероприятия на более спешные, имеющие связь с последующими, и на эти последующие мероприятия, которые оно и решило проводить и планомерно, и последовательно.

При этом правительство не могло не задать себе вопросов: нужен ли России флот, какой флот России нужен и можно ли с этим делом медлить.

На первых двух вопросах я долго останавливаться не буду, так как мнение правительства было подробно высказано в комиссии государственной обороны и оно соответствует тому мнению, которое выражено в формуле постатейного перехода к чтению отдельных номеров сметы морского министерства, предложенной вашему вниманию. Для всех, кажется, теперь стало ясно, что только тот народ имеет право и власть удержать в своих руках море, который может его отстоять. Поэтому все те народы, которые стремились к морю, которые достигали его, неудержимо становились на путь кораблестроения. Для них флот являлся предметом народной гордости; это было внешнее доказательство того, что народ имеет силу, имеет возможность удержать море в своей власти. Для этого недостаточно одних крепостей, нельзя одними крепостными сооружениями защищать береговую линию.