Петр Столыпин. Революция сверху
Шрифт:
«Меньшиков же выступил идеологом и глашатаем создания единой партии националистов. С февраля 1908 и по октябрь 1909 г., т. е. вплоть до окончательного оформления партии, он опубликовал на эту тему десятки статей, в которых давал советы, формулировал программные установки, мирил партнеров по переговорам, сам принимал в них непосредственное участие и т. д. Первоначально эта идея вызвала у думских умеренно-правых и националистов, к которым в первую очередь и обращался Меньшиков, лишь теоретическое сочувствие. Дело не двигалось. Положение изменилось, когда за дело взялся сам Столыпин, который и стал главным создателем и хозяином партии националистов. Под его прямым воздействием фракцией
(А. Аврех)
Столыпин, надо отдать ему должное, прекрасно усвоил подобный прагматичный подход. Для нас правильно то, что нам выгодно. В этом он также являлся предтечей большевиков. Те, оказавшись у власти, очень быстро стали исповедовать ту же самую политическую философию. Пусть под иными лозунгами – но это не слишком важно.
В данном подходе Столыпин выгодно отличался от черносотенцев. Они, разумеется, руками и ногами выступали за единство Империи, но продолжали жить в некоем мифологическом мире. Они полагали: достаточно посильнее врезать железным кулаком – и все проблемы будут решены. Столыпин был не против решительных мер, но осознавал: этого недостаточно.
31 января 1910 года в городской Думе произошло слияние партии умеренно-правых с другой идеологически близкой организацией – Всероссийским национальным союзом. На мероприятии присутствовало около 300 человек.
Программа партии сочетала стандартные тезисы националистов и основные положения столыпинской реформы. Иногда ее суть формулируют как «Россия для русских». Стоит отметить, что подобной политики придерживались тогда все «великие державы». Ни о какой «толерантности» речь нигде не велась.
Основные тезисы были следующие:
– неделимость империи;
– недопустимость предоставления «инородцам хозяйственного самоопределения при условии ограждения интересов местного русского населения и общегосударственных интересов»;
– неприкосновенность частной собственности;
– страхование трудящихся;
– упорядочение переселения;
– уничтожение чересполосицы;
– наделение крестьян свободными землями;
– уравнение крестьян в правах с остальными категориями населения;
– упорядочение судопроизводства;
– всеобщее обучение.
Либералы отреагировали нервно. Газета «Слово» в одной из передовых констатировала: «Бюрократизирование гг. октябристов и дружба с премьером ни к чему не привели; эту позицию заняли по праву гг. умеренно-правые, а разношерстное октябристское большинство вдруг очутилось при пиковом интересе».
В сентябре 1909
«Задача провинциальной печати – верно и точно выражать настроение страны, ибо столичные газеты слишком много отдают места вопросам так называемой высокой политики и партийного политиканства, руководимого весьма часто закулисными интригами. Сколько времени, например, было потрачено, да и до сих пор тратится, на бесплодные споры о том, самодержавие у нас или конституция. Как будто дело в словах, как будто трудно понять, что манифестом 17 октября с высоты престола предуказано развитие чисто русского, отвечающего народному духу и историческим преданиям государственного устройства. Государю угодно было призвать народных представителей к себе в сотрудники. Можно ли после того говорить, что народное представительство что-либо урвало от царской власти?»
Одновременно Столыпин заявил о приостановлении курса реформ. Точнее, главной задачей он ставил доведение дела до конца в аграрном секторе.
«Когда эта задача будет осуществлена, гражданственность сама воцарится на Руси. Сперва гражданин, а потом гражданственность. А у нас обыкновенно проповедуют наоборот».
Если проще, то Столыпин намертво связывал понятия «гражданственность» и «частная собственность». Это – чисто либеральный тезис. Предполагается: если человек владеет собственностью, то он обладает и ответственностью. Столыпин так и не понял, что, когда собственники набирают силу, они неизбежно стремятся подмять под себя государство. Да и насчет «гражданственности» не все просто. Так, во время Гражданской войны Белое движение не поддерживал никто из крупных русских предпринимателей, сумевших вывезти капиталы за границу.
Но самым интересным является следующий тезис, впервые публично озвученный Столыпиным, хотя в частных беседах он на эту тему неоднократно высказывался:
«Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России».
Что из этого следует? Что Столыпин высказывался решительно против любых попыток втянуть Российскую империю в военный конфликт. Смысл простой – давайте для начала наведем порядок у себя в доме, а потом будем лезть во внешние разборки.
Между тем в Европе уже полным ходом шла подготовка к большой войне. Пока что – всего лишь дипломатическая. Позиция Столыпина очень многим не нравилась. Петр Аркадьевич практически не уделял роли внешней политике. Хотя мог бы… Возможно, это оказало влияние на дальнейшие события.
Партийный проект оказался мертворожденным. Его партия не имела сколько-нибудь серьезного влияния. Призванная объединить патриотов, она напротив – раздражала всех – и левых, и правых. Тем более что вскоре правые пошли в новую атаку на «премьера»…
Холостой выстрел «финляндского вопроса»
В деятельности Столыпина заметную роль занимает «финляндский вопрос», который после 1905 года стоял крайне остро.
Дело в том, что Княжество Финляндское являлось «государством в государстве». Эта страна, хотя и формально являлась частью Российской империи, имела конституцию и собственный парламент, а также собственные деньги.
Русские уроженцы не имели избирательных прав. Они не могли занимать государственные общественные должности. Существовали ограничения в торгово-промышленной деятельности.