Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века
Шрифт:
В собственноручном письме Сенату из Астрахани от 18 июля 1722 года, адресованном генерал-прокурору Ягужинскому, Петр выразил все основания установившейся при нем практики с большой отчетливостью: «Дела, которые терпеть могут, – чтоб о таких из Сенату к нам не писали, но или обождать нашего возвращения, или до нашей апробации на время решение чинить, дабы в настоящих наших трудах лишней докуки не было; также и решение какую ползу иметь будет в такой далности – токмо потеряние времени» [266] .
266
ЗА ПВ. Т. I. С. 112.
Все перечисленные нами указы царя были разрешением одного вопроса, выдвинутого жизнью – дальним отъездом царя, [и] сами по себе являются весьма ярким моментом его законодательной работы при отрыве от обычных советников и сотрудников; по существу они разрешали один из конституционных вопросов государственного устройства: о праве издания административными органами, в отсутствие царя, законов временного характера, имевших силу впредь до утверждения их законодательным органом страны, в данном
Призывая Сенат, Синод и высших представителей Адмиралтейства к решению не терпящих отлагательства вопросов, Петр в течение всего пути сам тем не менее продолжал вести большую работу по общему законодательству. Вот целый ряд характерных в этом отношении указов царя.
Установив для управления Украиной, вследствие жалоб украинского народа на налоги и непорядки гетманского управления (как мотивировал эту меру Петр в собственноручном своем указе гетману от 4 апреля 1722 года [267] ), особую коллегию [268] из бригадира Вельяминова и шести штаб-офицеров и исправив для нее проект инструкции, Петр 11 мая того же года распорядился доработать ее и прислать ему в дорогу для просмотра и утверждения. По этому поводу в Сенате был записан и подписан указ в следующих словах: «Мая 11[-го], 1722 года им[ператорское] в[еличество] в присутствии в Сенате указал: Инструкцию бригадиру Вельяминову для управления малороссийского народа переправить, в которой написать о суде и о протчем, что к смотрению его имеет быть, из пунктов гетмана Хмельницкого и, исправя, прислать оную е[го] в[еличеству] в путь» [269] .
267
Там же. С. 251.
268
Имеется в виду Малороссийская коллегия. – Примеч. науч. ред.
269
Там же. С. 109.
6 июня Петр после изучения им, также в пути, напечатанного экземпляра Регламента Адмиралтейской коллегии писал генерал-прокурору «Monsieur Ягужинскому» из Казани о перепечатании артикула 109 этого регламента – о подсудности Сенату должностных лиц коллегии: прокурора, казначея, контролера и цалмейстера – с точным указанием, как перепечатать эту редакцию закона и как ею заменить листы в уже изданном морском кодексе. Это последнее обстоятельство свидетельствует о том, что Петр был в курсе всех подробностей печатания изданного им незадолго перед тем Регламента Адмиралтейской коллегии, тиража, распределения печатных экземпляров по учреждениям и даже шрифта для набора [270] .
270
Там же. С. 323.
Из собственноручного указа Петра, адресованного им Святейшему синоду из Астрахани, когда царь со своим войском «с помощью божией отходил морем (Каспийским. – Н. В.) в путь свой», видно, что он продолжал работу по руководству – путем законодательных мер – просвещением и нравственным воспитанием русского народа. Изучив подробно присланную ему книгу Феофана Прокоповича «О блаженствах», Петр, в качестве рецензента и цензора, писал Синоду: «Книгу “О блаженствах” я всю чел, которая зело изрядна и прямой путь христианский» [271] , причем указал целый ряд мер, необходимых для большего воздействия книги на читателя [272] . В том же духе был и другой указ Петра из Астрахани, адресованный также Святейшему синоду [273] , – о переводах книг: Саввы Рагузинского «О словенском народе» с итальянского языка и Кантемира «О магометанском законе». Петр требовал: «…ежели напечатаны, то пришлите сюда не мешкав, – и прибавил своею рукой: – Буде же не готовы, велите немедленно напечатать и прислать» [274] .
271
Там же. С. 110.
272
Архив Синода. Им. выс. ук. 1721–1724 гг. Л. 86.
273
Там же. Л. 94.
274
ЗА ПВ. Т. I. С. 112–113.
Завершив успешно военный поход, Петр в Царицыне был занят составлением истории своего времени, что по существу являлось истолкованием его реформы. В делах Кабинета сохранились наброски программы этой истории, писанные собственной рукой царя, чтоб вписать в историю о законодательной работе, о гражданской и военной реформе, о мануфактурах, строении всяком и прочем [275] .
К царю же в Астрахань дошли отзвуки борьбы между предпринимателями и торговцами из-за права торговли фабрикантов своими изделиями с фабричных дворов и на рынках в розницу. От законодателя требовалось принципиальное разрешение вопроса. Оно и было дано в форме указа от 18 июля 1722 года [276] .
275
ЗА ПВ. Т. I. С. 115–116.
276
Сен. арх. Кн. 18. Подл. им. выс. ук. и пов. Л. 530; ЗА ПВ. Т. III.
Другим указом Петр разрешил еще один из спорных моментов, столь настоятельно выдвигаемых промышленным развитием России. В нем было затронуто право бесспорного владения помещиков крепостными крестьянами. Дело шло о возвращении помещикам их крепостных людей даже и в том случае, если они состояли на фабриках и заводах учениками и мастерами. Этот кардинальный вопрос указом Петра был разрешен не в пользу помещиков. Хотя закон имел, как значилось в тексте, временный характер, «до возвращения нашего», – тем не менее он твердо вошел в практику при разрешении споров подобного рода [277] .
277
Сен. арх. Кн. 18. Подл. им. выс. ук. и пов. Л. 530; Каб. П.В. I отд. Кн. 32. Л. 519; ЗА ПВ. Т. III.
Помимо издания актов законодательного характера, Петр в течение всего похода, от Москвы до Каспийского моря, попутно, на месте разрешил многие вопросы, поставленные перед ним жизнью. Перечислим для примера некоторые из наиболее принципиальных в этом отношении его указов.
Направляясь со своей речной флотилией по Москве-реке в Оку и наблюдая недостаточность транспортных связей между Москвой и Волгой, Петр из Коломны в мае 1722 года дает указ о проведении изыскательских работ по улучшению судоходства на названных реках. Он поручает это дело военному инженеру Геннину [278] , который в то время получил от него командировку на Урал для организации там металлургических заводов, и предписывает московскому губернатору оказывать ему в том полное содействие [279] .
278
Здесь и далее имеется в виду Вилим Геннин (Геннинг) (Georg Wilhelm Henning) (1676–1750) – российский государственный и военный деятель. Уроженец западногерманского города Зиген (Siegen), состоял на русской службе с 1697 года. Являлся участником Великой Северной войны, с 1713 года – комендант Олонца и начальник Петровских, Повенецких и Кончеозерских заводов. В 1716 году был произведен в полковники, в марте 1721-го – в генерал-майоры. В 1723 году основал город Екатеринбург. – Примеч. науч. ред.
279
Каб. П.В. I отд. Кн. 32. Л. 518; Сен. арх. Кн. 18. Подл. им. выс. ук. и пов. Л. 481; ЗА ПВ. Т. III.
В том же мае, после бесед в Нижнем Новгороде с епископом Питиримом, ведшим тогда борьбу против распространения раскола, свившего прочное гнездо вокруг Керженца, царь укрепился в своих намерениях твердого проведения мер к локализации этого явления. Опасаясь отлива раскольников в Сибирь и в целях борьбы с ними в новых центрах их поселения, а также для распространения там христианства, Петр тогда же, 30 мая 1722 года, издал указ «честнейшим отцам» Синода по поводу кандидатуры кирилловского архимандрита Иринарха на замещение епископской кафедры в Иркутске: «Хотя он человек доброго жития, да не ученый, того для лучше б в Иркутск послать такого, который бы учен был, для обращения тамошних народов» [280] . При этом царь сообщил, что подыскал среди старцев нижегородского епископа лицо, которое приобрело опыт борьбы в центре раскола, для использования его в заводском районе, особенно близком Петру: «…в архимандриты в монастырь, который ближе к Олонцу, для исправления раскольников, чтоб тамошнюю страну, тем же зараженную, исправить» [281] . Не нужно забывать, что Петр видел в раскольниках не только противников церкви, но и заклятых врагов своей реформы. Поэтому в дальнейшем он со знанием дела и полным убеждением предложил на обсуждение Сената свое мнение о беглых в Сибирь раскольниках: «А по моему мнению, мочно к ним явной указ послать, ежели так станут делать (уходить в Сибирь. – Н. В.), то как беглецы будут казнены, понеже им всякая свобода есть» [282] .
280
Арх. Синода. Им. выс. ук. 1721–1724 гг. Л. 65; ЗА ПВ. Т. II.
281
Архив Синода. Им. выс. ук. 1721–1724 гг. Л. 78; ЗА ПВ. Т. II.
282
Сен. арх. Кн. 26. Подл. им. выс. ук. и пов. Л. 256; ЗА ПВ. Т. I. С. 143.
В том же Нижнем Новгороде Петр написал целый ряд указов, связанных с организацией «партикулярной верфи» в Нижнем, [а] также в Казани и Астрахани, с построением судов на Волге, способных плавать по Каспийскому морю и т. д. [283]
Посещение Петром в Казани шерстяных фабрик: казенной, не развивавшейся, хиревшей, с плохой постановкой дела, несмотря на содействие правительства и почти десятилетнее существование, и частновладельческого предприятия купца Ивана Микляева – [предприятия] процветавшего, со всеми признаками роста и развития, – еще более укрепило Петра в его мнении о преимуществах частновладельческих текстильных фабрик. Несомненно, под влиянием этого посещения позже царем был издан указ о передаче казанской казенной шерстяной фабрики названному фабриканту. «Мы, ведая ваше доброе состояние, – писал Петр “господину Микляеву” 15 июня 1724 года, – отдаем вам казанской шерстяной завод, с готовым домом и со всеми станами и протчими инструментами. Только вы приложите свое старание оной размножить для своего интересу» [284] .
283
Мор. арх. [здесь и далее – «Морской архив»]. Дела, хранящ. в Адм. совете [здесь и далее – «Дела, хранящиеся в Адмиралтейств-совете»]. Кн. 32.
284
Каб. П.В. I отд. Кн. 53. Л. 618 и след.; ЗА ПВ. Т. III.