Петр Великий
Шрифт:
Петр был во главе своих отважных солдат; они с своими галерами ускользали от шведов и опять нападали на них оттуда, откуда их не ожидали. Два часа кипела отчаянная битва; русские нападали с возрастающею отважностью; шведы отчаянно защищались; каждое из отрезанных судов приходилось брать приступом, ни одно не сдалось добровольно; фрегат покорился последний, командир его Эреншельд последний оставил его и бросился в шлюпку, чтобы искать спасения в бегстве; но русские зорко следили за каждою неприятельскою лодкою и, несмотря на густой дым, стлавшийся по морю, схватили убегающего и привели его к победителю. Петр ласково встретил побежденного, хвалил его за храбрость, сказал, что уважает его за отчаянное сопротивление, советовал
Победа при Гангуте обрадовала Петра; посредством ее он освободил галерный флот, запертый шведским флотом, и добыл один фрегат, десять галер и сто шестнадцать пушек. Победа открыла путь к Аландским островам; овладев ими, Петр навел ужас на Швецию, потому что Стокгольм находится только в 15 милях от островов. Шведский адмирал Вагранг с своим флотом отступил из Финского залива к Стокгольму, чтобы защитить столицу от нечаянного нападения.
Около этого же времени Шувалов взял Нейшлот, последнюю шведскую крепость в Карелии, и таким образом вся Финляндия находилась в руках русских».
ПРУТСКИЙ ПОХОД
Война с Турцией
Международная обстановка все больше толкала Россию на войну с Турцией, хотя новый вооруженный конфликт в условиях непрекращающейся борьбы со Швецией был для Петра крайне невыгоден. Однако обстоятельства требовали нанести туркам превентивный удар, и 17 января 1711 года, оставив Меншикова в Петербурге, Петр и Екатерина выехали в Москву. Им предстояло серьезнейшее испытание – необычайно трудный, и, как впоследствии оказалось, несчастливый Прутский поход.
25 февраля в Успенском соборе был зачитан манифест об объявлении войны Османской империи. Но еще месяцем раньше из Риги на юг двинулись полки Шереметева. Чуть позже выехал и сам командующий – фельдмаршал Б. П. Шереметев, а 6 марта из Москвы направился на театр военных действий и Петр.
25 февраля 1711 года Петр тайно обвенчался с Екатериной (после крещения ей было дано это имя. – В. Б.), и теперь в поход с ним она впервые отправилась не как любовница Петра Михайлова, а как законная супруга царя. Правда, об этом знали только самые близкие Петру и Екатерине люди. Официально же Петр венчался с Екатериной почти через год – 19 февраля 1712 года, после возвращения из Прутского похода и поездки в Польшу и Германию.
Необычайно сильная привязанность Петра к Екатерине объяснялась не только силой чувств, которые он долгие годы испытывал к ней. Прусский резидент в Петербурге граф Бассевич писал в своих «Записках»: «Она имела и власть над его чувствами, власть, которая производила почти чудеса. У него были иногда припадки меланхолии, когда им овладевала мрачная мысль, что хотят посягнуть на его особу. Самые приближенные к нему люди должны были трепетать его гнева. Появление их узнавали по судорожным движениям рта. Императрицу немедленно извещали о том. Она начинала говорить с ним, и звук ее голоса тотчас успокаивал его, потом она сажала его и брала, лаская, за голову, которую слегка почесывала. И он засыпал в несколько минут. Чтобы не нарушать его сна, она держала его голову на своей груди, сидя неподвижно в продолжении двух или трех часов. После того он просыпался совершенно свежим и бодрым. Между тем, прежде нежели она нашла такой простой способ успокаивать его, припадки эти были ужасом для его приближенных, причинили, говорят, несколько несчастий и всегда сопровождались страшной головной болью, которая продолжалась целые дни. Известно, что Екатерина Алексеевна обязана всем не воспитанию, а душевным своим качествам. Поняв, что для нее достаточно исполнять важное свое назначение, она отвергала всякое образование, кроме основанного на опыте и размышлении».
Вильбуа о венчании Петра и Екатерины
«Вскоре после своего триумфального вступления в Москву (имеется в виду триумф, состоявшийся в Москве, в конце декабря 1709 года. – В. Б.) жадный до трофеев Петр стал замышлять большой поход против турок, которые, казалось, хотели действовать вместе с Карлом XII. Петр I считал их, несмотря на их большую численность, не очень опасными врагами в сравнении с теми, которых он только что победил под Полтавой.
Окрыленный славою, он захотел увенчать свою любовь тайным браком с Мартой. Вероятно, ей было нужно переменить религию. Ведь она родилась в семье римско-католической веры, но не знала этого, а воспитывалась в лютеранской вере, которую исповедовал архипастырь, в доме которого она оказалась с малых лет. Считая себя достаточно образованной, чтобы отдать предпочтение греко-русской (православной) церкви перед всеми другими, она отреклась от двух прежних, от первой – бессознательно, по неведению, а от второй – по доброй воле. После этого ее снова крестили, как будто бы она никогда не была крещена, потому что православная церковь считает недействительными все крещения, совершенные в других христианских религиях.
Когда эта церемония была закончена, тот же поп приступил сразу, без всякого шума, к церемонии благословления ее брака с Петром I. Я слышал, как некоторые люди, любители двусмысленных намеков и каламбуров, говорили по поводу различных религий, которые исповедовала Екатерина, что эта государыня поимела много религий. Что касается меня, то я никогда не питал вкуса к подобным каламбурам. Я сказал бы скорее, что частое изменение веры является почти верным признаком того, что у данного лица нет вообще никакой веры.
Утверждают, что цесаревна Марта (у Вильбуа ошибка, любимой сестрой Петра была Наталья. – В. Б.), любимая сестра царя, немало способствовала этой женитьбе. И в этом нет ничего невероятного. Она не только страстно любила своего брата, но и знала все достоинства иностранки, к которой он питал такую привязанность. Она никогда не симпатизировала Евдокии, несчастной первой жене царя. Она боялась ее возвращения ко двору и старалась найти этому непреодолимое препятствие и отомстить за все неприятности, которые причинила ей та высокомерная женщина. Известно, каким сильным может быть желание одной женщины отомстить другой. Одно лишь это соображение оказалось более чем достаточным, чтобы она охотно одобрила женитьбу своего брата на Екатерине.
Я вынужден в дальнейшем, вследствие ее нового положения, называть Екатерину не иначе, как высокими титулами: государыня, царица, императрица, тем более что тайна ее брака, как только он был осуществлен, существовала лишь в воображении ее мужа. Через три-четыре месяца даже он не придавал этому браку былой таинственности».
От Москвы до Галиции
Совместная поездка Петра и Екатерины, обещавшая оказаться довольно продолжительной, была не лишена и прагматического смысла – Екатерина могла осуществлять функции врача, невыполнимые ни для одного лейб-медика.
Отправившись к армии, Петр находился в пути более трех месяцев. Столь долгое его путешествие от Москвы до Прута объяснялось тем, что по дороге он подолгу останавливался в разных городах, решая вопросы грядущей кампании и особенно основательно подготавливая и проводя дипломатические акции. К тому же из-за внезапной болезни пришлось остановиться в Луцке. Окончив лечение, Петр и Екатерина поехали на юго-восток, в Галицию, где должны были состояться переговоры с союзниками России.
Отсюда 8 апреля Петр направил письмо в Сенат, требуя от сенаторов в его отсутствие не медлить с необходимыми распоряжениями, «понеже пропущение времени смерти невозвратной подобно». С течением времени эта фраза Петра сложилась в более краткое и энергичное «крылатое» выражение «Промедление смерти подобно».