Петровка, 38
Шрифт:
Папа с мамой
Костенко даже не успел подняться к себе — дежурный сказал, что комиссар просит немедленно зайти к нему.
Костенко вошел в кабинет.
— Знакомьтесь, — сказал комиссар, — это товарищ Самсонов Алексей Алексеевич.
Самсонов поднялся со стула. Лицо его было опухшим в очень бледным.
— Здравствуйте, — сказал Костенко.
— Вот знаете ли, сын у Самсонова пропал. Ленька. Семнадцать лет парню. Домой не вернулся, папаша переживает.
Самсонов
— У вас курить можно?
— Чего ж нельзя, можно. Женщин нет.
— Благодарю.
— Благодарить будете, когда сын отыщется.
— Я не спал всю ночь.
— Еще бы! Костенко, свяжитесь с бюро несчастных случаев.
— Уже…
— Ну?
— Там ничего.
— Вы фотографии сына принесли? — спросил комиссар.
— Да.
Самсонов положил на стол десяток фотографий Леньки. Комиссар долго рассматривал парня, а потом спросил:
— Сами снимаете?
— Жена. Я только проявлял.
— Проявитель готовый берете или дома составляете?
— Нет, сам составляю… Вместе с Ленькой.
— Семейная артель?
Самсонов махнул рукой.
— Семейная канитель, — сказал он, — какая тут, к черту, артель!
— Пленка хорошая. Где покупали?
— Это немецкая.
— Мелкозернистая?
— Да.
— А я, знаете ли, в воскресенье все магазины обошел — чувствительность сорок пять, и только.
— Вы с блицем попробуйте снимать.
— Какой же портрет с блицем? Это только встречи на аэродроме с блицем снимают. Ну-ка, Костенко, возьмите фото и сделайте копии. Позвоните, покажите, может, кто узнает.
Костенко сразу же позвонил к Ямщиковой, вызвал машину и поехал в приходную кассу. Он положил перед ней на столе несколько фотографий мужчин и подростков. Среди них была карточка Леньки Самсонова. Костенко положил ее с краю, прикрыв уголком другого фото так, чтобы она не бросалась в глаза.
Ямщикова увидела Ленькино лицо, побледнела и сказала тихо:
— Мальчик стоял у двери.
— Это точно?
— Абсолютно. Я не думала, что он такой молоденький. Они все тогда казались мне взрослыми.
— Стрелял не он?
— Нет, другой, в очках.
— А этот так и стоял у двери?
— Нет, кажется, тот, что был в очках, сказал ему: «Стань к окну». А там стол. А на столе я потом нашла расчетную книжку. Погодите, погодите, у него еще в руках была большая книга. Совершенно верно, большая такая, в красном переплете. Это сейчас все вспоминается, вчера я вообще не могла в себя прийти.
— Понятно. А как книжка называлась, не помните?
— По темно-красному фону — черные слова, а я близорукая, название не разобрала.
Потом Костенко разложил фотографии перед контролером Быковой, и она тоже сразу, без колебаний опознала Леньку Самсонова.
— Он, ирод проклятый, — сказала женщина, — гадюка такая…
— Думаете, ирод? — переспросил Костенко и улыбнулся. — Ему всего семнадцать…
Прямо из кассы Костенко позвонил к комиссару и сказал:
— Он.
— Хорошо. Спасибо вам.
— Мне бы надо постановление… Посмотреть их квартиру…
— Вы давайте сюда подъезжайте. Тут решим.
Когда Костенко приехал в управление, Самсонов медленно пил валокордин. Комиссар подождал, пока тот допил лекарство, и спросил:
— Ну в прятки нам играть или говорить открыто?
— Конечно, открыто.
— Тогда рассказывайте, Костенко.
— Ваш сын, — сказал Костенко, откашлявшись, — вчера вместе с бандой грабителей совершил вооруженное нападение на приходную кассу. Они стреляли в женщину, но чудом не убили ее.
— Так, — сказал Самсонов. — Так, — медленно повторил он.
— Где он может быть сейчас? У родных, у друзей? Как вы думаете?
— Он должен вернуться домой, если жив.
— Он не вернется домой, Алексей Алексеевич. Это ваша? — спросил комиссар, положив на стол книжку расчета за коммунальные услуги.
— Наша, — тихо ответил Самсонов.
— Так вот. Ваш сын оставил ее на месте преступления. Теперь он будет скрываться, понимаете? Если он сразу не пришел к нам с повинной, он будет скрываться. Оружия у него не было?
— Что?!
— Вы проектировщик, в тайге бываете, у вас, видимо, есть нож. Или пистолет.
— У меня есть, но все это заперто в столе.
Комиссар снял трубку телефона, медленно негнущимся указательным пальцем набрал номер, досадливо поморщившись, подул в трубку и сказал:
— Машину к подъезду.
Опустив трубку, он спросил:
— Как сердце, отпустило?
— Сейчас легче…
— Значит, так. Надо будет сейчас произвести в вашей квартире обыск. Пока будете ехать, постарайтесь вспомнить всех друзей Леньки. Понимаете? Всех! Без исключения. Костенко, поезжайте. Да, когда появится Росляков, немедленно отправьте его в школу. Какой номер, не помните, Алексей Алексеевич?
— Девятьсот шестидесятая.
— Хорошо. Спускайтесь вниз, там «Волга».
— До свидания, товарищ комиссар.
— До свидания, товарищ Самсонов.
Когда он вышел, комиссар сказал:
— Успокойте его как-нибудь. В институте о нем говорят — золотая голова.
Пистолета в столе у Самсонова не оказалось. Зато на этажерке в комнате Леньки Костенко сразу же увидел большую книгу в красном переплете с крупными буквами: «Александр Фадеев. «Молодая гвардия». Он отправил одного из оперативников в приходную кассу, тот вернулся через полчаса и сказал:
— Та самая.
Людмила Аркадьевна, жена Самсонова, ходила следом за Костенко и шептала: