Пиастры для юных пиратов
Шрифт:
Алешку эта ирония ничуть не смутила.
– Там не только золото, там куча драгоценных камней.
– С этим проще, сэр. На этот случай можно взять у кока самую большую кастрюлю.
– И динамит мне может понадобится, - обрадовал его Алешка.
– Или тротил. Килограммов сто.
Старпом помолчал, почесал «репу», сказал: «Чтонибудь придумаем» и пошел искать нашего папу.
– Сергей Александрович, - сказал он папе, - дайте мне, пожалуйста, на минутку ключи от цепного ящика, где вы заперли
– Вы хотите его выпустить?
– улыбнулся папа.
– Что вы!
– Старпом подошел к нему поближе, оглянулся и прошептал: - Тут нужно еще одного террориста к нему подсадить. Ваш младшенький динамит ищет. Или тротил. В большом количестве.
– Вот так, да?
– удивился папа.
– Хорошо, я приму меры.
И папа сказал веселому матросу с помпоном:
– Алешин, приглядывайте за моим младшим. Особенно на острове.
– А что такое?
– Динамит ищет.
Алешин посмотрел в сторону острова и сказал:
– Жаль. Красивый остров.
…А красивый остров приближался. Он, будто радуясь нам, приветливо покачивал верхушками пальм. Ослепительно сверкал пляжем. Вокруг «Афалины» стаями проносились летучие рыбы. Тяжело парил над ней неугомонный альбатрос. И даже вдруг послышался в воздухе нежный многоголосый щебет, словно скакали вниз по каменным ступеням маленькие камешки. Драгоценные в основном.
– Морские ласточки, - сказал наш орнитолог.
– Славные птахи.
Славные птахи весело пролетели над нами и вмиг загадили всю палубу. Даже лысую голову орнитолога.
«Афалина» сбавила ход и подходила к берегу очень осторожно - мало ли какие подводные рифы могут оказаться на ее пути.
– Стоп машина!
– скомандовал капитан.
– Отдать якорь!
Загремела якорная цепь, плюхнулся якорь в «глазурные» воды, подняв разноцветные брызги. «Афалина» еще чуть продвинулась к берегу, развернулась к нему бортом и замерла, чуть покачиваясь на легкой прибойной волне.
– С правого борта - шлюпки на воду!
Едва шлюпки коснулись поверхности океана, как мы попрыгали в них и направились к берегу.
Лучше бы мы этого не делали…
Глава X
БЕСКРЫЛЫЙ ОЛЕНЬ
Не успели мы отчалить от «Афалины», как из гущи тропического леса выбежали островитяне. На этот раз самые настоящие! И мужчины, и женщины были в коротких юбочках из пальмовых листьев, а на головах и шеях у них красовались венки из белых и красных цветов.
Это была шумная ватага. Они чтото кричали, подпрыгивали, махали нам - с явным дружелюбием. Я бы сказал, с радостью.
Некоторые из них, самые нетерпеливые, бросились нам навстречу вплавь, другие - тоже нетерпеливые - спустили на воду узкие лодки, набились в них как селедки
– Вот тебе и лопаты, - сказал старпом Алешке.
– Выменяй на чтонибудь. Что не жалко.
– Мне не жалко карманные часы капитана, - расхохотался Алешка.
Тем временем нас окружили островитяне. Это были бронзового цвета люди с черными курчавыми волосами и с очень белыми зубами. Один из них, подпрыгнув из воды, нахлобучил на Алешкину голову свой венок.
– Эх!
– расстроился Алешка.
– Зря я свою зимнюю шапку выкинул. Она бы ему очень пошла. Ему бы все завидовали!
Да, зимняя шапка в тропиках - предмет зависти. А еще лучше - овчинный тулуп - дубленка. Здесь ведь сейчас зима.
Вокруг шлюпок стояли шум и гам. Казалось, что эти веселые люди сейчас подхватят наши лодки и вместе с нами вынесут их от радости на берег.
– Интересно, - проговорил старпом, - как мы будем с ними объясняться?
– Он, обращаясь к островитянам, сказал две фразы: одну на английском, другую на французском языке.
В ответ поднялся еще больший галдеж на еще более непонятном языке.
– Во попали!
– Старпом сдвинул фуражку на нос и поскреб затылок.
– Как бы они нас не это… нямням.
– Не нямням, - усмехнулся Штокман, - а каикаи.
– А что такое каикаи?
– спросил Алешка.
– Это на одном из полинезийских наречий то же, что понашему нямням.
Мне тут же пришла на ум специальная деревянная вилка. Впрочем, какая разница - какой вилкой нас будут нямням. Главное, чтобы каикаи не живьем.
Но тут Штокман, все еще усмехаясь, обратился к островитянам, как я догадался, на том самом полинезийском наречии.
В ответ был такой восторг, будто он им пообещал елку на Новый год. И они сразу же загалдели, перебивая друг друга.
– Они говорят, - стал переводить Штокман, - что не будут нас каикаи, они не голодные. Они говорят, что отвезут нас к своему великому вождю по имени Бескрылый олень…
– А королева у них, - удивился Алешка, - наверное, Безногая змея?
– Они говорят, - продолжил Штокман, - что их великий вождь Бескрылый олень прилетел к ним с неба.
Алешка прыснул. Островитяне тоже расхохотались, скаля свои белые острые зубы.
Тут наши шлюпки достигли берега, и в сопровождении шумной, радостной толпы мы пошли в глубь острова. Прямо по белоснежному мельчайшему песку, по которому суетливо бегали маленькие, вроде наших тараканов, крабики.
Углубившись в заросли, мы увидели на расчищенном месте громадное дерево, а возле него ограду из пальмовых стволов.
У входа стояли два крутых парня, тоже в юбочках и венках, но с длинными копьями и с дубинками, которые висели у них на поясе.