Пифагор (Том 1)
Шрифт:
Пройдя мимо мраморной школы, Пифагор и Гермодас миновали здания суда и театрального училища, и затем поднялись к акрополю, окруженному неприступной стеной. Тут самосцы изъявили желание осмотреть храмовый комплекс акрополя, и за умеренную плату стражники пропустили туристов во внутренний двор.
Когда путники миновали входную колоннаду, то их встретила огромная бронзовая статуя бога Аполлона. В одной руке бог Солнца держал раскрытую книгу, а в другой, поднятой высоко к небу, — горящий факел. За удивительно красивой фигурой Аполлона стоял громадный храм, посвященный главному богу города Милета. Храм Аполлона — один из самых замечательных архитектурных ансамблей Ионии. Все его пропорции и формы столь совершенны и до такой степени тонко продуманы, что изменить их было невозможно — это нарушило бы прекрасную гармонию. Милетяне хотели, чтобы их здания были прекрасны со всех сторон. Поэтому они поставили храм Аполлона так, чтобы человек войдя на акрополь, увидел его с угла — сразу с двух сторон. Главный вход в храм находился не напротив входа в акрополь, а с противоположной стороны. Это было сделано для того, чтобы человек сначала обошел вокруг прекрасного здания, оценил его божественную красоту, и только после этого, вдохновленный гармонией, вошел в святилище бога Солнца. На первый взгляд здание храма казалось очень простым — это был мраморный четырехугольник, окруженный девятиметровыми колоннами. Древнегреческие зодчие считали, что колонны создают постепенный переход от пространства к замкнутому стенами объему храма. Такая форма, самая распространенная в греческой архитектуре, называется периптером. Колонны храма располагались друг от друга на разном расстоянии — пролеты между ними чуть-чуть увеличивались к центру. Но это было незаметно для глаза из-за эффекта «съедания» объема. По этой же причине угловые колонны храма были сделаны немного толще других. Величественное, тринадцатиметровое в высоту здание было построено целиком из мрамора. Оно было сложено из отдельных прямоугольных блоков, которые греки называли квадрами. Квадры между собой ничем не склеивались — греческие зодчие не признавали ни глины, ни извести, ни цемента. Каменщики скрепляли квадры, вырубая в мраморе пазы, соответствующие выступам в соседних плитах. Дорогие мои, древнегреческие строители так же «рубили» свои мраморные храмы, как в русских деревнях рубят избы хорошие плотники: без единого гвоздя. Прочность храмов Эллады достигалась безукоризненной подгонкой мраморных деталей. Только в особо ответственных местах квадры просверливались насквозь и соединяли железными прутьями. Таковы были девятиметровые колонны главного храма акрополя, состоящие из отдельных мраморных цилиндров, нанизанных на металлический прут. Строгость и простота архитектуры храма подчеркивалась богатством его скульптурного убранства. Лента барельефа над колоннадой рассказывала об истории милетян, о быте ионийцев и подвигах их героев. Здесь скульптура и архитектура как бы сливались в один художественный образ — простой, ясный и одновременно величественный…
Осмотрев все достопримечательности акрополя, Пифагор и Гермодас поспешили за своим провожатым в центр города. Любуясь радужными фонтанами, бронзовыми изваяниями богов и мраморными беседками, как бы парящими над кипарисовыми аллеями города, путники спустились по гранитной лестнице к ласковому морю. Затем вдоль каменной набережной порта они прошли к разыскиваемому особняку. Здесь путники рассчитались с провожатым мальчишкой серебряной монетой и позвонили в бронзовый колокольчик, висящий у двери двухэтажного здания. Дверь им открыл престарелый слуга и, выслушав Гермодаса, препроводил самосцев к Ферекиду…
ГРЕЧЕСКИЕ МИСТЕРИИ
Уже подобраны мистерии
Для обучения юнца,
И вновь на звезды через тернии
Ведет мальчишка мудреца…
Друзья мои, нужно ли говорить, что старый добрый Ферекид очень обрадовался гостям с острова Самос? Хозяин радостно обнял по очереди Гермодаса и Пифагора и усадил их за праздничный вегетарианский стол. Отужинав, учителя Пифагора стали шумно обсуждать дальнейшую программу обучения талантливого юноши. Ферекид предложил вначале всем троим отплыть на торговом корабле в Афины, а оттуда пешком идти в поселок Элевсин. И там в священном храме Деметры посвятить Пифагора в элевсинские мистерии. После этого можно было бы здесь, в храме Милета, ознакомить молодого человека с практикой орфических посвящений. И уже потом съездить в город Эфес и посвятить там юношу в знаменитые кабирские мистерии. Кроме этого Ферекид обещал провести с Пифагором ряд философских бесед о реинкарнации — перевоплощении души. Посовещавшись, старые друзья решили привести этот план в действие. И уже на следующее утро три добрых товарища взошли на палубу попутного торгового судна, собираясь с головой окунуться в элевсинские мистерии.
Друзья мои, Элевсин — это доступный для каждого грека поселок Аттики, посвященный богине урожая Деметре. Именно там возникли таинственные религиозные обряды, называемые мистериями. Древнейшими празднованиями такого рода были элевсинские мистерии, носившие характер государственного обряда. В старинных греческих мистериях обычай обязывал всех мистов, то есть посвященных, соблюдать определенный ритуал. Руководил мистами жрец-иерофант, посвящавший греков в таинства культа. Обычно обряд начинался с ритуального морского купания, так как мисты должны были смыть с себя все, что могло осквернять их тела, ум и веру. Затем начиналось освещаемое факелами торжественное шествие к Элизиуму. В мифе о Деметре была отражена извечная борьба жизни и смерти. Она рисовалась скорбящей матерью, утерявшей дочь Персефону, похищенную Гадесом. На земле без Персефоны наступает голод, гибнут люди, и Зевс приказывает вернуть дочь земле-матери Деметре. Гадес отпускает Персефону, однако перед этим дает своей супруге вкусить гранатовое зернышко, чтобы она не забывала царство смерти. Две трети года дочь проводит с Деметрой, и вся природа расцветает, плодоносит и ликует. Но одну треть года Персефона посвящает своему мужу Гадесу… Деметра почиталась эллинами вместе с дочерью Персефоной, и главным священным местом почитания был храм в Элевсине. Элевсинские мистерии проводились посвященными жрецами каждый год с первого по девятое сентября. Символически они представляли горе богини Деметры, ее странствования в поисках дочери, тайную связь между живым и мертвым миром, физическое и духовное очищение… Царственные греческие семьи имели наследственное право участия в элевсинских священнодействиях и повиновались обету молчания.
Пифагор прибыл сюда из Афин вместе с Гермодасом и Ферекидом ночью. У колодца, называемого Каллиохор, они смыли с себя дорожную пыль, а затем у статуи Вакха пели радостные гимны под звуки лир и кифар. Молодой бог Вакх, более известный как Дионис, почитался также и во время мистерий. Всю ночь люди пели, танцевали и посещали места, связанные с трудолюбивой богиней Деметрой — мастерицей возделывания ячменя. Посвящение Пифагора в мисты проводилось в большом закрытом помещении. Прежде чем войти в него, юноша должен был снова очиститься, омывая руки священной водой. Во время этих обрядов обычно каждому мисту надевали на голову венок, и он держал в руке пучок веток. Затем кандидат проходил перед троном богини Деметры и окунался в купель — бассейн с холодной водой. Выйдя из купели, мист не должен был вытираться, пока вода вся не впитывалась его кожей. Потом кандидат вкушал мед и молоко. Затем его одевали в белый хитон и называли символ, который он должен был помнить всю жизнь и даже после смерти. Заканчивался обряд осушением чаши с напитком, называемым кикерон. Кикерон делали из отвара жареных зерен ячменя, в который жрецы затем подмешивали немного легких растительных наркотиков. Затем участвовавшие в обряде погружались в транс и ходили друг за другом по кругу, как во сне, передавая друг другу срезанные колосья хлебных злаков. Все это время, пока они так ходили, перед посвященными в мистерии проводилось театрализованные представления мифа о Деметре и Персефоне.
Пройдя ритуал посвящения в элевсинские мистерии, Пифагор вернулся в Милет вместе со своими учителями. Затем Ферекид и Гермодас стали готовить своего ученика к орфическим мистериям.
Орфизм же, как религиозное учение, был известен в Милете уже в шестом веке до нашей эры. Его происхождение и название связано с мифом об Орфее. Под влиянием орфизма элевсинские мистерии подверглись характерной модификации. Орфические мистерии были как бы частными празднествами, ибо их официальным проведением не занималось ни одно греческое государство. Эти празднества часто устраивались под открытым небом, в частных домах, в поле и даже на перекрестках дорог. Орфики утверждали, что людской род возник в результате титаномахии, то есть войны Зевса с титанами. Люди родились из пепла, оставшегося от сожженных молниями Зевса тел титанов. А титаническое происхождение человека понуждает его к усиленной работе над собой. Только таким путем человек может сохранить в себе свою духовную, божественную основу. Цели этой можно достичь только воздержанием, умеренностью, аскетизмом и ритуальным очищением.
Сюжет мистерий развивался согласно мифу: Орфей никогда не почитал бога Диониса, считая величайшим богом Гелиоса и называя его Аполлоном. Разгневанный за непочитание Дионис наслал на Орфея вакханок. Пьяные женщины растерзали Орфея, разбросав повсюду части его тела. Девять муз собрали затем по частям тело певца и предали обряду погребения, оплакав Орфея и отгоревав на могиле. Душа музыканта спустилась в Гадес и соединилась там с Эвридикой. А злых вакханок, растерзавших Орфея на куски, Аполлон превратил в дубовые деревья…
Орфики принимали в свои ряды очень немногих: только тех, кто проходил испытания на чистоту души и тела. Последователи орфизма носили белые одеяния и составляли своего рода монастырские братства, члены которых обрекали себя на безбрачие, вегетарианство и аскетизм. В своих общинах орфики предавались созерцанию, мистике, медитации и суровой работе над своим характером. Они осуществляли особо тайный ритуал посвящения. Например, посвященным нельзя было носить шкуры животных, так как на шкурах лежит карма убийства, которая передается человеку.
Орфики считали человеческое тело гробницей души. Они верили, что после смерти человека его душа отправляется в «подземелье», где предстает перед судом. Но, хотя обвинительный приговор неизбежен, все посвященные в таинства мистерий в честь Орфея, получают более мягкие наказания. Через какое-то время душа умершего вновь воплощается в новое земное существо, иногда, если характер у человека плохой, даже в образе животного. Проживая жизнь в теле животного, нехороший человек пытался искупить ошибки предыдущего бытия. Ибо, хотя наказание, может быть, и нередко бывает весьма суровым, но оно не бывает вечным.
Между элевсинскими и орфическими мистериями имелось значительное различие, но существовало и немалое сходство. И тех и других адептов посвящали в таинства смысла загробной жизни, смысла рождения и смерти.
Ферекид заранее договорился с настоятелем храма орфиков об испытании Пифагора на чистоту тела и души. В определенный день лунного календаря, когда планеты расположились над Милетом благоприятно, самосского юношу привели в обитель праведников. Там он прошел серьезные орфические испытания, которые до сих пор являются секретными. Затем Пифагора торжественно зачислили в члены тайного общества орфиков.