Пифия
Шрифт:
— Добро пожаловать в «Чрево», лучший бордель на трех лунах, — сказала она. — Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Я ищу Нефритовую Королеву, — ответил Чендлер.
— Она ждет вас?
— Думаю, что да.
— И вас зовут..?
Он ответил ей пристальным взглядом.
— Просто скажите ей, что меня к ней направил лорд Люцифер.
— Располагайтесь поудобнее, пожалуйста, — сказала девушка. — Я скоро вернусь.
Она выскользнула вон, а Чендлер принялся лениво разглядывать эротические картины, развешанные на стенах. Девушка вернулась быстро.
— Пожалуйста, пройдите за мной.
Чендлер вслед за ней шагнул в воздушный лифт, который мягко поднял их на второй уровень здания. Они прошли по узкому коридору и остановились у самой последней двери.
— Она здесь.
— Спасибо.
— Надеюсь, нам еще предстоит встретиться… немного позже? — предположила женщина.
— Сомневаюсь.
Она пожала плечами и ушла, а Чендлер повернулся к двери. Он услышал слабое жужжание голокамеры и почувствовал короткое, но слегка неприятное ощущение, всегда сопутствующее сканированию сетчатки, затем дверь открылась, и он вошел в просторную восьмиугольную комнату, украшенную экзотическими произведениями искусства, собранными с доброй дюжины миров. Ковер под ногами перекатывался волнами и рябью, точно живой, а золотое ложе любви, предназначенное явно не для представителей человеческой расы, парило в нескольких дюймах над полом слева от него. Но в первую очередь внимание к себе приковывало огромное окно, через которые открывались пространства куда более дикие и чужие, нежели джунгли в Мире Француза. Чендлер поискал глазами голопроектор, который создавал этот невероятно реальный пейзаж, однако не смог его обнаружить.
За большим столом — развернувшись так, чтобы видеть и окно, и дверь, — сидела женщина. Не слишком молодая, скорее средних лет, с несколькими фунтами лишнего веса, что, впрочем, ее не портило. На шее у нее красовалось нефритовое ожерелье, в ушах — серьги из того же камня, а золотистое платье было украшено нежными перьями какой-то чужеземной птицы. У нее были большие зеленые широко посаженные глаза, маленький прямой нос, тонкие губы, накрашенные оранжевой переливающейся помадой. Взбитые и тщательной уложенные каштановые волосы отливали то красным, то золотистым оттенками.
— Чем могу вам помочь, мистер..? — спросила она, и голос у нее оказался ниже и глубже, чем Чендлер ожидал.
— Грэнж, — ответил он. — Престон Грэнж.
— Ну и идиот! — воскликнула дама возмущенно.
— Простите?..
— За последние четыре года он сюда, на Порт Маракайбо, посылает уже третьего Престона Грэнжа. Он что там думает, это ему всегда будет сходить с рук?
— Так мне и надо, — пробормотал Чендлер. — Не следует доверять никому, кроме себя. Я завтра же сменю имя.
— Однако удовлетворите мое любопытство: как вас зовут? — поинтересовалась дама.
— Чендлер.
— Это вас некоторые люди называют Свистуном?
— Да, случается.
Она кивнула каким-то своим мыслям.
— Я так и думала, что это именно вы. Как видите, ваша слава идет впереди вас, мистер Чендлер.
— Похоже, так же, как и мое теперешнее имя, — ответил он сухо.
— Никаких проблем, — заверила его женщина. — Еще до того, как вы выйдите отсюда, у вас будут новые документы. — Она помолчала, а затем жестом пригласила его сесть на стул напротив стола. — Прошу вас, присаживайтесь. — Он опустился на стул. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
— Нет, благодарю.
— А что-нибудь бодрящее, может, что-нибудь обостряющее восприятие? — Он покачал головой.
Женщина пожала плечами.
— Как хотите. — Она поднялась, прошла через комнату к шкафчику, достала оттуда пару маленьких круглых таблеток и проглотила их. Несколько секунд она стояла неподвижно, ожидая эффекта, затем вздохнула, вернулась и опустилась напротив Чендлера.
— Напишите имя, которое бы вам хотелось использовать, чтобы не возникло ошибки. К тому же в любом случае мне понадобится ваша подпись на идентификационных документах.
— У вас найдется листок бумаги? — спросил Чендлер, доставая из кармана ручку.
Она открыла верхний ящик стола и подала ему лист прекрасной бумаги с монограммой.
— Пожалуйста, — сказал Чендлер. — Пусть будет так. Она взяла у него лист, несколько секунд смотрела на написанное, изучая подпись, а затем прочитала вслух: — Жулио Жоан Жавер? Чендлер улыбнулся:
— Это настолько неблагозвучно, что никому и в голову не придет, будто имя вымышленное. Такое имя может придумать только любящая мать с ужасным вкусом.
Она пожала плечами.
— Ну хорошо. К завтрашнему утру вы станете Жавером. — Она секунду помолчала. — Я буду так называть вас прямо с этой минуты. Мне бы не хотелось привыкнуть называть вас Свистуном или Чендлером, а потом нечаянно проговориться в самый неподходящий момент.
— А как мне называть вас? — поинтересовался Чендлер.
— Мое профессиональное прозвище — Нефритовая Королева. Вы можете называть меня просто Нефрит.
— Как я предполагаю, вы — хозяйка этого заведения?
— Я владею всеми зданиями и заведениями в ближайших двух кварталах, — откровенно ответила она.
— Это производит впечатление, — сказал Чендлер.
— Еще бы.
— И каковы ваши связи с лордом Люцифером?
— Раз он прислал вас ко мне, не имеет смысла что-либо скрывать от вас, — ответила она. — Полагаю, можно сказать, что на Порт Марракеше он играет ту же роль, что я здесь. Каждый, из нас строит свою империю на глупости, доверчивости и жадности. — Она задумчиво помолчала. — Его сфера влияния не распространяется на Порт Маракайбо, а моя — на Порт Марракеш, но, — добавила она, — каждый из нас хотел бы обосноваться и на Аде, и потому в наших интересах помочь вам, чем можем.
— Хорошо, — сказал Чендлер. — Мне понадобится вся помощь, какую только кто-нибудь мне сможет оказать.
— Из того, что я слышала, вам много чего понадобится, — сказала Нефрит. — Кто-нибудь еще знает, что вы здесь?
— Только мой шофер, человек по имени Джин. Но он остался на Порт Марракеше, под бдительным наблюдением Лорда Люцифера.
— У вас есть какие-нибудь причины не доверять ему? — спросила она.
— Нет.
— Тогда почему?..
— Просто я вообще от природы не слишком доверчив. Она одобрительно кивнула.