Пикирующий глиссер
Шрифт:
Салман понимающе улыбнулся, он уже понял, что менты упираются не потому, что разгадали его блеф. А потому, что всеми конечностями держатся за свою сытую жизнь, за свое «праведно» нажитое барахло.
– Переживаешь за нас, да? – Чеченец с издевательским видом закивал. – Что, может, хочешь предложить отсидеться у тебя на даче до лучших времен? Или, может, есть личный самолет?
– Сильно вы мне нужны на даче, засранцы, – буркнул Лоцман. – И самолета нет, но дельный совет, как унести отсюда ноги незаметно, могу
– Ну, ну, интересно послушать. – Кошмар, как Наполеон у врат покоренной Москвы, сложил руки на груди, он снова ощутил себя хозяином положения.
– Тут, в городе, есть военно-морская база, – начал издалека майор. – На самом деле это испытательный центр, и сейчас там испытывают новую незаметную подводную лодку.
– Откуда знаешь? – с загоревшимися глазами быстро спросил чеченец, силясь понять, к чему клонит мент. Одно было ясно, эти кружева плетутся явно не для того, чтобы их арестовать. Слишком уж сложно.
– Мой брат там служит рулевым, – признался Лацюк, – а он тоже измазан в твоем кровавом дерьме. Так что вроде как в доле. Возьмете свои бумаги и на той лодке за полсуток доберетесь до Грузии, а там вас уже никто не достанет.
– Ты хочешь сказать, что твой брат согласен нас вывезти из страны?
– А что, может, мне лучше в банке оставить свою визитку, чтобы следствие не затягивать? – взорвался Валерий. Его гнев выглядел вполне натурально, и поэтому чеченец еще больше запутался в своих мыслях.
– Ну хорошо, что ты за это хочешь?
– На базе испытывают две лодки, – Лоцман специально глиссеры называл мини-субмаринами для лучшего восприятия собеседником и солидности изделия. – Соответственно, два экипажа, рулевой во втором экипаже шелупонь бездомная, всю жизнь на казенных харчах и другой жизни не знает. Если создать определенные условия, скажем, предложить пару-тройку сотен тысяч из твоего миллиона, он наверняка согласится. А уже в Грузии ты сам решишь, рассчитываться с ним или как… Кстати, лодка секретная и наверняка стоит недешево.
Последнее замечание Салман пропустил мимо ушей, но вот способ выхода из сложившегося положения ему приглянулся.
– А как этому морячку создать необходимые условия? – наморщил лоб чеченец.
– Ну, это дело нехитрое, – снисходительно усмехнулся Лацюк и, протягивая Кошмару правую руку, многозначительно добавил: – Особенно когда долго работаешь в милиции…
Уже сидя на заднем сиденье «Тойоты», Салман Гильядов до умопомрачения пытался прокрутить события последнего часа и найти подвох. Но пока ничего не выходило.
Автомобиль, стремительно несущийся в сторону Новоморска, проскочил развилку, где на обочине стояла серая «Ауди» с поднятым капотом. Вокруг иномарки, как воронье возле дохлой кошки, ходили двое мужчин с озабоченными лицами. На пронесшуюся мимо «японку» они даже не взглянули.
Через пять минут в кармане
– Слушаю, – произнес чеченец.
– За вами чисто, – отрапортовал Испанец, которому выпала роль изображать придорожного ворона.
По всему выходило, что Лацюк не стал вешать ему «хвост», чтобы выявить лежбище чеченцев, а заодно и посчитать, сколько у Кошмара в наличии джигитов.
«Менты не проявляют ни любознательности, ни агрессивности. А это значит только одно, они не настроены на противостояние с вайнахами, мудро решив, что худой мир лучше доброй ссоры. Ай, молодца». Гильядов облегченно вздохнул, сообразив, что им больше ничего не угрожает. Но чувство страха не исчезало, оно, как коварная змея, заползло в дальний, самый темный уголок подсознания и в ожидании своего часа свернулось клубком.
Гильядов не любил, когда оставались даже крошечные сомнения, и сейчас собрался с мыслями, чтобы еще раз проанализировать разговор с ментом и понять, что его все же смущает. Очередная трель мобильного звонка снова отвлекла его от раздумий.
– Слушаю.
– Здравствуй, дорогой, – Салман сразу узнал голос своего шефа, а в ближайшем будущем компаньона Магамеда Кимбаева. – Как твои дела, как бизнес? – Коммерсант пытался говорить общими, ничего не значащими фразами, но посвященному в их совместную тайну все было ясно.
– Хорошо, дорогой, – в тон бизнесмену ответил Салман. – Пока изучаем конъюнктуру рынка, общаемся с возможными компаньонами. Думаю вскоре перейти к заключительным переговорам и подписанию контракта.
– Вай, как хорошо, – искренне обрадовался Магамед. – Я тоже только что вернулся из Германии, контракт на расширение уже составлен, осталось только поставить подписи учредителей.
А здесь и вовсе ничего не надо было выдумывать, сфера, куда было решено вложить миллионы Малочинского, была определена и подготовлена, осталось только перевести деньги, и он, Салман Гильядов, переходит из разряда боевиков и террористов в разряд преуспевающих бизнесменов.
– Но у нас одна печальная новость, – снова заговорил Кимбаев. – Вчера по телевизору передали, что в Подмосковье насмерть разбился адвокат Генрих Зинкевич. Вай, какой был хороший человек, скольким бизнесменам он помог…
«Вчера разбился убитый мною почти месяц назад стряпчий, – промелькнула в голове Кошмара мысль. – Власти скрыли убийство Зинкевича, а потом замаскировали смерть под автокатастрофу, чтобы избежать пересудов за рубежом. Ведь Генрих действительно помогал избежать тюрьмы многим влиятельным дельцам, и его хорошо знали на Западе. ДТП все-таки куда предпочтительней банального убийства. Ну а раз за это время в Комсомольске не появилось никого из московских пинкертонов, значит, никаких следов, указывающих на завещание олигарха, стряпчий не оставил».