Пилот Хаоса
Шрифт:
— Я буду здесь. Я поддержу тебя.
Беван уже не чувствовал своих усталых ног. С последним «уф» он упал и покатился по грязи и щебенке. Его кожу покрыли шрамы, когда он скатывался с холма и затем пробирался через кусты. Он едва мог видеть, его голова гудела. Беван боролся с беспамятством и непрестанно двигался. Он бежал всю ночь.
Он лежал, и пронзительно синее небо Аризара шатром нависало сверху, а он смотрел в него. Он окажется в безопасности только вдали от этой планеты. Оказавшись за ее пределами, он сможет лететь куда угодно. У него есть сила. Она пульсирует
Он знал об этом.
Неудивительно, что чоя предпочли оставлять их слепыми и глухими, лишая почти всех чувств, сбивая с толку бедных Братьев, несущих свой тяжелый крест. Он никогда и не представлял, что такая сила существует, и даже не догадывался, что ее можно передать. Именно этой силы жаждал Беван, и теперь он обладал ею.
Но его могут убить — Беван прекрасно понимал, за что.
Беван заставил себя сесть. Ребра заныли, засаднили порезы и ссадины. Мир кругом на миг покачнулся и вновь занял привычное положение.
Он должен найти выход прежде, чем начнут действовать лекарства, которыми его напичкали. Он должен выжить!
Как только эмоции Бевана вспыхнули, подстилка из сухих листьев, на которой он сидел, загорелась. Он вскочил, с ужасом затаптывая огонь. Пламя угасло, только забросанное землей.
Неужели это сделал он? Беван устало прикрыл глаза, грудь, которая болела от усиленного дыхания, теперь успокаивалась. Он вспомнил искры, взлетевшие от его руки ночью.
Он мог это сделать, но не знал, как проверить себя. Если это случилось раз, может, он способен повторить это — намеренно? Он вытянул палец — ничего не произошло. Беван злобно усмехнулся.
— Слишком много сил потратил на эти листья.
Его голос прозвучал хрипло и гулко в утреннем воздухе. Он продолжил путь, двигаясь на восход.
Позже, разморенный жарким днем, он упал лицом в грязь на каменистом берегу ручья, в дюймах от желанной воды. Он протянул руку и окунул ее в воду, а потом обсосал пальцы до последней капли, слишком усталый, чтобы подползти ближе. Это повторялось долго — он обмакивал пальцы и сосал, и вновь обмакивал их в прохладной воде. Наконец он собрался с силами и подполз так, чтобы опустить лицо в ручей и напиться. Живительный поток прокатился по его горлу.
Беван вздохнул, свернулся в клубок и заснул.
Он проснулся от звуков любопытных голосов. Когда он протер глаза и приподнялся на локте, оказалось, что его обступили пушистые, верткие зариты. Их уши были настороженно прижаты; они медленно подошли поближе, но когда Беван поприветствовал их и протянул окровавленную и ободранную руку, они окончательно осмелели.
Палатон показывал Рэнду, как управлять рукоятками быстроходных саней. Он подогнал полозья так, чтобы они подходили для коротких ног человека, но юноша казался слишком слабым, чтобы управлять мощной машиной. Палатон склонился над ним, и они столкнулись лбами.
— Я помню, как надо управлять ими.
Разделенная память. Палатон когда-то ехал на санях, взлетая на мост на Скорби в головокружительном прыжке, бросив вызов дождю и притяжению. Мимо промелькнули искаженные тела, впечатанные в кристалл…
— Я помню, — потрясение проговорил Рэнд. Юноша еще не привык к их общению — Палатон понимал это, ему и самому это казалось непривычным. Он странно слабел, как будто его пульс был только отзвуком пульса Рэнда. Это было более ощутимо, чем потеря бахдара. Но в мозгу стучала одна мысль: больше каждый из них не одинок.
Глава 29
За годы, проведенные в школе, Стаден повидал немало, но еще никогда не был свидетелем смерти чоя. Он унес труп, как приказал ему Бриад, уложил его в наземную капсулу и отправился в порт. Экипаж заритов наблюдал за ним с любопытством и тревогой, подергивая меховыми щеками, когда он перенес труп на корабль и стал ждать загрузки в люк.
Один из заритов потрогал его за ногу.
— Куда это вы его везете?
И в самом деле, куда? Бриад так и не сказал ему. Стаден вяло размышлял, не будет ли лучше отвезти труп домой — Стаден не был дома уже много лет.
— Не знаю, — рявкнул он в ответ. — Не лезь не в свое дело.
Уши существа порозовели.
— Слушаюсь, — он сморщил остренькую мордочку и отвернулся.
Некоторое время Стаден наблюдал за работой экипажа, потом уложил неподвижное тело в главный пассажирский салон, и только когда вспомнил о том, что это мертвец, редкие волосы Стадена цвета соли с перцем зашевелились вокруг рогового гребня. Он навел на труп фонарик и обнаружил, что рука выбилась из одеяла и мешка так, что виднелась манжета формы со знаком летной школы Голубой Гряды. Стаден происходил из простолюдинов и всегда считал, что в школе Голубой Гряды учатся только самые лучшие.
Зариты просигналили ему, что закончили подготовку. Стаден прошел в кабину, запустил двигатели и вывел корабль на неприметную орбиту, а там перевел его работу на автоматический режим и включил связь, ожидая сигнал Бриада. Он немного почитал, поиграл в компьютерную игру, поупражнялся на тростниковой флейте. Постепенно он отвлекся от мыслей о мертвеце в пассажирском салоне.
Стаден никогда не был особенно одаренным. Его способности, как чоя из Дома и как тезара, были строго ограничены. Но сейчас его бахдар мерцал от присутствия чужого на корабле.
Он поднялся и беспокойно направился в салон. Тело казалось по-прежнему неподвижным. Кровь пропитала мешок и начала просачиваться сквозь одеяло, оставляя на нем пурпурные пятна.
Даже будучи мертвым, тезар обладает некой силой, пока эта сила не передана Вездесущему Богу — так, по крайней мере, говорили Прелаты. Сила, покоящаяся в них, дается извне и может быть взята обратно. Но тут Стаден задрожал от мысли: обидится ли Вездесущий Бог, если нуждающийся возьмет себе немного силы?
Он знал, что это можно сделать. Он понял, как происходит передача сил в процессе связи. То, каким образом люди очищали и восстанавливали истощенный бахдар — другое дело. Но, насколько ему было известно, на бахдар мертвеца, лежащего перед ним, никто не претендует — кроме Вездесущего Бога. А у того уже и так достаточно силы.