Пилот на войне
Шрифт:
Закончился мой интерес тем, что Бердник взял вашего Румянцева под локоть и отволок на разговор.
Дело было в его личной каюте, то есть — комнате.
— Румянцев. — Начал он, усевшись на койку. — Румянцев! В кого ты такой непоседа, а? Ты хоть один день для разнообразия проводил, не создавая проблем?
— Так точно! Если память не изменяет, это была суббота.
Я занял откидной стул, повинуясь разрешительному жесту командирской длани. Ну а вопрос-то риторический, так что я притворился дурачком. Сие у меня получается на шедевральном уровне.
— Вот что, Андрей. — Бердник прислонился к стене, так что голова
— Так точно! — Гаркнул я, усевшись по стойке смирно. — Есть прекратить расспросы!
— Вольно. — Командир поглядел на меня с тягучим недоверием. — Я серьезно, Андрюша. Вот тебе приказ напополам с дружеским советом: временно забудь, что такой вообще существует!
Я исполнил на своем седалище команду вольно. Растекся, то есть.
— Но, товарищ капитан…
— Без чинов. — Бердник поднял ладонь и поморщился.
— Есть… Григорий Алексеевич, вы бы хоть намекнули. А то люди, ну, личный состав, переживает! Боевой друг все-таки.
Комкрыла отлип от стены, упер локти в колени, изобразив позу максимальной доверительности.
— Ладно. Первая часть истории совершенно не секретная. — Он почесал подбородок. — Пушкин где-то заполучил глоббур…
— Ничего себе! — Я изумился до такой степени, что даже перебил обожаемого начальника.
Было чему изумляться.
Глоббур — чоругский инфоноситель. Мудрые космораки создали чрезвычайно совершенную штуку, очень надежную, прочную и почти не подверженную внешним воздействиям. Как нам объясняли в Академии на лекциях по ксенотехнологиям, глоббур накапливает информацию посредством напряжений в кристаллической решетке.
Чоруги славны скрытностью на пол-галактики и делятся сведениями с крайней неохотой (хотя сами любопытны до патологии, хуже младенцев). Вследствие чего глоббур — чрезвычайно редкая вещь, которую девяносто девять и девять процентов пилотов видели только на картинках. Я в том числе.
Пушкин же, такой ловкач, завладел настоящим глоббуром! Да где! В Городе Полковников! В разгар войны!
Короче говоря, я удивился.
— Вот именно. — Бердник степенно кивнул. — Дальше — больше. Пушкин взялся меня донимать. Мол, Григорий Алексеевич, дорогой, помогите, очень надо этот глоббур прочесть! Ну я, простая душа, взял да отвел его в Военно-Дипломатический отдел… Знаешь, помпезное такое здание на бульваре Космонавтики.
— Зачем?
— Вот ты нетерпеливый! — Берднику явно хотелось поделиться дозволенной дозой сплетен. — Ты как собрался глоббур читать? С лупой? Во-о-от! А у военных дипломатов есть информационный конвертер. Соображаешь?
Я кивнул.
Соображаю, не настолько ваш покорный слуга темен и туп. Глоббур в разъем планшета не воткнешь — требуется специальная периферия со специальным программным обеспечением, которое сопрягается с чоругскими кодировками и способно перетолмачить их в понятную форму.
— Так вот, дипломаты живенько глоббур разъяснили и отдали Саше распечатку. А через недельку, или около того, нам присылают пополнение. Ну я и напряг Бабакулова, хватит, мол, разлагаться. Ты же знаешь, что Ибрагима официально утвердили из ВРИО в должность комэска И-02 на место Готовцева, Царствие ему Небесное? Так вот, говорю: «Пусть твои орлы принимают молодежь, которая порезвее». И что бы ты думал? — Бердник поднял палец, этак, со значением. — Два дня спустя мне на личный коммуникатор звонок из ГАБ! Пушкина в наше полное распоряжение, все служебные нагрузки снять, а с довольствия, наоборот, не снимать, держать в составе авиакрыла, надбавки к окладу жалования рассчитывать исходя из боевых, Пушкина числить в командировке, и чтобы никаких расспросов! Все!
— Ого! — Я живо сопереживал Саше, так как сам только что выбрался из-под гнета Конторы. — Интересно, что же за глоббур такой? И откуда он его взял?
Бердник завозился, извлекая из набедренного кармана сигареты. Мы закурили.
— Оперативная версия у меня одна. — Сказал он, выпустив изрядный клуб дыма. — Сашка, везунчик, отхватил себе пассию.
— Да я в курсе. — Улыбнулся ваш покорный слуга.
— Ну так! Мы же тут как в деревне — все всё про всех знают! Так вот, девушка эта из эвакуированных. Пушкин намекнул, что она ксеноархеолог! И что загремела она на Восемьсот Первый парсек прямиком из экспедиции. Есть мнение, что глоббур её. Просто больше неоткуда ему взяться. Что-то там такое накопала наша археология! В кои-то веки полезное в военно-прикладном смысле! Вот и взяли нашего орла в оборот. Думаю, из-за этого вот глоббура и той информации, которая на нем записана.
Бердник помолчал, потянулся и сказал:
— Черт, кто б знал, как я по жене скучаю! Просто летальная доза женского невнимания! Когда теперь увидимся…
Григорий Алексеевич увиделся с супругой. Очень нескоро, но увиделся.
«Не дай Бог мне увидеть свою невесту до конца войны!» — подумал я.
А сам принялся аккуратно выспрашивать у товарищей насчет новой пушкинской пассии. По ее поводу от ГАБ никаких распоряжений не поступало, так что — можно.
Следственные мероприятия вышли скомканными. Между ложементом «Дюрандаля» и его же техногенными потрохами. Это так меня задействовали в ходе учебы личного состава.
В промежутках мне доставалось от докторов в пилотском госпитале, что располагается на Алексеенко, 17. Уж какие тут вдумчивые расспросы!
Ведомый Пушкина, младлей Лобановский, чаровницу видел. Но сказать ничего не мог, только глаза прятал — смущался очень.
Егор Кожемякин со всей муромской прямотой заявил:
— Девушка? Русоволосая? Это правильно! А то всё его на клонских баб тянуло! Куда это годится?! Будто нормальных русских девок нету!
Я понял, что Кожемякин не в теме, а сам потупился, так как я тоже из этих. Которым «русских девок» мало.
Ибрагима Бабакулова от вопроса так перекосило, что я и описать не берусь! Удивительное что-то! Никогда не представлял границ человеческой мимики!
Видать, доблестному комэску командировка Пушкина была очень некстати. И тосковал он по подчиненному, как щетина по бритве. Ну еще бы! Зеленые салаги свалились, в том числе и на его шею, как будто у командира эскадрильи других забот не хватает, кроме муштры новеньких!
Нельзя не упомянуть о новобранцах.
Пополнение, прибывшее в марте, было еще ничего. Все-таки, большая часть — кадеты профильных военных ВУЗов, хоть и изрядно недоучившиеся. Но — кадеты. Я вот тоже профилонил два семестра, хоть и не по своей вине, а летаю не сказать чтобы хуже всех.