Пилот вне закона
Шрифт:
Бегущий — Лебедю: Инициативу Звонкого одобряю. Оперативную сводку из сектора Лукреция — Шао принял. Постановляю сообщить Единорогу о недопустимости любых мероприятий против НВФ «Синдикат TRIX».
Дракон — Бегущему: Докладываю о готовности операции «Титанир». Караван достигнет расчетной точки 17 ноября между 11:30 и 12:30 по универсальному времени.
Осень выдалась спокойная. «Последний Ковчег» замер, не подавая признаков жизни, обычных для организации
За весь октябрь я совершил хорошо если четыре вылета на патрулирование. Ну и в ноябре выпали два дежурства. Все. Больше никакой боевой работы.
Нас, конечно, гоняли на симуляторах. Как думали пиратские вожди — до седьмого пота. А я только посмеивался — после Северной Военно-Космической Академии мне не доставалось даже второго пота, не то что седьмого!
Зато новобранцы стонали. За них взялись по-настоящему, почти как на флоте. Симуляторы, вылеты, учебные стрельбы, тактика индивидуального боя, тактика боя в группе — все прелести.
Не знаю, отчего меня не привлекли в качестве инструктора, казалось бы — кандидатура идеальная. Но нет, к моему великому удовольствию Найджел Перкинс что-то недоглядел. А может, решил, что с меня временно хватит?
Зато такие звезды пилотажа, как Тосанен, Небраска, Фэйри и Йоганн Вестервальд, буквально валились с ног, обучая молодежь и слетывая эскадрильи. Да-да, брат Йоганн умел далеко не только употреблять расширители сознания, кутить по кабакам и всячески безобразничать. Это был пилот высокого, высочайшего класса. Чувствовалась германская школа авиакосмических истребителей — в мире не самая последняя, можете мне верить. К тому же опыт, который, как известно, пропивается с трудом.
К слову, новобранцев оказалось много, очень много. База полнилась сотнями незнакомых лиц, десятки которых оседали в пилотских креслах. Черт знает, откуда Блад умудрялся вербовать такую прорву народа — да не простого, а грамотного. Пусть и в первом приближении, но грамотного!
Кевин Михальский принял партию вооружений, закупленную хитрым пролазой Салманом на Земле, и впал в детское счастье. А потом выпал из него с хрустальным звоном, когда выяснилось, что все флуггеры должны быть в строю к середине ноября! Блад лично пришел в сборочный цех и прекратил истерику главного техника, пообещав, как обычно, пристрелить.
— У меня людей не хватает! — орал Михальский и лягался, как протогиппиус. Лягаемый сборочный комбайн смолчал, зато не смолчат Кормчий.
— Это твои проблемы, брат Кевин. Или справишься и заработаешь денег, или не справишься и заработаешь пулю. Понятна ситуация?
Ситуация была понятна, и ситуация была непроста. Потому что флуггеров на тонкой шее Михальского расположилась могучая куча!
То время было пиком славы «Синдиката TRIX». К двадцатым числам ноября Кевин планировал ввести в строй сто сорок семь полностью боеготовых машин! Еще бы он не планировал, добавлю от себя с ехидством: Блад всегда держал обещания, особенно в той части, которая касалась пули между ушей.
Девяносто шесть истребителей («Черные громы» и «Соколы») были сведены в восемь комплектных эскадрилий. Тридцать три штурмовика «Красный гром» — в три эскадрильи.
Вообще-то «Красный гром», он же Ki.33 «Сэкираймэй», — официальная модификация «Черного грома», которую клепал в свое время тот же «Сэнран». В нашем же случае аутентичных «Сэкираймэев» было штук десять, остальные были получены кустарной конверсией «Черных громов». Конверсию проводил все тот же несчастный Кевин, так что он вынужденно перешел на режим жизни по системе «сон дело поросячье».
А еще у нас было десять настоящих торпедоносцев! Десять! У пиратов! Вдумайтесь, товарищи!
Французские старички «Сават» образца 2556 года были списаны и выведены из эксплуатации еще при царе Горохе. Они пыхтели, как первый паровоз, вызывая смех и улыбки профессиональных военных. Но «Саваты» оставались вполне крепкими машинами, опять же как паровоз. Они тащили по две вполне современных торпеды — а это, друзья, совсем не смешно.
Плюс благодаря Салману «Синдикат» разжился восемью десантно-штурмовыми «Кирасирами».
По скромным меркам Тремезианского пояса — настоящая Великая Армада!
Зачем Блад готовил такую прорву флуггеров, никто не знал. То есть все — от пилотов до роботов-уборщиков — понимали, что готовится Большое Дело. Война, если перетолмачить на общедоступный. А вот с кем… Имелись варианты, и много.
Множественность вариантов порождала сплетни, разговоры и пересуды. Их никто не пресекал, так как все «увольнительные» из «Последнего Ковчега» были отменены и народу ничего не оставалось, кроме как слоняться по базе и повышать боеготовность.
В баре Джуниора Сяна было чрезвычайно тихо. Плазменные и голографические панели, которые занимали практически все свободное пространство, рассматривали пейзаж и друг друга мертвыми, темными экранами. Обычно здесь крутили гонки. Любые, отовсюду.
Особой популярностью пользовались кольцевые гонки на флуггерах, так как многие в «Синдикате» немало преуспели в их нелегальной версии и чувствовали сопричастность. Но были в ассортименте и скачки, и соревнования шагающих роботов, и банальные тараканьи бега купно с «Формулой-5».
Когда мрачный электрик обесточил визорную консоль («По личному распоряжению Кормчего, ничего не знаю, отвалите!»), даже самые тупые и равнодушные что-то сообразили. Надо ли говорить, что бар служил по совместительству тотализатором? Что автоматически означало неисчерпаемый источник ссор, часто выливавшихся в махровую уголовщину. А тут на тебе: прикрыли шалман!
В нашем воздухе, тридцать три раза регенерированном, все отчетливее носился запах Большого (очень большого!) Дела.
Я попал в бар в черный день отключения. Народу было много, все сидели трезвые и грустные. Что за притча, я понял, когда пробрался к стойке и услышал, как с Сяном общается один новоприбывший в шикарном блатном прикиде.