Пилотируемый космический полет (в вопросах и ответах)
Шрифт:
Иногда вес снаряженного скафандра для работы под водой достигает 200 и более килограмм. Пешком по залу в нем не походишь. Поэтому космонавт входит в скафандр и кран медленно поднимает их и опускает в нужном месте под воду.
В воде космонавта встречают специально подготовленные аквалангисты, крутят, вертят, проверяют нулевую плавучесть и буксируют космонавта до нужного места контакта со станцией. Далее космонавт-командир и космонавт-бортинженер работают самостоятельно, выполняя все операции так, как они делали бы это в реальной космической обстановке.
Аквалангисты находятся все время рядом.
Очень часто руководитель
Космонавт «потерявший сознание» замирает. У него безвольно опускаются руки. Силой внешних возмущений он начинает плавно отходит от станции, и только длина страховочного фала не позволяет ему уплыть далеко.
Задача по спасению в открытом космосе очень трудна. Нужно, надеясь только на силу своих рук, не только самому добраться до спасительного люка шлюзовой камеры, но и отбуксировать туда своего товарища.
В гидролаборатории имитируются не все факторы невесомости, но зато потеря веса имитируется сколь угодно долго. Это обстоятельство и позволяет дублировать в гидролаборатории все работы, выполняемые космонавтами в открытом космосе, от начала до конца.
Общая подготовка космонавтов к работам в открытом космосе проводится настолько тщательно и глубоко, что еще ни разу не возникало чрезвычайных обстоятельств во время выхода по причине их профессиональной подготовленности.
А теперь еще некоторые факты из конкретных выходов космонавтов в открытый космос.
ИЮЛ 1982 ГОД. А, Березовой и В. Лебедев 2 час и 33 минуты провели в открытом космосе. Задача у них была относительно простой, но по хронометражу наземных специалистов они задержались снаружи больше запланированного. Возникло подозрение, что космонавты выполняли какие — то работы «в своих личных целях».
Переговоров на эту тему не было, телеметрия отсутствовала — ни доказать, ни опровергнуть. Но последующие экспедиции вроде бы подтвердили это предположение. Шлем скафандра Лебедева имел такую вмятину, которую при нормальном выходе или при действиях внутри станции просто нельзя получить. Оставалось одно — несанкционированный отход космонавта от станции с целью получения собственного опыта.
Еще опыт А. Леонова показал, что при резком отходе от корабля натянутый фал буквально швыряет космонавта обратно на корпус. И чем резче отход, тем сильнее удар. Только так можно было получить на шлеме подобную вмятину. Но космонавты стояли на своем. У них все было нормально. Отношения между членами этого экипажа во время полета складывались сложно, но тут они были единодушны. Пришлось заменить поврежденный скафандр, так и не разобравшись в причинах.
1984 ГОД. В открытый космос впервые вышла Светлана Савицкая. Она же впервые среди женщин совершила и второй космический полет. Не намного, но американцев мы все же обогнали.
Выход в космос операция физически трудная, поэтому все время рядом со Светланой был В. Джанибеков. Ей предстояли несложные операции, но предварительно нужно было добраться до места расположения экспериментальной установки, зафиксировать положение своих ног в якоре и только потом, освободив руки, выполнить программу экспериментов. До места Савицкая добралась, но вот зафиксироваться в якоре у нее никак не получалось. Для этого она должна была, держась за поручни руками, вставить ноги в якорь силой мышц живота и
Правда на разборе полета Савицкая все время пыталась доказать, что зря Джанибеков помог ей. Она бы и сама смогла бы все выполнить, а он поспешил.
1988 ГОД. В открытый космос из станции «Мир» впервые вышел иностранец — французский космонавт Ж. Кретьен.
Его выход начался 9 декабря и потребовал от Кретьена и его командира А. Волкова огромных физических сил и мужества. Началось с того, что Кретьен в самом начале выхода нарушил некоторые рекомендации специалистов. Скафандр имеет регулятор тепло-холодно на десять положений. Кретьену показалось, что слишком холодно и поставил на тепло. Специалисты, как раз и рекомендуют сначала захолодить скафандр. В результате у Кретьена начало запотевать стекло шлема. Он понял, что надо холодиться. Но распределение идет из района поясницы. Стало холодно там.
Может быть, Кретьен испугался получить радикулит, но решил снова «подтеплить». Но известно, что любая система не любит дерганий. Стекло запотело окончательно. Кретьен заволновался. Ведь выход только начался. Пульс допускается до 150 ударов в минуту, а у него уже полез выше. В ЦУПе заволновались — не прекратить ли выход.
Разрядил обстановку Волков. Он успокоил Кретьена, отрегулировал ему систему. Запотевание чуть спало и они пошли. Русский мужик, если решил что-то, то его не свернуть. Волков помогал Кретьену, ведя его за руку, как поводырь. Груза было много, расстояние до места работы большое. К месту добрались с опозданием на целый час.
Дальше пошло лучше. Они приступили к работе. Установили ферменную шестигранную конструкцию, стали ее разворачивать, а она не идет. Замерла и все. Не учли французские ученые космических условий. Наконец, уже на теневой стороне, вне зоны связи со специалистами, после очередного удара свинцовым сапогом Волкова и его нескольких «магических русских» слов, конструкция развернулась во всю свою красу. Осталось только после выхода на связь обрадовать специалистов.
После экспериментов эту конструкцию отправили в свободное плавание в космос, выполнили другие работы и отправились обратно. Устали сильно. У Кретьена на стекле уже не пот, а сплошная вода. А ведь ему предстояло главное — четко и надежно закрыть за собой выходной люк. Эти операции требуют не только точности, но и большой физической силы.
Поменяться с Кретьеном местами в переходном отсеке Волков возможности не имел по технологии выхода. Не мог существенно и помочь. Любые перемещения в тесном отсеке могли привести к повреждению либо скафандров, либо аппаратуры в отсеке.
Проходит 10 минут, 20, а у француза ничего не получается. Уже Волков всем корпусом поджимает его, создавая дополнительную опору, стараясь все таки помочь. Все бестолку. Не хватает у Кретьена чуть-чуть для завершения операции, а воздуха в скафандрах все меньше и меньше. В ЦУПе уже стали подумывать над аварийными мероприятиями. И тут природа сжалилась. Невероятным усилием Кретьен закрыл выходной люк до фиксации контрольными датчиками. И вскоре уже в станции космонавты, усталые и довольные, пили чай, подставляя свои тела в синяках и шишках бортовому врачу В. Полякову. Он умело и быстро восстановил силы космонавтов.