Пилоты Его Величества
Шрифт:
За наши действия в эту историческую минуту, действия, которые должны вести не ко взаимной борьбе, а ко благу нашей родины, мы точно так же, как и все, дадим ответ перед историей. Я убежден, что та часть Государственной думы, которая желает работать, которая желает вести народ к просвещению, желает разрешить земельные нужды крестьян, сумеет провести тут свои взгляды, хотя бы они были противоположны взглядам правительства. Я скажу даже более, я скажу, что правительство будет приветствовать всякое открытое разоблачение какого-либо неустройства, каких-либо злоупотреблений.
В тех странах, где еще не выработано определенных правовых норм, центр тяжести, центр власти лежит не в установлениях, а в людях. Людям, господа, свойственно и ошибаться, и увлекаться, и злоупотребления будут разоблачаемы, пусть они будут судимы и осуждаемы. Но иначе должно правительство относиться к нападкам, ведущим к созданию настроения, в атмосфере которого должно готовиться открытое выступление; эти нападки рассчитаны на то, чтобы вызвать у правительства, у власти паралич и воли, и мысли. Все они сводятся к двум словам, обращенным к власти: «Руки вверх». На эти два слова, господа, правительство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты может ответить только двумя словами: «Не запугаете».
10 мая 1907 года:
«Правительство желает поднять крестьянское земледелие, оно желает видеть крестьянина богатым, достаточным, так как, где достаток, там, конечно, и просвещение, там и настоящая свобода… Но для этого необходимо дать возможность способному, трудолюбивому крестьянину, то есть соли земли русской, освободиться от тех тисков, в которых он в настоящих условиях находится. Надо дать ему возможность укрепить за собою плоды трудов своих и предоставить их ему в неотъемлемую собственность…
Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от ее культурных традиций.
Вам нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия».
Подвергавшийся атакам слева и интригам справа, П.А. Столыпин вел тем не менее государственный корабль твердой рукой. Его не страшили покушения на его жизнь, непрерывные угрозы террористов, – он не был и не хотел быть придворным льстецом и бездушным бюрократом. Выйдя из служилого класса, воспитанный в деревне, он тонко ощущал все недостатки нашего дореформенного крестьянского быта. Он понимал, что главная опора России и монархии в крестьянстве. И делу крестьянской реформы он посвятил все свои силы и временно победил зло и зловещую подрывную работу разрушителей русской государственности.
«Пока я у власти, я сделаю все, что в силах человеческих, чтобы не допустить Россию до войны, пока не осуществлена целиком программа, дающая ей внутреннее оздоровление…» – говорил Столыпин.
Это оздоровление пошло гигантскими шагами. К 1914 году, по мысли Столыпина, должна была быть закончена вся основная часть его замечательной реформы. Под его влиянием Государственная дума начинала превращаться из революционной говорильни в трезвый парламент. С волей и гениальными способностями Столыпина начинали считаться все государственные политические партии, и не только они. Вся Европа признала творческое начало в его политике. Вильгельм II говорил о нем как о выдающемся министре и понимал, что борьба со страной, им руководимой, не так проста…
1 сентября 1911 года (по старому стилю) выстрел провокатора Богрова прервал жизнь Петра Аркадьевича Столыпина, выдающегося государственного деятеля Российской империи.
Георгий Шавельский родился 6 января 1871 года в селе Дубокрай Витебской губернии, в семье дьячка, который тяжким крестьянским трудом добывал кусок хлеба для своей многочисленной семьи. Начальное образование будущий протопресвитер получил в духовном училище, а затем первым окончил курс Духовной семинарии. Впереди открывалась перспектива высшего образования в духовной академии. Но о. Георгий предпочел посвятить себя служению простому народу и в 1891 году был назначен псаломщиком очень бедного прихода Витебской губернии. Здесь одновременно он стал и учителем в сельской школе…
Когда вспыхнула Русско-японская война, о. Георгий вызвался поехать на фронт и получил назначение в армию сначала полковым священником, затем дивизионным благочинным, под конец главным священником Маньчжурской армии. За свои выдающиеся организаторские способности и исключительную доблесть (с риском для жизни он посещал передовые позиции, где однажды подвергся тяжелой контузии) о. Георгий был возведен в сан протоиерея и награжден орденами Святого Георгия и Святого Владимира с мечами.
В 1911 году о. Георгий был назначен протопресвитером военного и морского духовенства Российской империи.
Воспоминания Шавельского относятся главным образом к трем годам Первой мировой войны, к его пребыванию в Ставке Верховного главнокомандующего.
В 1917 году Всероссийский съезд духовенства избрал о. Георгия своим пожизненным протопресвитером. После Гражданской войны он переехал в Болгарию. Здесь о. Георгий сначала стал рядовым священником, но его выдающиеся способности и яркий проповеднический талант были вскоре оценены как болгарскими церковными властями, так и местным университетом. Вскоре о. Георгий был привлечен к педагогической работе как профессор богословского факультета Софийского университета. Одновременно он состоял законоучителем и директором русской гимназии.
«Добровольческое дело 1917–1920 годов, может быть, когда-нибудь будет признано недоразумением: своя, мол, своих не познаша. Может быть, Добровольческая армия принесла не только пользу, но и вред России. Может быть, скажут иные, без обильно пролитой в Гражданской войне русской крови скорее возродилась бы Россия, – пишет в своих воспоминаниях последний протопресвитер русской армии и флота о. Георгий Шавельский. – Но в оправдание Добровольческой армии надо сказать, что она явилась благородным и самоотверженным протестом, в первую очередь, против измены болыневиками обету верности России союзу с ее западными соратниками в смертельной борьбе с общим врагом, а одновременно и протестом против тех крайностей, с какими выступила в октябре 1917 года новая большевистская власть: объявлением религии опиумом для народа, отрицанием частной собственности и свободы труда, жестоким подавлением всех прочих свобод и прав населения и полным пренебрежением к человеческой личности.
Эти черты, отличавшие группу фанатиков, обманом и насилием захвативших государственную власть, сочетаясь с их безудержной демагогией, натравливанием одних слоев народа против других и открытой проповедью Гражданской войны, вырастали в зловещую картину, грозившую России если не полной гибелью, то, во всяком случае, бесконечными страданиями и морем неповинной крови. На борьбу с этой угрозой выступили лучшие сыны России, беззаветно ей преданные патриоты, – ее овеянные славой военные вожди и наиболее идейные из ее государственных и общественных деятелей. На их призыв стали стекаться добровольцы…