Пилюли для феи
Шрифт:
– Моя пациентка!
– надменно перебил оборотня аптекарь.
– Ваша пациентка, - смиренно согласился Рон.
– Так вот, она скончалась. И существуют подозрения, что виной тому стал как раз ваш эликсир. Нет, мы, конечно, ни на минуту не сомневаемся в непричастности такого опытного и талантливого фармацевта. Но полиция!..
– сыщик многозначительно поиграл бровями.
– Поймите, мы лишь хотим помочь вам. Но как искать истинную причину смерти бедняжки, если не знать даже того, как обелить вашу репутацию?
– Нет, вы меня не обманете! Я не дам конкурентом
– Да не конкуренты мы, Седьмой побери!
– взорвался Мастерс.
– На кой нам ваш рецепт?
– А ка-ак же, а ка-ак же?
– хитро прищурился аптекарь. - А для личного пользования?
– Да мне, вроде как, не требуется, - опешил оборотень.
– Все так говорят!
– решительно отрезал Альэн.
Нет, всё-таки этот фат был по-настоящему талантлив! Суметь всего за полчаса довести до белого каления трёх, в целом, вменяемых существ ещё суметь надо. Но кое-чего фармацевт не учёл. Против взбешённого оборотня и двух мечтающих о месте тегов не каждый выстоять сможет. Да и одно дело, когда тебя встряхивает пусть и страшный, но субтильный уроженец Островов. И совсем другое, если за грудки возьмёт перевёртыш, наглядно продемонстрировав и отросшие вдруг клыки и деформировавшиеся когти. Теург сама едва удержалась, чтобы бельё не намочить. А вот старенький аптекарь такой силой воли не обладал.
Жаль, что усилия сыщиков ни к чему не привели. Нет, рецепт декокта фат выдал и даже записал на листочке дрожащей рукой. Но вряд ли чабрец, лимонник или кора дуба могут угробить здоровую девушку. Конечно, желчный пузырь вороны и медвежьи когти смотрелись подозрительно, но на яд никак не походили.
Оставалось признать, что детективов опять занесло в тупик.
– Слушай, а у ворон желчный пузырь вообще есть?
– кисло поинтересовалась Каро у медика, когда из аптеки они уже вышли.
– Понятия не имею, - не менее кисло отозвался Яте, - я не орнитолог.
Ну, по крайней мере, осознание того, что не всегда окружающие оказываются умнее тебя, приносило облегчение. Небольшое, но всё же.
[1] Дом премудрого цыплёнка - алхимическая печь, часто соединённая с примитивным перегонным кубом.
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая
Одна голова хорошо, а с телом лучше
Вечер в мертвецкой - не самое радужное окончание дня, даже и рабочего, то есть неприятного уже по определению. И пусть тебя в зал, где эти самые мертвецы лежат - или хранятся?
– не пускают, ужасов особых ты не видела, а за полгода работы в агентстве чего только нанюхаться не успела, всё равно некомфортно. Понятно, что такие помещения к оптимизму не располагают. Но в этом подвале полицейские словно специально страх и ужасы нагоняли. Переходы каменные, тёмные, едва-едва освещённые. Потолки низкие - арками. Да ещё и решётки кругом, как в казематах. Кого охраняют, спрашивается?
Алекс и Яте, в сопровождении Гиккори, уже с полчаса обсуждали что-то в зале. Из коридора их не видно - через дверной проём, закрытый всё той же ржавой решёткой, разглядеть можно только каменный пол да часть грязной, покрытой то ли потёками, то ли плесенью стены. Голоса доносились, но слов не разобрать. А ждать скучно.
К телу Каро оборотень не пустил. И на заверения, что всяких там мертвецов она не боится, Мастерс заявил, что утопленник недельной давности - это не то же самое, что труп свежий. А плетений на нём нет никаких, его штатный теург уже проверил. Конечно, специалист ещё тот, но будь там что, заметил бы. Другое дело, если он течение потоков определить не сумеет. Но тут и расшифровывать нечего.
В общем, не пустил. Но и сам остался в коридоре, оказывая моральную поддержку. В чём она состояла, теург так и не поняла. Потому что Мастерс молчал, как рыба, пол изучал. Правда, тегу и саму на разговоры не тянуло.
– Какой конкретики вы от меня хотите?
– видимо, разозлившись, повысил голос Яте там, за стеной. Каро ему даже почти посочувствовала. Денёк у медика не из лучших выдался. Так и норовили окружающие проверить тегские нервы на прочность.
– Вы же не дадите разрешения его вскрыть.
Служащий, тряпкой размазывающий по полу ровным слоем грязь, осклабился, будто даже радостно, буркнув что-то похожее на: «Трупоед!». Что общего между вскрытием и гастрономическими предпочтениями эксперта, теург не поняла. Но в управлении полиции к Яте относились с особым пиететом. Впрочем, это и без подсказок заметно.
– ... а без этого я вам скажу, что перед нами фат средних лет, мужского пола, - недовольно рыкнул тег.
– Перед гибелью явно подвергался насилию. Рискну предположить, что даже пыткам. При жизни питался нормально, тяжёлым трудом не занимался, регулярно посещал брадобрея. Но последние несколько дней перед смертью голодал. Умер от удара по голове.
В ответ Гиккори проворчал что-то маловразумительное, но доставшее эксперта «Следа» до самых печёнок.
– Да какая к Седьмому разница, откуда его выловили?! Хоть из отхожей ямы!
– вызверился тег.
– Вы вмятину у него на черепе видите? И в лёгких воды явно нет! Смотрите!
Звук, донёсшийся из зала, Каро приятным не назвала бы - эдакое мерзкое чавканье, словно кто-то из грязи пытался залипнувший сапог выдрать. А следом характерное кваканье сдерживаемых рвотных позывов.
– Яте, - мягко укорил эксперта Алекс.
– Ну, зачем с такой силой-то давить? У него же грудь... расползается.
За стеной опять квакнули. И в коридор вылетел бледный до зелени Гиккори, закрывающий рот платком. Глянул на детективов с чистой, ничем не замутнённой ненавистью, и поскакал куда-то. Наверное, искать местечко, где психи не водятся.
– В общем, я не могу сказать с полной уверенностью, что это Олэан, - уже спокойнее возвестил медик, появляясь в дверном проёме.
– Судя по представленному дагерротипу, похож: строение черепа и носа, прикус, расстояние между глазами... Но стопроцентной гарантии дать не могу.