Пинок в светлое будущее
Шрифт:
Отключив телефон, зять вытер со лба пот и повернулся к Зинаиде:
– Ну что, теща моя ласковая, побежали? Вечерний кросс! По соседним дворам.
– Дались вам эти бега и скачки… – пробурчала Зинаида, вспомнив Григория, и неловко затрусила вслед за зятем.
Конечно, ничего их поиски не дали. Ни в соседних дворах, ни чуть дальше тюринской машины не оказалось.
– Все, можешь меня бросить прямо здесь, – опустилась на скамейку возле какой-то песочницы Зинаида. – Между прочим, Нюрке легче новую машину купить, чем нам найти ее старую. Слушай, какая у нее марка? Надо ей сказать, что они вышли из моды, что на таких машинах
Сыщица тяжело, прерывисто дышала и больше не могла сделать ни шага.
– А в пятый микрорайон не побежим? – поинтересовался старательный зять.
– После этих слов ты мне не родня… – пыхтела Зинаида. – Срочно отведи меня домой и там можешь забыть меня на диване с чашечкой чая. Сахару две ложечки. Все.
Зять исполнил свой долг до конца – под локоток, как тяжело больную, довел тещу до дома, сам уложил на диван и притащил ей чай. Зинаида только благодарно мотнула головой. Она даже ни слова не сказала, что чай совершенно остывший – включить чайник Александр не догадался, зато на всякий случай бухнул в стакан три ложки малинового варенья. Причем варенье вытащил из холодильника Поповых, на глазах у изумленных хозяев. И тут Зинаида не стала журить парня – три ложки варенья на воровство не тянули.
– Все, – сообщил Александр, когда Зинаида приготовилась всхрапнуть. – Вы остаетесь здесь, а я побегу в милицию. К ним всегда лучше лично наведаться. И умоляю вас, Зинаида Иванна, не расстраивайтесь! Не принимайте все так близко к сердцу! Обещаете мне?
– Обещаю, – с горечью произнесла Зинаида и тут же выкинула пропавшую машину из головы.
В их дворе не принято было оставлять на пятачке дорогие авто дольше чем на сутки. В противном случае считалось, что богатый владелец просто утерял к автомобилю интерес. Естественно, интерес срочно возникал у нового «владельца», так что искать Нюркину машину было делом совершенно бессмысленным.
Зинаиде думалось, что она тут же заснет тяжелым, праведным сном, так она сегодня набегалась, но едва ее голова коснулась подушки, как сон улетучился.
– Совершенно неправильный у меня организм, – проворчала Зинаида, включая телевизор. – Не понимает, что женщине в моем возрасте нужен полноценный сон. Чем больше, тем лучше. То есть только свалился и сразу же должен засыпать. А тут…
А тут о сне Зинаида забыла: на экране снова показывали новости, и тележурналисты освещали похороны несчастной женщины – Дроновой Ирины Андреевны. Особенно они просмаковали известие о том, что муж бедняги слег с сердечным приступом и даже не смог проводить жену в последний путь. Показывали заплаканных соседей – старушки перед камерой старались завывать громче, остервенело терли носы и упорно втискивались в кадр.
– А вот это уже кое-что… – прошептала Зинаида, потому что камера выхватила белую табличку на стене дома, где отчетливо был виден адрес: Баргузинская, 4б.
Теперь Зинаида знала, куда она поедет завтра. Правда, еще не придумала, с кем именно будет разговаривать и под каким предлогом заявится, но что-то ей подсказывало, что Нюрка Тюрина и не известная им Дронова – звенья одной цепочки.
В это утро Зинаида могла себе позволить подольше поваляться в постели – ее палочке-выручалочке Арише очень нужны были деньги, и девчонка добровольно вызвалась поработать не только за себя, но и за Зинаиду. По адресу Дроновой ни свет ни заря отправляться не имело
– Зинаида! – раздался под дверями вопль соседского мужа. – Зинаида! Иди запрись! Мы уезжаем к маме!
Глупее ничего нельзя было придумать – ехать в гости, когда часы только-только пробили восемь. Такое могли придумать только Поповы.
– Неля уже, наверное, встала, пусть она закроет, – лениво откликнулась Зинаида и повыше натянула одеяло.
– Неля сегодня поехала на слет матерей-одиночек! У них там двухдневный фестиваль с бесплатным проживанием, – во всю глотку орал Григорий под самой дверью.
Совершенно замечательно соседи могли закрыть двери и своим ключом, но зануда Гришенька завел в коммуналке традицию – жить по-родственному, как сестры и братья. То есть жильцам надо было встречать и провожать друг друга, даже если у всех имеются свои ключи и не имеется никакого желания видеть опостылевшие соседские морды.
Пришлось накинуть халат и подняться.
– Мы сегодня к маме, – еще раз, уже вежливо, сообщил Гриша. И гаркнул в сторону своей двери: – Юнона! Какого черта ты там никак не уложишь на голове свой кукиш? Уже столько времени! Зиночка, а вы сегодня можете вечером прогуляться. Например, сходить в ресторанчик. Нет, лучше в киношку. Вы хотите в киношку? Я могу вам денег дать, двадцать рублей. На последний сеанс, на самый дальний ряд. Сходите. Вам сегодня тоже позволительно отдохнуть.
Зиночка вежливо улыбнулась. Можно подумать, если она захочет, то не сможет отдохнуть без Гришиного позволения. Но спорить с утра не хотелось.
– У меня сегодня работа до пяти утра – банкет, день рождения справлять будут, – бессовестно соврала Зинаида из самых светлых чувств – ей не хотелось брать у Гриши деньги.
Поповы только сочувственно покивали и быстренько заторопились из дома. Зина захлопнула за соседями дверь и с удовольствием плюхнулась обратно в кровать – никуда она сейчас не пойдет, а на работу ей вовсе не надо. Как же хорошо побыть дома одной!
Ближе к обеду Корытская проснулась окончательно, перекусила на скорую руку и подошла к телефону.
– Алло, мне такси… Поедем на… минутку, я только посмотрю… на Баргузинскую, четыре «б»…
Пока такси добиралось до ее богом забытого района, Зинаида приступила к украшению себя макияжем. Строгие тона, чуть румян цвета молотого кирпича, немного помады – и вот она, гроза преступников и защита обездоленных жертв, готова к выходу в свет! Настроение подогревал экран телевизора, откуда такая же ярая активистка с энтузиазмом выкрикивала лозунги: «Даешь двухмесячник чистоты в городе! Граждане! Проявим сознательность! Каждому по метле! Каждому по носилкам! Каждому по мусорной урне!»
Зинаида повела бровью.
– Мурзон, а эта оглашенная девица подарила мне чудную идею. Ах, только не спрашивай, какую, она еще немножко сырая…
Мурзон понимающе щурил глаза и спрашивать не собирался.
Возле дома, где ее высадил водитель такси, Зинаида немного стушевалась. В теленовостях, откуда она узнала адрес потерпевшей Дроновой, допустили существенную оплошность – не назвали номер квартиры, и теперь надо было это выяснять. Возле подъездов имелись лавочки, однако в такое время дня они пустовали. Видимо, у здешних старушек имелись дела поважнее, чем устраивать посиделки. Пришлось Зинаиде ждать, когда из подъезда покажется хоть кто-нибудь.