Пионер всем ребятам пример

Вычуб Валерий

Последним уроком была физкультура. У учителя я уже отпросился. Он на радость оказался большим знатоком грузинских вин и за бутылку Хванчкары дал зеленый свет на периодические прогулы. Главное, завучу не попадайся Смирнов, сделал напутствие.

Мавзолей закрыт на просушку. Что там просушивают у дохлой мумии, одному богу известно. Следует сделать всё быстро и по возможности незаметно. Но у меня пока ничего не получается. Центр города, подходящих кандидатур не видно. Они или дома спят, или обитают на окраинах столицы. Заветная встреча состоялась на набережной Москва реки. Кандидат очень уютно лежал у парапета

и не подавал признаком жизни. Хотя жизнь в нем еще была. Он пускал газы, храпел, матерился во сне. Он был отличным кандидатом на ответственную роль. Достойным кандидатом.

Ну, теперь чтоб тебя не успела подобрать милиция. Действую на опережение.

Мавзолей оказался пуст, к моему удивлению абсолютно пуст. Тебя никто не охраняет, Владимир Ильич. Практически мгновенно осуществляю два действия, меняю местами двух уродов. Мумия полежит полминутки на набережной. А тебя, пьян храпящая устрою поудобнее. Спи спокойно, мыслитель из пролетариев. Пробуждение тебе предстоит крайне интересное.

Обратная дорога в культурную столицу России заняла те же доли секунды. На Волковском кладбище тот же дождик и могилы всяких и разных знаменитостей. Вот и твоя могила, Мария Александровна. Ты ни в чем не виновата. С наследственностью не поспоришь. Два монстра убийцы в одной семье, это уже диагноз.

Глава 71

Ты хотел, чтоб тебя похоронили рядом с матерью. Покойся с миром, людоед. Надеюсь, снова выкапывать из земли тебя не станут. Хотя, кто их знает.

Под землей нашлось место для мумии Ильича. Полежит несколько дней и её уже никакие мастера не восстановят. Сгниет, если там есть чему гнить. Сгниет, и червяки её покушают. Надеюсь, не отравятся. Любопытно было бы увидеть реакцию власть имущих. Ну, если не увидеть, то хотят б послушать. Но на всё у меня времени нет. Мне заданы на завтра уроки, и я их должен выполнить. Не всё же мне списывать с соседки по парте. Надо будет и ей какой-никакой презент раздобыть.

Олимпиада торжественно закрывается. Наши герои возвращаются домой, к новым тренировкам, к новым победам и поражениям. Как бы уберечь Брумеля от его неудачной поездки на мотоцикле. До октября 1965 года еще бездна времени. Буду ли к тому времени жив, не уйдут ли от меня мои способности. Но если не уйдут, то я тебя Валера с мотоцикла как-нибудь ссажу. Пешком походишь.

– Смирнов, почитай мне какой-нибудь стих на английском. Ты, говорят, хорошо английский знаешь.

– Кто говорит? Наш учитель? Он совсем другое говорит.

– Ну, наш учитель, знаешь… Он такой…

Девочка затрудняется найти слова, и она права. Я читаю ей один из сонетов Шекспира. Любовные сонеты они любовные на любом языке.

– Лучше я тебе, знаешь что, спою.

Бэса мэ. Бэса мэ мучо…

До создания гениальной песни еще много лет. Исполнение проходит на ура. А потом звонок с большой перемены и мы снова учимся. Учимся коммунизму.

– Боря. А ты целовался уже с девочкой.

Спросила она. Так покраснела, такие глазки сделала. Где мой первый поцелуй?! Вот сейчас я ей позавидовал. У ней всё впереди. Хорошая девочка. Жаль, что из соседнего класса. У нас контингент послабее.

Я вовремя заметил за собой слежку. То, что я пользуюсь персональным транспортом, никого не касается. И тебя, девочка тоже. Я свернул в

переулок, забежал в ближайший подъезд. Протопали ножки мимо двери и заметались в поиске цели. Это тебе не уроки делать, слежка великое искусство. Ищи меня, ищи. Я быстро нашел своего шофера, тоже растерявшегося от потери пассажира.

– Не меня ищете?

Сел на ходу и поехал, сами понимаете, на дачу.

………………………………………………………………………………..

– Никита Сергеевич! Никто ничего не видел! Никто! Ничего! Вышли на минуту, возвращаются и вместо Владимира Ильича лежит ЭТОТ!!

Никита Сергеевич уже исчерпал запасы мата и слегка выдохся. Катастрофа была глобальной и требовала принятия срочных мер.

– Кто хоть он?

– Какой-то бомж, пьянь. Весь саркофаг, извиняюсь, обгадил.

– Извиняться будешь у Шелепина. Может быть, двадцать пять лет в тайге произвиняешься. А возможно и…

– Что возможно?

– Да ты понимаешь тварь, что вы сотворили?

Хрущев, впрочем, и сам плохо понимал. Помимо всеобщего возмущения трудящихся страны грозил резкий упадок авторитета в зарубежных компартиях. А какой смех поднимется в продажной буржуазной прессе. На месте Вождя Революции обосравшийся бомж из помойки.

– Этого бомжа уберите.

– В спецлечебницу?

– Совсем уберите. Скажи там, кому следует. Как кстати звали урода.

– По фамилии Романов.

– Еще лучше. Не Николай Александрович случаем?

– Нет. Владимир Ильич.

– Что?! Хотя, что уж теперь. Уберите его, чтоб им и не пахло.

Надо срочно собирать Политбюро. А возможно и Пленум ЦК.

……………………………………………………………………………...

– Боренька. Мы давно с тобой… Давай так…

Часть ночи мы регулярно отнимаем ото сна. В старости отоспимся, думает каждый. После неудавшейся беременности Вера иногда впадает в задумчивость и начинает экспериментировать. Дурашка, что будет, то будет и эксперименты ничего не дадут. Хотя я не против.

– Завтра надо политинформацию проводить, сообщает любовница. – Помог бы своей пионервожатой. Прочти о светлых идеалах ленинизма. Интересно будет.

Мне уже интересно стало. Мороз по коже. Ад, в котором Владимир Ильич, безусловно, обитает, обидится. Слишком цинично, скажет Сатана.

Золотой запас пионера Бориса Смирнова заключался в двух ведрах изделий из золота и платины, в шкатулке с драгоценностями из финского клада. Сегодня мой запас сокровищ увеличился на один слиток Госбанка СССР. Всё просто, проезжала мимо соответствующая машина, везла соответствующий товар. От одного слитка Советский Союз не обеднеет. А мне интересно, впервые ограбил огромную державу. Она нас грабит ежедневно и ежечасно, а я её разок грабанул. Золотинка весом в один килограмм отправилась под землю на нашем с Верой дачном участке. Не только редиску мы с Верой выращиваем.

Прекрасное бабье лето наконец с некоторым опозданием всё же явилось в Ленинград. Тепло градусов под восемнадцать, солнышко. Даже комары расслабились и не спешат нас кусать.

Иду по улице прекрасного города, улыбаюсь жителям прекрасного города. А навстречу мне совсем не прекрасная его представительница. Лерка трюхает мне навстречу. На морде всеобщее разочарование. И уже заживающий синяк под глазом. Не иначе в драке с подругами заработала.

– Привет Борька. Цветешь и пахнешь. Совсем не изменился.