Пипец Котенку! 3
Шрифт:
В домике, где жил Кирилл, только одна комната, не считая прихожей и уборной. Кухня, кровать, стол и забитый книгами стеллаж — вот и вся обстановка.
— Здравствуй, Кирилл, — говорит Марго, заходя и присаживаясь на диванчик.
— Ваше… сиятельство? Прошу прощения, я видел вас пару раз, но мы не знакомы, — отвечает Котёнкин.
Вид у него бледный, под глазами — тёмные круги. На шее металлический ошейник с макром. Бедолага, изверг Котов даже на улицу его, похоже, не выпускает. А окна в домике узкие, как бойницы, чтобы через них
— Меня зовут Маргарита, я жена Дениса Окунева. Пожалуйста, угощайся, — Марго протягивает ему тарелку с тортом.
— Д-да, спасибо.
Руки у парня почему-то дрожат. Его ещё и плохо кормят? Или он специально играет на публику, пытаясь вызвать жалость?
Что ж, у него получается, но Маргарита здесь не за этим.
У неё есть план. Пока не до конца оформившийся — но она уверена, что младший брат Ярослава поможет ей найти недостающие детали.
Кирилл ест торт, бросая на гостью подозрительные взгляды. Будто хочет что-то сказать, но не решается.
— Мне так жаль, что тебе приходится сидеть в заточении, — издалека начинает Марго и кладёт руку на плечо парня.
Тот вздрагивает и кивает, слизывая с губ крем.
— Я могу чем-то помочь? Может, попросить Ярослава, чтобы сделал что-то для тебя?
— Нет, спасибо. У меня есть всё необходимое.
— А как насчёт свободы?
Кирилл расширяет глаза. Встречается взглядом с Маргаритой, но сразу же отворачивается. А затем грустно усмехается и бормочет под нос:
— Нет, он не согласится меня освободить.
Марго достаёт из-под юбки артефакт тишины и активирует его.
— А если кто-нибудь другой согласится? — спрашивает она.
Котёнкин ошалело смотрит то на девушку, то на артефакт. Громко сглатывает и говорит:
— З-зачем?
— Скажем так, у меня есть идея, которая позволит мне возвыситься. Ты поможешь, а я взамен освобожу тебя. Ну, и награжу как-нибудь, — вяло взмахивает рукой Маргарита. — Дам хорошую должность. Может, даже земли и слуг.
Кирилл дотрагивается до ошейника на шее и надолго задумывается. Окунева не торопит его. Пусть подумает, взвесит все за и против. Что лучше? До конца жизни жить на цепи, как собака, или попытаться завоевать свободу, как человек?
Котёнкин думает, думает… А потом, кажется решается. Он лукаво щурится, глядя Маргарите в глаза, и эта мимика почему-то кажется ей знакомой.
— А ведь знаете, юная барышня, я могу помочь вам даже больше, чем вы думаете.
— Юная барышня? — удивлённо поднимает брови девушка.
— Я не тот, кто вы думаете. Но тот, кого вы знаете. Сейчас я всё расскажу, и мы вместе составим план нашего возвышения…
* * *
После свадьбы прошла неделя. Окуневы разъехались, и мы вернулись к обычной жизни. Дела, дела, горячий секс то с одной, то со второй женой, то с двумя одновременно. Снова дела, дела,
На рутину это непохоже. Каждый день что-то интересное и необычное. Ну а в одну прекрасную ночь случается кое-что настолько интересное, что я начинаю скучать по забитым мирными хлопотами будням.
Просыпаюсь. Понимаю, что я скован крепкими цепями и лежу на холодных камнях. Надо мной звёздное алтайское небо, а вокруг — поросшие соснами горы.
Хочу что-нибудь сказать, но во рту кляп. Тогда раздаётся голос в голове:
«Наконец-то! Ярослав, нас похитили!»
«Какая тварь посмела?»
«А ты угадай…»
— Он очнулся! — раздаётся рядом знакомый молодой голос. — Прикончи его!
Не-не, какого хрена…
Хочу создать духовный доспех, но не могу. Успеваю сообразить, что шею натирает шершавый металл. Ошейник, который был на Кирилле, теперь надет на мне.
Бросаю взгляд по сторонам и успеваю увидеть блеснувшую в звёздном свете шашку. Затем она опускается мне на шею, и умираю.
Только темнота вокруг и больше ничего. Через какое-то время в ней медленно, нехотя открываются большие глаза с вертикальным зрачком:
— Помер, что ли? — сонливо спрашивает Кот и судя по звуку, широко зевает. — Что стряслось?
Не могу ответить. Я, блин, бесплотный дух.
— А, ну да. Сейчас сам посмотрю… Ого, да тебя похитили. Что?! — восклицает пушистый бог. — Этот ублюдок, похитивший тело Кирилла?! Почему ты до сих пор его не убил?!
Вопрос, видимо, риторический. Потому что я по-прежнему немой, как стена.
— Так, слушай. Сейчас я верну тебя в тело, и ты задашь ему по первое число. Понял? Ну, пока.
Не успеваю возразить. Грёбаный лентяй, даже не посмотрел как следует… На мне ошейник, который блокирует магию!
Снова прихожу в себя. Осталось восемь жизней. Глаза пока не открываю и стараюсь не дышать. Рана на горле если затянулась, то из-за обилия крови похитители могут не сразу заметить.
Интересно, кто здесь, кроме Кирилла? Их как минимум двое. Ведь кому-то же братец отдал приказ перерубить мне горло. Шашка была такая блестящая, новая… Совсем как одна из тех, что я купил гвардейцам. Неужто меня снова предал кто-то из своих?
Да и что вообще случилось? Меня заколдовали? Опоили?
«Опоили», — подтверждает Люсиль. — «Какое-то очень редкое и сильное снотворное, сделанное из монстров Изнанки. Я не смогла его обнаружить».
«Как и я. Хотя время от времени по приколу проверяю еду и напитки… В этот раз не проверил. Вот тебе и попил чайку перед сном. Дерьмо! Люся, можешь появиться?»
«Нет!» — чуть не плача, отвечает альбиноска. — «Твоё ядро заблокировано. Мана не поступает ни внутрь тела, ни наружу. Я, мало того что явиться не могу, я будто ослепла и оглохла… Заперта в твоём духовном пространстве».