Пиппи Длинныйчулок на острове Куррекурредутов
Шрифт:
Однажды, когда капитан Длинныйчулок покупал нюхательный табак в той самой лавочке на острове, там одновременно оказались и Джим с Букком. Они увидали, как капитан Длинныйчулок выложил на прилавок несколько необыкновенно больших и красивых жемчужин. И они услыхали, как он говорил, что на острове Куррекурредут дети играют такими жемчужинами в пульку. С того самого дня бандиты преследовали только одну-единственную цель: отправиться в Куррекурредутию и попытаться разыскать эту кучу жемчужин. Они знали, что капитан Длинныйчулок был ужасающе силен, да и матросы экипажа
— Встать на якорь! — закричал Букк, когда пароход подошел к самому острову.
Пиппи и все дети молча наблюдали за бандитами из грота. Те бросили якорь. Джим и Букк спрыгнули в ялик и поплыли к берегу. Черным матросам был отдан приказ оставаться на борту.
— Сейчас мы тайком проберемся в селение и застанем их врасплох, — сказал Джим. — Дома, верно, одни женщины да дети.
— Да, — согласился Букк. — А вообще-то в каноэ было ужасно много женщин, и я склонен думать, что на острове остались одни лишь дети. Надеюсь, что они как раз играют в пульку, ха-ха-ха.
— Почему же? — крикнула из грота Пиппи. — Вас что, особенно забавляет игра в чехарду? А я думала, что так же весело играть в козла!
Джим и Букк удивленно обернулись и увидели, как наверху из грота высовывают головы Пиппи и другие дети. Восторженная усмешка расплылась на лицах бандитов.
— Вот и детеныши, — сказал Джим.
— Отлично! — произнес Букк. — Матч с ними не составит для нас труда.
Но на всякий случай они решили пойти на хитрость. Ведь откуда им знать, где детеныши прячут свой жемчуг, и поэтому лучше заманить их дружелюбием и приветливостью. Они притворились, будто приплыли на остров куррекурредутов вовсе не для того, чтобы завладеть жемчугом, а только ради небольшой приятной экскурсии. Им было жарко, они вспотели, и Букк предложил для начала искупаться.
— Я только поплыву обратно к нашему судну и возьму плавки, — предложил он.
Так он и сделал. Между тем Джим одиноко стоял на берегу.
— Хорошее здесь место для купанья? — обратился он к детям заискивающим голосом.
— Отличное, — ответила Пиппи. — Особенно для акул. Они купаются здесь каждый день.
— Болтовня! — буркнул Джим. — Никаких акул здесь не видно.
Но, во всяком случае, он немного забеспокоился, и когда Букк вернулся обратно с плавками, он сообщил ему, что сказала Пиппи.
— Чушь! — возмутился Букк. И, обращаясь к Пиппи, закричал: — Это ты говоришь, что купаться здесь опасно?
— Нет! — ответила Пиппи. — Этого я никогда не говорила.
— Как! — сказал Джим. — Может, ты не говорила, что здесь водятся акулы?
— Да, это я говорила. Но то, что это опасно, — не-а, я не собираюсь утверждать, что это так. Мой дедушка, мамин папа, сам купался здесь в прошлом году.
— Ну, тогда ладно, — сказал Бук к.
— И дедушка вернулся домой из больницы уже в нынешнюю пятницу, — продолжала Пиппи. — С самыми клевыми деревянными ногами, какие когда-нибудь выпадали на долю какому-либо старикашке.
Она задумчиво сплюнула в воду.
— Так что совершенно нельзя утверждать, что это опасно. Хотя часть рук и ног остается у акулы, если тут купаться. Но раз деревянные ноги стоят не больше одной кроны пара, то я не думаю, что вы из ничтожной жадности откажетесь от освежающего купанья.
Она еще раз сплюнула.
— Вообще-то мой дедушка как ребенок. Он говорит, что этим ногам просто цены нет, когда выходишь из дому и ввязываешься в драку.
— Знаешь, что я думаю? — сказал Букк. — Я думаю, что ты врешь. Твой дедушка, должно быть, старый человек. Он, верно, не ввязывается ни в какие драки.
— Он не ввязывается?! Он самый злобный из всех, кто когда-либо тяпал своего врага по черепушке деревянной ногой. Он жить не может, если не подерется и утром и вечером. Он тогда в бешеной злобе кусает самого себя за нос.
— Болтовня! — отрезал Букк. — Никто не может кусить самого себя за нос.
— А вот и может! — заверила его Пиппи. — Тогда он залезает на стул.
Букк немного поразмыслил над этим заявлением, но потом ругнулся и сказал:
— Я не в силах дольше слушать твои глупые россказни. Идем, Джим, разденемся.
— Вообще-то, должна вам сказать, — продолжала Пиппи, — что у дедушки самый длинный нос в мире. Он держит пятерых попугаев, и все пятеро помещаются у него на носу.
Но тут Букк просто рассвирепел.
— Знаешь что, ты, рыжая бестия? Ты и вправду самая лживая девчонка в мире, какую мне только доводилось встречать! И тебе не стыдно? Неужто ты в самом деле хочешь мне внушить, что пятеро попугаев могут сидеть на носу твоего дедушки? Признавайся, что это вранье!
— Да, — горестно сказала Пиппи, — да, это вранье.
— Вот видишь, — удовлетворенно заметил Букк. — Что я говорил!
— Это — жуткое, ужасное вранье, — еще более горестно сказала Пиппи.
— Да, я это сразу понял, — произнес Букк.
— Потому что пятому попугаю, — заорала, разразившись слезами, Пиппи, — приходится стоять на одной ноге!
— Убирайся к черту! — выругался Букк.
И вместе с Джимом он зашел за куст переодеться.
— Пиппи, у тебя ведь нет никакого дедушки, — упрекнула подругу Анника.
— Не-а, — сказала Пиппи. — А разве он обязательно должен быть?
Букк первым натянул на себя плавки.
Элегантно нырнув со скалы в море, он отплыл от берега. Дети, сидевшие наверху в гроте, с напряженным интересом смотрели на него. И увидели вдруг плавник акулы, который блеснул на миг над поверхностью воды.
— Акула, акула! — закричал Момо.
Букк, который с величайшим удовольствием месил воду, повернул голову и увидел, что навстречу ему движется ужасное кровожадное чудовище.