Пир стервятников
Шрифт:
— А ваша новая рука, милорд? — спросил юноша.
— Надень ее, Джейме, — посоветовал сир Кеннос из Кайса. — Помаши горожанам, и они будут рассказывать своим детям, что видели чудо.
— Навряд ли. — Джейме не желал являть народу золотую фальшивку. Пусть видят его культю. Пусть видят калеку. — Можешь помахать им за меня, Кеннос, — обеими руками и даже ногами, коли охота. — Собрав поводья в левую руку, он развернул коня. — Пейн, вы поедете рядом со мной.
Сир Илин Пейн, подъехавший к нему, напоминал нищего на пиру. Старая заржавленная кольчуга поверх кафтана из вареной кожи, никаких эмблем как на коне, так и на всаднике, щит так
Был, но больше не будет. Сир Илин входил в цену, которую Джейме запросил за свое послушание. Вторую половину этой цены представлял собой сир Аддам Марбранд. «Они нужны мне», — заявил Джейме сестре, и она не стала противиться. Ей и самой скорее всего хотелось избавиться от них. С сиром Аддамом Джейме дружил с детских лет, а молчаливый палач был когда-то человеком его отца. Будучи капитаном гвардии десницы, сир Илин похвастался, что государством вместо короля управляет сир Тайвин, и король Эйерис отрезал ему за это язык.
— Открыть ворота, — приказал Джейме, а Могучий Вепрь своим громовым голосом повторил: — ОТКРЫТЬ ВОРОТА!
Когда Мейс Тирелл выступал через Грязные ворота под звуки барабанов и флейт, народ тысячами высыпал на улицы, чтобы его проводить. Мальчишки маршировали рядом с солдатами, их сестры посылали из окон воздушные поцелуи.
Воинству Джейме встретились на пути лишь несколько шлюх да пирожник с товаром. Посредине Сапожной площади двое оборванных воробьев, собрав вокруг себя пару сотен человек, посылали проклятия на головы безбожных демонопоклонников. Толпа разделилась, пропуская конный отряд, и проводила его угрюмыми взорами.
— Они любят розы, но не львов, — заметил Джейме. — Моей сестре следует обратить на это внимание. — Сир Илин промолчал — лучшего собеседника для долгого похода и желать не приходится.
Основная часть войска ждала их за стенами города: сир Аддам с вольными всадниками, сир Стеффон Свифт с обозом, Святая Сотня старого Бонифера Доброго, конные лучники Сарсфилда, две сотни тяжелой конницы сира Флемента Бракса, мейстер Гулиан с четырьмя сотнями воронов. Не так уж и много, меньше тысячи человек в целом, но у стен Риверрана они и в таком числе никому не нужны. Замок уже осажден армией Ланнистеров и Фреями, у которых солдат еще больше. Последняя птица оттуда принесла весть, что с продовольствием у них плохо. Бринден Талли, прежде чем засесть за стенами замка, вымел дочиста всю округу.
Если там было что подметать. Судя по тому, что видел в речных землях сам Джейме, все поля там сожжены, все города разграблены, все девицы испорчены. Теперь сестра посылает его завершить работу, начатую Амори Лорхом и Григором Клиганом. При мысли об этом Джейме чувствовал горечь во рту.
Вблизи Королевской Гавани дорога была безопасна, насколько может быть безопасной дорога в военное время, однако Джейме все-таки выслал Марбранда с его людьми на разведку.
— В Шепчущем лесу Робб Старк захватил меня врасплох, — сказал он. — Больше такого со мной не случится.
— Ручаюсь, что не случится. — Марбранд заметно радовался тому, что он снова сидит на коне и что на нем дымчато-серый плащ его дома, а не золотой, положенный начальнику городской стражи. — Если враг подойдет к нам хотя бы на дюжину лиг, ты узнаешь об этом заблаговременно.
Джейме строго запретил кому бы то ни было покидать колонну без его разрешения. Без этого запрета скучающие юные лорды непременно принялись бы носиться по полям, распугивая крестьянский скот и топча урожай. Близ города еще сохранились коровы и овцы, на деревьях виднелись яблоки, на кустах — ягоды. В полях стояли скирды ячменя, овса и озимой пшеницы, по дороге вереницей тянулись повозки. Джейме знал, что дальше все будет не столь благополучно.
Следуя во главе войска рядом с безмолвным сиром Илином, Джейме чувствовал, что почти доволен. Солнце грело спину, ветер ласково, как рука женщины, ворошил волосы. Маленький Лью Пайпер прискакал со шлемом, полным ежевики. Джейме съел горсть, а остальным велел поделиться с другими оруженосцами и сиром Илином.
Собственное молчание, видимо, стесняло Пейна не больше, чем ржавая кольчуга и вареная кожа. Единственными звуками со стороны сира Илина были перестук копыт его мерина и побрякиванье меча в ножнах. Несмотря на угрюмое выражение его рябого лица и холодные, как замерзшее озеро, глаза, Джейме чувствовал, что Пейн тоже рад походу. У него был выбор — он мог отказать и по-прежнему исполнять обязанности Королевского Правосудия.
На эту должность сира Илина определил Роберт Баратеон в качестве свадебного подарка своему тестю — предполагалось, что это вознаградит Пейна за язык, утраченный на службе дому Ланнистеров. Палач из него вышел превосходный — голову он, как правило, отсекал с одного удара, а его безмолвие вселяло ужас в приговоренных. Редко бывает, чтобы человек так хорошо соответствовал своему посту.
Решив взять его с собой, Джейме отправился к сиру Илину, который жил в самом конце Гульбища Предателя. На верхнем этаже приземистой полукруглой башни содержались почетные пленники, рыцари и лорды, ожидающие выкупа или обмена. Вход в настоящие темницы помещался внизу, за двумя дверьми, железной и деревянной. В промежутке между верхом и низом располагались покои смотрителя тюрьмы, лорда-исповедника и палача. Последний по традиции заведовал также тюрьмой и всеми ее служителями.
Для этой своей задачи сир Илин Пейн не годился совсем. Неграмотному и к тому же немому, ему поневоле пришлось передоверить тюрьму своим подчиненным. Лорда-исповедника в государстве не было со времен Дейерона Второго, а последний смотритель прежде занимался торговлей тканями и должность свою купил у Мизинца еще при Роберте. Она, без сомнения, приносила ему недурной доход, пока он по глупости не вступил в заговор с другими богатыми дурнями, чтобы возвести Станниса на Железный Трон. Они называли себя Оленьими Людьми, поэтому Джофф распорядился приколотить к их головам оленьи рога и выкинуть их из катапульты за стены города. Ныне его замещал главный надзиратель, старый согбенный Реннифер Лонгуотерс, вечно бубнивший о «капле драконьей крови» в своих жилах. Именно он отпер двери темниц и провел Джейме туда, где уже пятнадцать лет проживал Илин Пейн.
Здесь воняло тухлятиной, тростник на полу кишел тараканами. Войдя, Джейме чуть не наступил на крысу. Большой меч Пейна лежал на столе рядом с точильным бруском и масляной тряпицей. Сталь, безупречно чистая, отливала синевой при бледном свете, а вокруг этого совершенства валялись груды одежды вперемешку с доспехами, насквозь проржавевшими кольчужными рубахами и битыми винными кувшинами. Этот человек живет одной только смертью, подумал Джейме. Сир Илин вышел к нему из спальни, откуда пахнуло переполненным ночным судном.