Пир теней
Шрифт:
…Резкий толчок вырвал Юриэль из лап смерти. Ее тело, словно клубок ниток, покатилось по мокрому полу. Комнатка качалась из стороны в сторону, не давая встать на ноги. Юри смогла ухватиться за металлический прут.
— Да когда же это закончится?! Незримый, меня ослепи!
Легкие жгло, а горькая вода вперемешку с желчью подступила к горлу и потоком хлынула изо рта. Было темно, но свет луны, пробиваясь сквозь деревянные щели, позволил хоть немного осмотреть это место. Пахло рыбой, водорослями и гниющим в бочках провиантом. Гомон мужских голосов наверху, шум воды и сильная качка дали понять, что она находится на корабле, который попал в шторм. В трюме стояли ржавые металлические клетки. В них на мокром деревянном
— Эй, эверчанка, я видела, как тебя скинули с башни, — держась за скользкий прут, обратилась к девушке Юриэль, но в ответ получила лишь тишину. — Ты же из Эверока? Кто ты такая? Как тебя зовут? Почему тот парень скинул тебя? Кто он?
Но все ее вопросы остались без ответа.
— Эй! — Очередной неуслышанный крик Юри прервался.
Деревянная крышка трюма резко открылась, впуская внутрь лунный свет ночи и голоса мужчин. Один из них, весь мокрый, с густой бородой, обветренным и поцарапанным лицом, спустился по небольшой лестнице вниз. За ним по ступенькам стекала вода, быстро заполняя собой трюм. Оглядевшись, он направился к самой дальней бочке. Найдя там стеклянную бутылку с коричневой жидкостью, он кинул взгляд на клетку, где сидела рыжеволосая девушка. Пошатываясь и одновременно заливая в рот алкоголь, запах которого сразу перебил вонь водорослей и рыбы, он направился к эверчанке. Сев рядом и схватившись за металлические прутья, он высунул язык, облизывая губы. Юри приготовилась дать отпор, но он не видел ее. Не видел так же, как и все вокруг.
Эверчанка опасливо отползла в другой конец клетки и подтянула колени к груди. Другие женщины затаили дыхание, словно боясь, что о них тоже вспомнят, и тихо попрятались в тени.
— Не прячься, пташка. Я тебя не обижу. Покажи мне личико, дай посмотреть на твои сладкие губы. — Мужчина просунул руку сквозь прутья и потянулся к лицу, усыпанному веснушками.
Рыжеволосая заплакала, вжимаясь телом в решетку.
— Скоро мы разбогатеем. Заполучить твои большие глазки захочет много желающих.
Моряк поймал прядь ее волос и медленно начал накручивать на грязные пальцы.
— Если, конечно, выживем в этом шторме. Святой Ар сегодня не на нашей стороне.
Он вновь приложился к бутылке. Алкоголь вытекал изо рта, кудрявая борода намокла. Юри отпустила решетку и потянулась к мужчине. Она хотела схватить его за руку, отвлечь, понять, почему он не видит ее, но тут корабль вновь подбросило на волнах. Она полетела спиной назад и, ударившись обо что-то головой, опять погрузилась в объятия темноты…
…Голова стала болеть еще сильнее, а во рту появился металлический привкус: Юри прикусила язык. Ее сильно тошнило, а из носа маленькой струйкой стекала багровая кровь. Сил открыть глаза не было, поэтому Юри просто лежала на сухой земле. Спустя минуты она нашла в себе силы сесть. Массируя ушибленный затылок, она щурилась от ослепительно-яркого солнца. Наконец, приставив ладонь козырьком к глазам, она осмотрела место, в котором оказалась на этот раз. Толпа людей обтекала девушку, будто камень в реке. Юриэль не видела лиц, не различала голосов: люди мелькали, а их силуэты казались смазанными, словно краска на холсте. Но она четко могла разглядеть прилавки и небольшие дома, окружающие ее. Это был рынок.
— Схиала? — неуверенно спросила она у самой себя, наконец поднимаясь на ноги и вытирая рукавом кровь из носа.
За спиной раздался звонкий крик:
— Подходите, подходите! Таких камней вы еще не видели! Таких трав вы еще не нюхали! Этот агат был найден в пещере
Юри, обернувшись, увидела деревянный, совсем незаметный среди других прилавок.
— Папа…
Высокий улыбчивый мужчина громко зазывал всех посмотреть на свой товар. Развернувшись, он потрепал по голове темноволосого мальчика и, похлопав его по плечу, продолжил кричать и привлекать толпу.
— Брат?
Горячий ком горечи и обиды подкатил к горлу. В глазах защипало от слез, которые потекли по щекам. Юриэль тихо стояла и гладила тыльную сторону руки.
Шестнадцатилетний мальчик, стоящий перед ней, натирал камни тряпкой и связывал высохшие травы ниточкой, перекидывая их через верхнюю балку. Он, как и отец, одаривал всех своей улыбкой, изредка протягивая руки вперед и демонстрируя товар. Но никто не обращал на них внимания. Никто не спешил подойти, никто не слушал.
Юри смотрела на них, боясь отвести взгляд. Она не хотела потерять их, как потеряла тогда, семь лет назад. Шум мыслей утих, в голове была пустота. Она любовалась отцом, которого ей так не хватало, она не спускала глаз с его улыбки, представляла его теплые объятия и поглаживания по спине. Хотелось кинуться к нему и рассказать обо всем, через что пришлось пройти. Хотелось поплакать на плече и уснуть на его коленях. Она никогда не винила его за то, что он беден. За то, что он уехал и не взял ее с собой. Не винила даже за невыполненное обещание перевезти семью из Арасы в Эверок. Но обвиняла в том, что он так и не вернулся. Она считала себя ненужной, нелюбимой и недостойной. Дочь, за которую стыдно. Сиаф [11] , от которой одни проблемы. Но, стоя сейчас здесь и опять видя его глаза, она простила ему все.
11
Сиаф — пророк, ясновидящий. Видит вещие сны или же узнаёт будущее человека с помощью прикосновений.
— Заходите! Заходите! Берите пять пучков травы, получайте порошковые специи бесплатно!
Брат. Кроткий, чуткий и добрый. Ее защитник, спасающий от нападок деревенских детей. Он всегда о ней заботился. Отдавал свою еду, если она не наедалась, бегал на пристань разгружать корабли, чтобы на заработанные кваны покупать ей платья. Научился ради нее печь соевые сладости и по утрам рвал цветы в поле. А она научила его не бояться бабочек, читать созвездия в ночном небе и всех прощать, не держа зла на сердце. Она запомнила его таким. Шестнадцатилетним, юным и беззаботным. Какой он сейчас? Юри хотела бы увидеть, как он возмужал и каким красавцем стал. Она обязательно найдет их. Вернет свою семью и обретет дом.
Волосы налипли на мокрые щеки. Шмыгнув носом и засмеявшись, она побежала к семье, раскрывая свои объятия.
— Папа, это я! Твоя маленькая Ю!
Толпа начала сгущаться, а лица людей стали отчетливее. Юри почувствовала чужие прикосновения. Ее толкали, медленно оттесняя назад и создавая живую стену, вновь разлучающую их семью. Она испуганно начала звать отца, который ее не слышал, а сгущающаяся толпа давила на нее. Юри перестала видеть своих родных и, бегая глазами по толпе, пыталась их найти.
— Нет! Отец, пожалуйста… пожалуйста, вернитесь… — Ее крик становился тише, а поселившаяся в сердце надежда вновь погасла.
Переминаясь на месте и постоянно оборачиваясь, она пыталась вырваться из этой толпы. Голоса становились четче, прикосновения — жестче. Рынок оживился, становясь реальностью, в которую затягивало девушку.
Чья-то рука легла на плечо Юри и с силой потянула на себя.
— Больно вообще-то! — зло крикнула она, поднимая глаза на высокого блондина.
Тот словно не услышал ее, а лишь поправил расстегнутую почти до пояса рубаху. От него пахло сладким медом и цветами. На лбу и носу блестели капельки пота, а в золотых спутанных волосах торчали засохшие цветы и маленькие веточки.