Пирамидальная скала
Шрифт:
— Так вы, бастарды — береговые грабители, — сказал Росс обвиняющим тоном.
— Нет-нет, никакие мы не грабители, — яростно запротестовал Джон.
— Нет, они не береговые шакалы, — сказал Дринкуотер, — они просто ожидают прихода судна с трюмами, полными контрабанды, если я не ошибаюсь.
— Откуда вам известно… — начал Джон, с искаженным тревогой красивым простодушным лицом, но в этот момент дверь с грохотом распахнулась, и внутрь ворвались три человека с дубинками. Они схватили несчастного рыбака и вытащили на улицу, где принялись охаживать его этими дубинками.
— Парни, вам понадобятся обломки наших весел, — выкрикнул Дринкуотер, схватил оловянную
— Росс, — резко произнес Дринкуотер, — бегом к нему домой, приведи жену. Эти сукины дети пробили голову бедняге.
— Да, чертов хозяин трактира наверняка приложил к этому руку, — сказал Фостер.
— Присматривал за приготовлением завтрака, как же. Вот пидор!
— А откуда вы узнали об этой контрабанде, сэр?
— Догадался, — ответил Дринкуотер. — Росс навел меня на такую мысль. Эти люди явно не береговые грабители. Нет, конечно, при случае они не прочь пограбить выброшенное на берег судно. Думаю, они посещали «Монтроз», если от него что-либо осталось, и, возможно, протралили то место в поисках какой-нибудь добычи… но контрабанда – это их основной промысел. Приходской священник по уши погряз в этих делах, и, не исключаю, также землевладелец, но мы еще не имели удовольствия познакомиться с ним.
— В таком случае, что мы должны делать, сэр?
— Позавтракать, а затем… Хм, раньше чем через неделю капитан Джадд не отправится огибать Лендс-Энд, так что нам лучше встретиться с ним в Фалмуте.
— Приличный переход отсюда, сэр, — сказал Фостер, уныло разглядывая свою пустую чарку. — И мы работали всю ночь, да и вчера целый день маршировали.
— И одежда наша вся промокла, сэр.
Дринкуотер осмотрел столпившихся вокруг него моряков и ухмыльнулся:
— Мы могли бы остаться здесь до завтра, если кто-нибудь из вас убедит хозяина таверны. Не вижу больших препятствий к этому на данный момент. — Моряки согласились. — Парень все еще выглядит неважно, — заметил Дринкуотер, разглядывая лежавшего на лавке рыбака.
Тут дверь снова отворилась, и вошла жена Джона в сопровождении Росса.
— Помогите леди доставить домой её мужа, — устало промолвил Дринкуотер.
После того, как жену рыбака успокоили, объяснили ей произошедшее и проводили домой, они приступили к запоздалому, с неохотой приготовленному завтраку, после чего задремали, пока их верхняя одежда сушилась у огня. Дело близилось к полудню, и ни один из них не пошевелился, пока внезапный порыв ветра не распахнул дверь бара и не плеснул на них добрую порцию дождя. Дринкуотер, вздрогнув, проснулся. Он потянулся, ощущая боль по мере того, как восстанавливалось кровообращение в его онемевших конечностях. Воспоминания о событиях нескольких последних дней медленно возвращались к нему, и он вспомнил о раненом рыбаке. Подумав, что у него есть несколько часов ничегонеделания до того, как они двинутся в путь, он решил проведать несчастного бедолагу.
Ветер на узкой улице почти сбивал его с ног. С трудом добравшись до жилища рыбака, он постучал в дверь и вошел внутрь. Молодой человек был в сознании, его голова была перебинтована чистой тряпкой; жена чистила картофель. Парень пошевелился, лицо его налилось краской от гнева при виде этого вторжения, но Дринкуотер поднял руку примиряющим жестом:
— Я сожалею о том, что случилось, Джон, но били тебя ваши же люди. По крайней мере, не произошло худшего.
Джон сник и покачал головой:
— Это неприятность, мистер, но предстоят еще большие неприятности, пока все это не закончится. Считаю, что вы должны мне больше, чем пять шиллингов.
Дринкуотер проигнорировал последнее замечание и спросил:
— Понятно, что неприятности, но в чем они состоят?
— Это не имеет к вам никакого отношения, и я держался бы от этого подальше.
Дринкуотер кивнул. Он вытащил из кармана шиллинг, и, наклонившись над спящим в колыбели ребенком, положил монету на одеяло, которым тот был накрыт.
— Прелестное дитя, — улыбнулся он женщине.
— Джон, как и его отец, — возвратила она улыбку. — Вы женаты, сэр? — Он кивнул. — Но детей нет?
— Но детей нет. Скажите мне, Большой Джон связан с этой контрабандой?
Она кинула взгляд на мужа.
— Молчи, женщина, — произнес тот. — Мы и так уже по уши в неприятностях.
— Какого рода неприятностях? — продолжал настаивать Дринкуотер.
— Должно было появиться это чертово судно, но, как вы и сказали, оно запоздало. Сейчас стоит на якоре мористее бара…
— Так же, как и «Монтроз», да?
— Да, да, точно так же, как и проклятый «Монтроз». И точно так же он будет разбит, и мы потеряем весь груз, и этому маленькому бастарду — Джон кивнул в сторону ребенка — придется выходить в море, так же, как его отцу и деду...
— Не говори так… - прервала его жена, но Дринкуотер уже уходил, оставляя их своим семейным невзгодам. По крайней мере, он был рад, удостоверившись, что молодой рыбак был жив и относительно здоров. Возвратившись в «Якорь и Надежду», Дринкуотер объявил своим морякам:
— Можете отдыхать здесь, а я пройдусь до мыса Пен-Карроу. Думаю, к ночи на наши руки свалится еще одно кораблекрушение.
— На нашичортовы руки, — запротестовал Фостер. — Что общего у нас с этими проклятыми обломками?
— Они вцепились в нас почище того бульдога, — заметил Росс с ноткой восторга в голосе.
6 . Спасательная операция
Вид, открывавшийся от Пен-Карроу, представлял собой замечательное зрелище. Местные рыбаки рассеялись по склону этого выступающего мыса, сбивались в маленькие беспомощные группки. Дринкуотер подумал, что они сами похожи на плавающий по поверхности мусор, носимый волнами туда-сюда, от причала до этого пустынного, продуваемого всеми ветрами места, по воле обстоятельств, от которых зависит само их благополучие. Ему было жаль их, стоявших и наблюдавших за тем, как небольшой бриг «танцевал» на своем якорном канате. Каким бы ни был на нем груз, попытка избежать уплаты таможенных пошлин была продуманной и хорошо спланированной операцией, выполнить которую помешала только погода. Дринкуотер не мог понять, почему бриг встал так близко к берегу, но, поразмыслив, пришел к заключению, что решение о проходе бара на приливе было принято до значительного ухудшения погоды. Одно было ясно – бриг не мог длительное время находиться у побережья. Каждый день задержки увеличивал шансы на то, что слухи о нем достигнут Бодмина или Лонстона, и тогда таможенники не замедлят прибыть для проверки. Теперь все стояли, наблюдая, как возможность выгрузить ценный для них груз исчезала прямо на глазах.