Пираньи в шоколаде
Шрифт:
– Так ты был в курсе Жанниных любовных терзаний?
– По-моему, вся Москва об этом знала. Жанна буквально затрахала меня этим своим Святояровым. Она собирала сведения о нем с маниакальной настойчивостью свихнувшегося разведчика. Не хотел бы я, чтобы в меня кто-нибудь так втрескался. Это больше напоминало не любовь, а болезненную мания. Я предупреждал Строеву, что добром это не кончится.
– Шекспир бы удавился за подобный сюжет, – заметила я.
– Зато мне от этого сюжета одна головная боль, – вздохнул Виталий. – В итоге потерял свою лучшую сотрудницу.
–
– Иннокентий Бубликов, например? Неужели ты в это веришь?
– Почему бы нет? Ты сам сказал, что в ту ночь он отказался от услуг телохранителя. Жанна одолжила у Бублика "Харлей", в надежде охмурить Максима на фестивале рокеров. Логично предположить, что сынок банкира тоже отправился на "чумовой шабаш мотошизанутых", проследил за Жанной и Максимом, проник на территорию особняка и скормил соперника пираньям.
– Бред, – покачал головой Прохоров. – Полный бред. Ты не видела Бублика. Он не способен на такие подвиги.
– Но ведь он гоняет на "Харлее".
– Не только на "Харлее". На Рублевке у Иннокентия целый мотосалон. Только гонять на байке – это одно, а незаметно проследить за профессиональной телохранительницей, тайно проникнуть на охраняемую территорию и прикончить такого субчика, как Максим Светояров – совсем другое дело. Я же говорю – ты не видела Бублика.
– Не видела, – согласилась я. – Пожалуй, стоит исправить это упущение.
* * *
Телефон в московской квартире Иннокентия не отвечал, зато в загородном доме к аппарату подошла женщина, представившаяся экономкой. Я назвалась представительницей страховой компании, звонящей по поводу принадлежащего Иннокентию Бубликову "Харлея-Дэвидсона", выловленного из речки Ужорки.
Экономка посоветовала перезвонить через час-полтора, что я и пообещала сделать.
С учетом того, что от агентства "Кираса" до резиденции Бублика было около сорока минут езды, я задержалась в кабинете Прохорова еще на полчаса, расспрашивая Виталия о бизнесе, связях и личной жизни Максима Светоярова.
Об инциденте, повлекшем за собой болезнь Антона, Виталий ничего не знал, зато был неплохо осведомлен о многих других вещах.
Отец Максима и Антона в советское время был министром тяжелой промышленности, мать – дочерью высокопоставленного чиновника из министерства иностранных дел.
После прихода к власти Горбачева старший Светояров оставил пост и благодаря своим связям плавно перешел в большой бизнес. Он начал с продажи за рубеж цветных металлов, после чего расширил деятельность, приобретя за бесценок ряд заводов и предприятий, которые, благодаря получаемым через старые знакомства госзаказам, сразу начали приносить высокую прибыль.
После гибели родителей в автомобильной катастрофе, то ли случайной, то ли профессионально подстроенной, Максим встал во главе образовавшегося холдинга "Норд".
Обладающий невероятной деловой интуицией и склонностью к риску Максим в кратчайшие сроки ухитрился еще больше расширить дело, взяв под свой контроль строительный бизнес и получив ряд выгодных государственных подрядов. Конкуренты скрежетали зубами, но поделать ничего не могли.
Врагов Аспид приобретал с той же бесшабашной легкостью, что и деньги. На него были совершены пять покушений. Погибли два телохранителя и шофер, трое охранников и восемь гражданских лиц, случайно оказавшихся поблизости, получили ранения, Максим же неизменно выходил из передряг без единой царапины. В интервью с журналистами он утверждал, что, подобно кошке, имеет девять жизней.
Списком любовных побед Аспид мог без особого труда посрамить самого Казанову. В его обширную коллекцию входили манекенщицы и актрисы, певицы и стервозно-хваткие бизнес-вумен, солистки балета и скучающие жены олигархов.
Брошенные любовницы Светоярова на радость стервятникам-журналистам с переменным успехом травились снотворным, резали себе вены, топились в грязных водах Москва-реки и выпрыгивали из окон.
Вздымающиеся вокруг Максима волны скандальной славы неотвратимо притягивали к нему новые женские сердца, причем каждая последующая жертва обладала необъяснимой с точки зрения логики уверенностью в том, что именно ей суждено навсегда завоевать сердце ветреного плейбоя.
В свете полученной от Прохорова информации тот факт, что усадьба в Нижних Бодунах не охранялась, а сам Светояров явился на "чумовой шабаш мотошизанутых" без солидной свиты телохранителей, выглядел более чем странно. Неужели он и впрямь уверовал в свою неуязвимость?
На месте Аспида я бы спать не ложилась без пуленепробиваемого жилета, а еще скорее сделала бы пластическую операцию, купила новые документы и убралась как можно дальше от жаждущих мести конкурентов, отвергнутых любовниц и обманутых мужей. Впрочем, я – не Максим. Меня не заводит хождение по лезвию ножа и ощущение неограниченной власти над людьми. Именно поэтому он мультимиллионер, а я скромная писательница детективных романов.
Именно поэтому его скелет по частям извлекают из пруда с пираньями, а я мотаюсь по Москве и ее окрестностям, пытаясь выяснить, кто же его убил.
Из пяти дам, изображенных на фотографиях, которые я стянула у Антона, Виталий опознал троих. Турбину он никогда не видел, но зато сразу же, без просьбы с моей стороны, назвал марку мотоцикла, на котором она позировала. Это оказалась "Хонда XL1000V Varadero".
В глазах Прохорова зажегся фанатичный блеск. Позабыв о фотографиях, он сообщил мне, что в прошлом году купил себе точно такой же байк, но два месяца спустя разбил его в лепешку.
– Только представь – спортбайковский разгон, – вдохновенно ностальгировал шеф "Кирасы". – Отметку в 100 км/ч проходит на второй передаче, и при этом ход невероятно плавный, не дергает всю массу. Отлично управляется как на асфальте, так и на грунтовке – а ведь это вещь парадоксальная – обычно или то или другое. Может несть хоть по грейдеру, хоть по щебенке. А фары! Сдвоенная оптика, светит почище чем софиты!
Хоть и с трудом, я все же вернула Виталия к теме запечатленных на снимках красоток.