Пиранья против воров
Шрифт:
– Только не думайте, что в а с это освобождает от обязанности.
– Да что вы, я и не думаю, – сказал Мазур почти весело. – Наоборот. Остановите машину, пройдемся.
Бросив на него быстрый пытливый взгляд, Гвоздь приказал:
– Тормозни...
«Волга» остановилась с похвальной быстротой. Они вышли, и Мазур сказал:
– Я бы на вашем месте не торопился развивать бурную деятельность. Может, и ни к чему...
– То есть? – бесстрастно спросил Гвоздь.
– Это не китайцы. Никакие это не китайцы.
– То есть? – повторил Гвоздь.
– Как говорил покойный Котовский, божусь за пидараса, – сказал Мазур. – Вы человек явно непривычный, для вас они все на одно лицо, я вижу... А
– Ну да, мне рассказывали, – кивнул Гвоздь. – Когда мне вас р е к о м е н д о в а л и. Операция «Меконг», а? – Он явно хотел произвести на Мазура впечатление.
Мазур быстро взглянул на него, помолчал пару секунд, потом сказал без выражения:
– Да, вот именно, «Меконг». Вы мне так и не скажете, кто же меня с д а л? В виде гонорара, а?
– Посмотрим, подумаем... Так что с этими к о с а р я м и?
– Они не китайцы, – упрямо сказал Мазур. – Оба вообще не имеют никакого отношения к Юго-Восточной Азии, к Китаю, к Монголии... Классическая С р е д н я я Азия. Вот тут я уже не берусь судить с стопроцентной точностью, казахи они, киргизы, калмыки какие-нибудь. Но в том, что это – среднеазиаты, уверен на все сто. Вспомните к тому же, как они говорили. Есть искажения звуков, которых просто-напросто не сможет избежать освоивший русский китаец. Эта парочка говорила совершенно иначе...
– Черт, да они говорили, словно русский с первого класса учили!
– Вот именно, – сказал Мазур. – Вот именно, Николай Фомич. Что, если взглянуть на проблему с э т о й точки зрения? Вы слышали когда-нибудь о китайских мафиози, которые впереди с е б я выставляют прикидывающихся китайцами среднеазиатов? Может, я чего-то не знаю...
– В жизни не слышал, – сказал Гвоздь, в глазах которого вновь заиграли веселые чертики. – Они всегда с а м и являлись...
– Давайте просчитаем другой вариант, а? Наш н е к т о вдруг занервничал. Быть может, я уже чувствительно наступил ему на хвост, сам того не зная... И он занервничал... Ведь это получается идеальная операция прикрытия, черт возьми! У вас осталось одиннадцать с половиной дней... собственно, уже одиннадцать без половины, день на исходе... Время драгоценно, как никогда. И в этот пикантнейший момент вас форменным образом п е р е н а ц е л и в а ю т, Николай Фомич, вам подсовывают ложную цель, призрака, за которым вы и пускаетесь со всем пылом, все силы, весь ум, всю хитрость бросаете на погоню за миражом...
– Но они говорили так, словно... – Он оборвал на полуслове, ругнулся. – Черт, да ведь ничего это не доказывает! Лишь одно: что они з н а ю т о пяти смертях. И только. Впрочем...
– Нет, конечно, не исключено, что они имеют к смертям этим кое-какое отношение, – сказал Мазур. – Если это люди нашего Некто, кому ж и знать, как не им...
– Крупно играешь, Степаныч, – сказал Гвоздь, крутя головой. – Если я тебе поверю и не стану собирать сходняк... А это все же окажется натуральный агрессор...
– Я в одном стопроцентно уверен, Фомич, – ответил Мазур ему в тон. – Это не китайцы. Это среднеазиаты. Стопроцентно. Это не в моей компетенции –
– Да я и сам вижу, что человечек тынепростой, – усмехнулся Гвоздь. – Бачили очи, шо куповалы. Среднеазиаты, которые китайцами притворяются... Среднеазиаты, которые – китайцами... Эх ты, мать твою! Все правильно, без тебя я бы в их китаезовском происхождении нисколечко не усомнился. Сглотал бы... Т е б я эта гнида не предусмотрела... Ага!
– Что?
– Среднеазиаты, которые притворяются китайцами! – произнес Гвоздь весело и словно бы даже мечтательно. – А ведь это ниточка, друг ты мой морской...
– То есть?
– Живенько в машину, – распорядился Гвоздь. – Действовать нужно быстро. Коли уж они тебя не предусмотрели, то могут и следующий наш ход не просчитать... Точно тебе говорю! Живо, в тачку!
Глава восьмая
Приятно, ежели клиенты вежливы...
– Самое смешное, что этот тип, организатор дела – из самых что ни на есть натуральных совковых интеллигентов, – говорил Гвоздь. – При старом режиме то ли белых мышек мучил, то ли нейтрино в пробирки ловил. А когда грянула перестройка, и этих, которые звучали гордо, начали стричь, как овец дешевых – не вымер, вы себе только подумайте... Совсем даже наоборот.
– С интеллигентами это случается, – сказал Мазур понятливо. – Взять хотя бы Толика-Электрошока, да мало ли...
– Ага... Так вот, нашел дипломированный себе денежную экологическую нишу: экзотический секс. Ну, интеллигент – та же блядь, так что из них бандерши хорошие получаются... Что он там поначалу придумывал, долго рассказывать. А потом с год назад вбухал все нелегальные капитальчики в эту самую «Жемчужину». Идея простая и хлебная: не всякий, кому охота попользовать экзотическую восточную телку, самолично доберется до азиатских краев. Не в деньгах дело: не всегда выпадает возможность. Скажем, законная супруга по пятам таскается или незаконная, но не менее ревнивая мартышка. Вот для тех, кто за границами не сумел оторваться с экзотикой, «Жемчужина» и функционирует. Понятно, настоящих китаянок там, по-моему, отродясь не бывало... Или я не во все вникал?
– Есть парочка настоящих, Папа, – деликатно подал голос с переднего сиденья мрачный осетинский человек Гига, правая рука покойного Котовского и вроде бы кандидат на его место. – Точно знаю, пара штук настоящие. Заехали торговать, а потом нашли работенку полегче, девки смазливые. Держат для особо почетных гостей, чтобы уж без малейшего фуфла.
– Ну, значит, парочка натуральных имеется, – хмыкнул Гвоздь. – Зато японок наверняка ни одной, а?
– Твоя правда, Папа. Японцы живут богато, когда еще к нам занесет бедную, да еще чтоб товарный вид имела...
– Ну вот, – сказал Гвоздь. – Но остальных-то полсотни или сколько их там – стопроцентное фуфло. Нет, то есть, симпатичные, конечно – иначе кто бы за них приличные бабки выкладывал? Но родом они из киргизских или казахских степей, где житуха нынче похуже нашей в сто раз. А то и с южных окраин Сибири необъятной, аборигеночки. Их, конечно, как следует поднатаскали импортным товаром прикидываться: «моя-твоя не понимай», «холосё, козяина...» В общем, мало кто распознает. Понимающие люди, вот вроде тебя, Степаныч, туда не ходят, а ходят туда те лохи, над которыми и посмеяться не грех. Заезжих из России масса, эти вообще потом кипятком писают у себя дома, взахлеб хвастаются – они ж там, за хребтом, дикари-дикарями, москвичи особенно: про Азию только по дурацким книжкам знают. Ах, был я проездом в загадочной Сибири, ох, мочил я конец в самом натуральном китайском борделе, где каждый швейцар – и тот китаец...