Пиранья. Война олигархов
Шрифт:
Так. И что это означает?
И тут один из бодигардов, доселе примеченный разве что наметанным глазом адмирала, подломился в коленях и, как марионетка с обрезанными нитями, осел на палубу. И никто не обернулся, никто ничего не заметил, столь бесшумно и гладко сработала рука невидимого косаря.
Заметила разве что Олеська, которая проследила за взглядом Мазура, – заметила и раскрыла рот, но крик был задавлен на корню его ладонью.
– Тихо, – шепнул он ей в ухо. – Только тихо…
И тут же разом погасло все освещение, все гирлянды, вся иллюминация!
Раздались недовольные выкрики
А Мазура лихорадочно теребила за рукав Олеся, словно он электрик и должен немедля поменять внезапно перегоревшие пробки. Не отцепляя ее настойчивых пальцев от своего локтя, Мазур, придав спутнице заметное ускорение, направил ее прямой наводкой в ближайшую каюту. Упаковался вослед за ней грамотно, быстро и тихо, но без всяких этих шпионских кульбитов и тройных сальто в воздухе. Задраил дверь. Огляделся…
Назвать помещение каютой он, видимо, поторопился.
А предприимчивая Олеся уже колупала ногтями кнопки стационарного телефона:
– Местная-то связь работает!
Мазур выхватил трубку, посмотрел на дисплей, на котором высвечивались набранные цифры. Ноль, ноль. Яростно прошипел:
– Ты что, в «ноль-ноль-пять» звонить собралась?! В службу сервиса?!
– А ты что предлагаешь?!
– Говорит Исламский Революционный Фронт! – комментарием к их перепалке раздалось внезапно из всех корабельных динамиков. – Корабль заминирован! Команда разоружена и арестована! Повинуйтесь приказам, и вам не причинят вреда. Неповиновение будет караться. Вопросы – расстрел! Разговоры – расстрел! Всем лечь на пол! Без резких движений! Требования вашим правительствам уже предъявлены. Молитесь, чтобы ваши чиновники освободили наших соотечественников из тюрем Израиля и его пособников! В случае невыполнения требований, корабль будет взорван… Attention ladies and gentlemen. Listen to Islamic Revolution Front…
Спич повторился по-английски.
И за стенами каюты начался ад. Забегали, заголосили, женщины завизжали, раздалось несколько смягченных глушителями выстрелов, команды на гортанном языке… Что-то тяжело плюхнулось в воду.
Глава одиннадцатая
В ПРИЦЕЛЕ – «РУСАЛКА»
В Черном море – исламские террористы?! Бред, ну просто бред. Худший вариант дешевого американского боевичка…
Радовало одно – признаков невроза Олеся пока не проявляла. Или держится хорошо, или пока не поняла всей серьезности…
Оказалось второе:
– Это розыгрыш такой, да, Кирилл? – спросила она, кривя губы в попытке улыбнуться. Губы дрожали. – Понарошку? Праздник все-таки…
– А у вас на понарошных розыгрышах всегда убивают всамделишно? – Мазур вспомнил мастерски снятого охранника, явно не обрадованного своей ролью.
Спорить с таким аргументом оказалось сложно. Но поддаваться натиску реальности она не собиралась:
– А что тогда, действительно захват?.. Да ну, быть того не может. Террористы! Откуда? С неба свалились?
– Я так понимаю, что экипаж нанят?
– Нет, блин, куплен в рабство!
– А безопасность кто координирует?
– Одна дочерняя фирма. Проверенные люди.
– Вот и проверили. На своей шкуре.
– Ты хочешь сказать, что…
– Пока не говорю и даже не намекаю, – отрезал Мазур.
– Лучше скажи, что нам теперь делать.
Мазур не ответил: во время их содержательной беседы он быстро разоблачался. Одежда вмиг стала тесной. Полетел на пол ослепительно белый смокинг, превратился в продолжение лунного пятна, ложившегося из иллюминатора тесной боцманской каюты-батальерки, в которой они оказались. За смокингом последователи прочие атрибуты светского джентльмена – бабочка, модерновые пижонские туфли на жесткой подошве… Когда еще вотчина рачительного боцмана видела так нещадно попираемую роскошь?
И где, кстати, сам боцман?..
Олеся, забившись в угол рундучной, потемневшими от накатившего страха глазами следила за всеми эволюциями Мазура.
– Так вот почему телефоны не работают… – сказала она неожиданно.
– Спасибо, пояснила, – процедил Мазур, стаскивая белые атласные брюки. Оставшись в одних трусах, оперативно допросил Олесю:
– Сколько гостей на яхте?
– Двадцать шесть… Или семь…
– Персонал?
– Двадцать.
– Охрана?
– Семь…
– Уже меньше.
С досады Мазур хрустнул пальцами, которым сейчас так не хватало привычного ощущения тяжелой стали. И ничего под рукой, даже паршивого ножа в темной боцманской.
– Обыщи ящики, только не греми. Что найдешь – все на стол выкладывай… Куда ты зажигалку, спятила?! Еще музыку включи!
Мазур тем временем узурпировал боцманскую одежку – натянул на себя свободную серую робу и того же цвета широкие брюки. Стоптанными черными ботинками пренебрег за ненадобностью – босиком сподручнее…
Мазур приник к двери. По ту строну бытия протопали по палубе чьи-то резвые ходули, раздался звучный плевок, и все стихло. Зато прибавилось иллюминации: зажглось дежурное освещение – именно таким громким словом называлась тусклая лампочка в матовом коконе под потолком. Видать, к экстренным ситуациям хозяева яхты не привыкли…
– Как думаешь, что там сейчас происходит?
Олеся оперативно справилась с порученным заданием и теперь дрожащими руками хозяйственно раскладывала на столе найденные вещи по номиналу. Ориентировалась на полезность каждого предмета. Полезность прикидывала на глаз.
– Что-что, – пробормотал Мазур. – Захват произведен успешно, теперь могут и освещением побаловаться.
И мысленно присовокупил: «И до чего ж быстро и умело сработали, змееныши, да еще и с привлечением РЭБовского корабля. Ох, не простая гопота нынче к нам на борт пожаловала…»
Он окинул взглядом аккуратно разложенные на столе предметы: стакан с залитыми водой окурками, курительную трубку, авторучку, узкий черный ремень, невскрытую консервную банку с полированной крышкой…
Вибрации корпуса, характерные для любой работающей машины, уже стихли, зато усилилась бортовая качка. Определенно, яхта легла в дрейф.
Мазур с минуту возился у стола. Олеся молча наблюдала за его манипуляциями с курительной трубкой и авторучкой, но когда он скрутил в жгут боцманский ремень, не выдержала и спросила: