Пират моей мечты
Шрифт:
– Все получится, вот увидишь. Главное – не мешкать. Время, к сожалению, не на твоей стороне.
Глава 15
Пока Кристен и ее горничная трудились над внешностью Серенити – причесывали ее, подгоняли ее наряд, пришивали к нему ленты, – она мучительно раздумывала над словами новой приятельницы. Стоило ли им верить? Ведь они вселили в ее душу надежду, и если ей не суждено сбыться, это будет так больно… Непроходящая мука. Она этого не переживет!
Между
– Вот погоди, увидишь, как Морган переменится в лице, когда ты явишься перед ним, – прошептала Кристен ей на ухо, когда они вышли на лестницу.
Но несмотря на это заверение, Серенити была сама не своя от волнения.
Остановившись в дверях гостиной, она кивнула Джейку, который разговаривал о чем-то с Робертом. Морган стоял к ней спиной.
Разочарованно вздохнув, она направилась к миссис Дорран, которая сидела на мягкой софе у стены.
– О, мисс Джеймс, вы неотразимы! – улыбнулась Марта. – Роберт, – обратилась она к мужу, – нам придется стеречь мисс Серенити. Иначе городские ухажеры не дадут ей проходу и кто-нибудь из них, того и гляди, ее у нас похитит!
Серенити зарделась от этого комплимента.
Морган повернул голову в ее сторону. Стоило их глазам встретиться, как он помимо воли испустил протяжный вздох и прижал руку к сердцу. Во взгляде его читалось восхищение, от которого у Серенити захватило дух. Сердцу стало тесно в груди, кровь прилила к щекам. Никогда в жизни она не была объектом такого непритворного восторга.
– Ну что ж, все в сборе, – сказала Марта. – Прошу к столу.
Ужин, поданный в просторной столовой, куда хозяева и гости прошли неторопливо и чинно, был изысканно сервирован и чрезвычайно обилен.
На столе посреди блюд возвышались два огромных канделябра с множеством восковых свечей, а чтобы гостям не было жарко, роскошно разодетый слуга обмахивал их пестрыми опахалами, которые приводились в движение при помощи хитроумного устройства из цепей и блоков.
Серенити залюбовалась сервировкой стола – роскошной китайской посудой из тончайшего фарфора, тяжелыми серебряными и золотыми блюдами, чашами и кубками, хрустальными бокалами, в которых пенилось шампанское. Что же до яств – то им просто несть числа. Никогда еще ей не доводилось видеть столь явного изобилия! Даже в Рождество стол Джеймсов не бывал уставлен таким количеством тонко приготовленных кушаний.
На огромных блюдах громоздились фаршированный гусь, ароматная буженина, индейка, ростбиф, печеная и жареная рыба, не менее десяти сортов колбас, фруктовые салаты, пироги… У Серенити даже глаза разбежались…
Она с интересом прислушивалась к разговорам мужчин, которые наперебой рассказывали друг другу о морских приключениях. Морган сидел у противоположного от нее края стола, рядом с Робертом. Барни и Джейк заняли места слева от хозяина.
– Простите, что мы рассадили дорогих гостей в нарушение всех традиций, – сказала Марта, поливая кусок ростбифа соусом. – Но я подумала, что мужчинам о стольком надо рассказать друг другу. Пусть уж сидят все вместе.
Серенити, смутившись оттого, что добрая женщина, по-видимому, без труда прочитала ее мысли, растерянно пробормотала:
– О, что вы, мне нет до этого никакого дела.
– Попробуй гуся, Серенити, – посоветовала ей Кристен. – Это фирменное блюдо нашей Кармен. Не пожалеешь.
– Спасибо. – Серенити взяла несколько ломтиков гусиной грудки с блюда, которое поднес ей один из слуг.
Несколько минут прошло в молчании. Серенити едва успела отведать гуся, как вдруг Марта обратилась к ней:
– Морган сказал, что вы писательница. Неужто это правда, мисс Джеймс?
Серенити гордо вскинула голову:
– Совершенная правда, мэм.
– Какая благородная профессия, – улыбнулась Марта. – Никогда еще не сидела за одним столом с писателем. Но до чего же, наверное, нелегок этот труд! Особенно для женщины.
– Да, ремесло это не из простых, – согласилась Серенити, исподтишка взглянув на Моргана и удостоверившись, что он смотрит в ее сторону. Сглотнув, она быстро перевела взгляд на Кристен, которая ей ободряюще улыбнулась.
– Мне никогда не хватало смелости удивить всех какой-нибудь неожиданной выходкой, – с усмешкой призналась Марта. – А так хотелось, особенно в молодости. Я мечтала производить впечатление на окружающих не только своей внешностью. В особенности на мужчин, что уж греха таить. Но Бог не дал мне никаких талантов.
– О, брось, мама! – запротестовала Кристен. – Папа любит тебя не только за твою внешность.
– Теперь-то да! – вздохнула Марта. – Но на то, чтобы он оценил меня как человека, потребовалось тридцать лет совместной жизни. Мне пришлось для этого состариться, – добавила она, пряча улыбку.
– Ну, мама, не совестно ли тебе говорить такое?! – нежно укорила ее Кристен.
– А скажите-ка мне, Серенити, читали ли вы труды Мэри Вуллстонкрафт?
– Конечно!
– Эта женщина – ходячий протест! – заявила Марта. – И книги она пишет скандальные, но, между нами, я разделяю многие ее взгляды. Например, о женском образовании. О, представьте себе, я научилась читать втайне от всех. И хорошо помню, как рассвирепел отец, когда однажды поймал меня за книгой. Мне тогда было тринадцать. Как большинство мужчин, он считал, что чтение разовьет во мне дурные наклонности.