Пират против всей галактики
Шрифт:
– Последние десять секунд по какому времени? – уточнил попугай.
– По эталонному земному, разумеется, – пояснил Андрей.
– А если часы отстают или, наоборот, спешат? – спросила Василиса.
– Встроенные в меня часы не отстают и не спешат! Их допустимая погрешность одна миллисекунда в три тысячи лет! – похвастался Вахмурка Попугайло.
– Подумать только, целая миллисекунда! Бракованный ты, братец! – съязвил Грохотун.
Вскоре показался высокий забор президентской резиденции. Через каждые двести метров, повернувшись дулами к городу, застыли плазменные танки, между которыми прохаживались
– Похоже, Пурк не любит гостей! – сказал Андрей.
– Незваный гость хуже татарина! – припомнил Баюн подходящую пословицу.
– А где твое дерево? – спросила у мальчика Василиса.
– Вон оно! Видишь тот деметрианский клен справа от калитки?
Василиса прищурилась.
– С красными листьями? Но рядом с ним стоит танк!
– Раньше его там не было, – уныло сказал Андрей, видя, что подобраться к дереву нет никакой возможности.
– От корма кони не рыщут, от добра добра не ищут! – задумчиво пробормотал Баюн.
– Спорим на три новых конденсатора и коробку предохранителей, что через минуту этого танка здесь не будет! – предложил вдруг попугай.
– И что ты сделаешь? Склюешь его, что ли? – издевательски поинтересовался Грохотун.
– Зачем склюю? У меня есть мысль получше! А ну-ка, Василиса, дай-ка мне переносной голограф.
– Это какой? Вон ту синюю коробку?
– Нет, в синей коробке боеприпасы нашего Грохотушки. Голограф – это вон та штука с линзами. Между прочим, мое фирменное изобретение. Не сам голограф, разумеется, а данная модель.
Попугай ухитрился ловко настроить прибор, сфокусировал его луч на дороге напротив ближнего выхода, нажал на стартовую клавишу, и внезапно прямо между плазменными танками возник Грохотун.
– Почему я там? Я же здесь! – искренне удивился рогатый робот.
– Это твоя голограмма, гений ты наш! Между прочим, совершенно неотличимая!
Патрульные роботы озадаченно уставились на псевдо-Грохотуна, а тот вдруг выхватил бластер и стал в них палить.
– Эй, это нечестно! Почему никто не падает, когда я стреляю? – возмутился рогатый робот.
– Потому что выстрелы не настоящие, а голографические! – терпеливо объяснила птица.
План попугая удался. Увидев возле стен резиденции террориста, патрульные роботы открыли по псевдо-Грохотуну ответный огонь, а тот, отступая, стрелял по ним. Плазменные танки, получив сигнал, сорвались со своих мест и устремились туда, где шел бой. В мгновение там образовалось огромное скопление роботов и техники. Два танка, не рассчитав, столкнулись, и теперь один из них вращался на одной гусенице, бестолково стреляя в соседей. Тем временем попугай заставил голограмму Грохотуна повернуться и броситься наутек, а за ним следом, выворачивая с корнями кустарник, мчались танки и бежали роботы патруля.
– Теперь быстрее к стене, пока они не вернулись! – крикнула птица и первой полетела вперед.
– Э нет, постой! Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, что со мной будет! – возмутился Грохотун, живо принимавший к сердцу судьбу своего двойника.
– Да ничего с тобой не будет! Пробежишь метров двести и умрешь смертью храбрых! – пообещал попугай.
– Какая жалость! Ну ничего, я за себя отомщу! – пообещал рогатый робот и, грузно топая, побежал к забору.
Они вскарабкались на клен, ухватились
Следом за ним в воду отважно спрыгнули Василиса и робот-нянька Баюн. Когда наступила очередь Грохотуна, ветка хрустнула под тяжестью огромного робота, но он успел, сильно качнув тело вперед, упасть в бассейн, подняв тучу брызг.
Андрей и Василиса хотели было следовать дальше, но увидели, что Баюн и Грохотун, стоя на дне бассейна, лихорадочно подают им какие-то знаки.
– Они не могут выбраться. Как же мы сразу не подумали, что они слишком тяжелые для плавания? – спохватился мальчик.
– Обо всем разве подумаешь? Тут тебе никакого процессора не хватит! – заявил подлетевший попугай.
Но тут Грохотун догадался взять Баюна за ноги и, подсадив его к себе на плечи, вытолкнуть на поверхность. Робот-нянька сумел дотянуться до края бассейна и выбраться из воды.
– Надо же, какое благородство со стороны нашего титана мысли! А его самого кто, интересно, будет вытаскивать? – удивился попугай.
Баюн открыл ящичек у себя на животе, хорошо известный Андрею с детства. Здесь у робота лежали самые ценные его реликвии, подаренные более чем за триста лет его многочисленными воспитанниками, прапрабабушками и прапрадедушками Андрея. Среди прочих сокровищ, хранившихся в ящичке у Баюна, был и прочный канат. Спустив один из его концов в воду и дав Грохотуну ухватиться за него, робот-нянька вытащил его на поверхность.
– Ну ты и силач! Такую глыбу выволок! – поразился Вахмурка Попугайло.
– В воде все предметы легче! – скромно сказал Баюн.
– Я вам дам «предмет»! Я не предмет и не глыба! Я личность! – обиделся Грохотун, выбираясь из бассейна.
Андрей был уверен, что после купания оба робота станут лязгать, но ничего подобного: их корпуса были герметичными и вода не вредила механизмам.
Теперь весь экипаж «Странника» стоял на краю бассейна, выложенном разноцветными плитами.
– Помните, наступаем только на красные! – сказал Андрей и первым двинулся вперед.
За ним, протирая на ходу линзы лазерного пулемета, топал Грохотун.
– Гляди под ноги: ничего не найдешь, так хоть нос не расшибешь! – посоветовал рогатому великану Баюн.
Перешагивая через белые и черные плиты, они добрались до края бассейна и прикинули расстояние до полукруглой арки.
– Здесь ровно шестьдесят метров, и, чтобы пробежать их до того, как включится сигнализация, у нас будет всего десять секунд, – сказал Баюн, включая дальномер.
Андрей кивнул. Ему и раньше приходилось выдерживать это испытание. Шестьдесят метров – распространенный школьный норматив. Обычно хороший бегун пробегает дистанцию за восемь-девять секунд. В своих силах мальчик был уверен. Даже с тяжелым бластером он проскочит опасный участок секунд за девять с половиной. Но уложатся ли в десять секунд роботы и Василиса? К тому же впереди их поджидает спрятанный в арке сканер сетчатки и идентификационных номеров, который едва ли удастся отключить за оставшиеся полсекунды.