Пират в любви
Шрифт:
– А еще лорд и леди Сэндфорд, достопочтенная миссис Муррей и леди Эллентон. Полагаю, милорд с ними знаком.
– Разумеется, – пробормотал лорд Сэйр.
Скучная публика, за исключением разве что миссис Муррей, жены дипломата, которую он встречал несколько раз и находил привлекательной.
С легкой улыбкой на губах он снова обратился к чтению газеты.
Путешествие может оказаться не слишком скучным, а миссис Муррей с ее рыжими волосами и удлиненными зелеными глазами вовсе
Первая вечерняя трапеза во втором классе немало удивила Бертиллу.
Она воображала, что будет сидеть за отдельным столиком, но все пассажиры уселись за длинные общие столы достаточно тесно, и невозможно было избежать общения с соседями слева и справа.
Рядом с ней сидел с одной стороны владелец каучуковой плантации, который приезжал на родину с Малайи и теперь жаждал поскорее вернуться к жене и трем детям.
Он весьма пространно рассказывал о двух своих сыновьях, а также о том, какие доходы намерен получить со своей плантации.
С другой стороны сидел пожилой шотландец, европейский представитель китайца, владевшего несколькими магазинами в Сингапуре.
Вблизи нее были белые европейцы, но она заметила, что в конце салона, к счастью, далеко от нее, сидит тот самый «голландо-малаец», который пожирал ее глазами во время посадки.
Бертилла убедилась, что он поглядывал на нее в течение всего обеда, и у нее возникло неприятное предчувствие, что после еды он с ней заговорит.
Она избежала его, раньше всех пассажиров покинув столовую и немедленно удалившись к себе в каюту.
Бертилла распаковала вещи, и теперь, когда корабль уже вышел в открытое море, каюта больше не казалась такой тесной и темной.
Кругом лежали ее собственные вещи, и было почти как дома.
Они шли по Ла-Маншу, море было бурное, и потому Бертилла разделась, взяла книгу, которую ей особенно хотелось прочесть, легла в постель и включила лампу для чтения.
«Вполне удобно, – подумала она, – вот привыкну получше к кораблю и к людям на его борту, тогда, может быть, даже друзей среди них удастся завести».
И тут же с улыбкой представила себе, какой дикостью показалось бы ее матери не то что вступать в дружеские отношения, а даже просто говорить с людьми, путешествующими вторым классом.
С пассажирами первого класса она, даже если бы захотела, не смогла бы встречаться, стало быть, нужно уметь довольствоваться тем, что имеешь.
Еду подавали сносную, хоть и не слишком вкусную; к тому же Бертилла была уверена, что ей удастся здесь побольше узнать о людях, которые живут в той части света, куда она держит путь.
Она распознала китайцев, индийцев, по крайней мере двух человек с острова Бали и, разумеется, « полуголландца-полумалайца ».
«Кажется, он малоприятная личность», – определила про себя Бертилла и решила держаться от него подальше.
Однако легко принять решение ночью и куда труднее выполнить его днем.
Когда Бертилла в самом теплом своем пальто вышла на палубу, море по-прежнему волновалось, и народу там почти не было.
Она намеревалась быстрым шагом обойти всю палубу по кругу, однако это оказалось невозможным из-за качки.
Она немного постояла, глядя на волны, перехлестывающие через нос корабля, и уже собиралась уходить, когда услышала голос с явственным голландским акцентом:
– Доброе утро, мисс Элвинстон!
Это был, разумеется, голландско-малайский метис, и Бертилла ответила как можно суше:
– Доброе утро!
– Вы очень храбрая. Я думал, вы не покинете каюту в такой бурный день.
– Надеюсь, что я неплохой моряк, – ответила на это Бертилла.
Она собиралась уйти, но из-за качки было почти невозможно миновать этого человека, стоящего чересчур близко.
Она осталась у борта, вцепившись в поручни и глядя на море.
– Надеюсь, мисс Элвинстон, что мы подружимся во время путешествия.
– Откуда вам известно мое имя? – спросила девушка.
Мужчина разразился смехом, который исходил, казалось, из самых глубин его плотного тела.
– Я не сыщик, – объявил он. – Просто спросил казначея.
Бертилла промолчала, а метис продолжал:
– Мое имя Ван да Кемпфер, и, как я уже сказал, надеюсь, что мы станем друзьями. Я понял, что вы путешествуете одна.
– У меня много работы в каюте, – сказала Бертилла.
Она понимала, что это прозвучало глупо, но не знала, как отделаться от этого громоздкого человека, который так настырно навязывался ей.
Ей неприятно было говорить с ним, она хотела убежать, но не знала, как это сделать.
– Леди, путешествующие в одиночестве, нуждаются в мужской защите, – вещал мистер Ван да Кемпфер. – Я хотел бы выступить в таком качестве по отношению к вам, мисс Элвинстон.
– Благодарю вас, но я сама в состоянии себя защитить.
Он снова расхохотался.
– Для этого вы слишком хрупки и слишком хороши собой. Разве вам не приходило в голову, насколько опасно такой красивой леди, как вы, находиться в одиночестве в толпе незнакомцев?
В его голосе прозвучали ноты, от которых Бертилла вздрогнула.
– Вы очень любезны, мистер Ван да Кемпфер, но я хочу вернуться к себе в каюту.
– Прежде чем вы это сделаете, позвольте мне предложить вам что-нибудь выпить. Пойдемте в коктейль-бар. Уверен, что бокал шампанского поможет вам обрести «морские ноги».