Пират. Безумный мир 3
Шрифт:
Может поэтому она ему и отказала? Доверять дворянам, значило добровольно подставлять руку под змеиный укус.
Элиас Бос оказался чуть сложнее, но и он был понятен. Мститель, разочаровавшийся в идеалах? Бунтарь и идеалист? Возможно всё это и немного сверху. Его постоянные шутки и глупое поведение лишь пытались скрыть ту пустоту, что он носил в своей душе изо дня в день. Когда ты шутить над своими бедами, они словно бы становятся меньше, не так ли?
Недавно присоединившийся Йелл почти не изменился с тех пор, как все они были
Оливия поклялась себе, что она проконтролирует гоблина, чтобы он не сделал чего-то очень глупого, что заставит его потом сожалеть.
Максимилиан Фон Рокхарт был именно тем, кем казался. Глубоко сломанным и разбитым человеком. Лишь безумец пытался бы с ним играть, не опасаясь взорвать эту бомбу с горящим запалом, однако её капитан сделал именно это, да ещё и с ошеломляющей небрежностью.
Её капитан.
Чем больше Оливия вглядывалась в него, тем сильнее чувствовала, что с ним что-то не так.
Сколько ему было? Двадцать пять? Меньше?
Вот только вел он себя как кто-то, кто был намного старше. Подобное поведение Оливия видела у некоторых ветеранов своего отца. Людей, которые видели столько всякого дерьма, что теперь их было очень сложно чем-то взволновать.
Изводясь от грызущих вопросов, девушка решила было даже, что её капитан на самом деле владелец легендарного плода бессмертия, позволяющего при желании откатывать свой возраст.
Вариации этого плода иногда всплывали в истории Раосиса, каждый раз заканчиваясь большой кровью.
Но и эта теория распалась в прах, когда Оливия столкнулась с поразительным невежеством этого человека.
Мог ли владелец столь большой силы так мало знать о Раосисе?
Не говоря уже о том, что у Джека Блэка был собственный плод, который явно имел с бессмертием очень мало общего.
Иногда возникало ощущение, что их капитан просто свалился с неба, небрежно отряхнулся и двинулся по своим делам, словно ничего важного не случилось.
Вероятно, именно эта жажда узнать его секрет в какой-то момент и трансформировалась в нечто большее.
К несчастью, жизнь слишком сложная штука.
Быть женщиной на корабле само по себе не просто, но осознать, что тебя влечет к капитану? Это было настоящей катастрофой.
Оливия мало чего боялась в этой жизни, конечно, кроме своего отца, но перспектива признаться Джеку заставляла её окоченеть от страха.
Она пыталась удавить это нежелательное чувство. Но многие месяцы борьбы с собой ничего не принесли.
Понимая, что она не может ничего с этим сделать, Оливия решилась на крайние меры.
Она попробовала намекнуть Джеку о своих чувствах, но с растущим раздражением поняла, что большая часть её намеков, если не вообще все, лишь уходили в пустоту.
Прямо же признаться, она не могла.
Что он подумает о ней? Сможет ли она всё так же служить в его команде или он предпочтет,
Несмотря на свою более чем активную жизнь, Оливия не была экспертом в отношениях.
И теперь, уводя корабль от пристани, когда Ангару преследовал виднеющийся вдали броненосец, Оливия надеялась лишь на одно — чтобы её капитан вернулся целым и невредимым и все же смог прорваться в заранее оговоренное ими место. Или, точнее, небольшую скалу с парой метров земли, возле Линхира.
— Включить движитель! — решительно отдала приказ девушка. Если они хотели успешно уйти от преследующего их корабля големов, то им следовало использовать все возможности.
«Четыре одиноких фигуры, спускающихся в самые глубины ада. Опасность грозила на каждом шагу, но они упорно продвигались к своей цели, даже не зная, что за ужас, мог бы ждать их в конце пути…»
Так бы описал этот путь тот, кто хотел бы похвастаться и придумать нарочито пафосную историю, для того, чтобы рассказывать её в какой-нибудь таверне, за лишнюю кружку дрянного рома.
Фактически же, помощь их собственного голема, чувствующего другие машины, практически нивелировала большую часть риска.
Туннели гномов были невероятно извилисты, что позволяло им обойти кого угодно.
Другое дело, что чем ближе они приближались к цели, тем больше становилось патрулей.
— Слышь, Йелл, — шикнул Элиас, который физически не мог долго молчать. — А почему вы, гоблины, так не любите гномов? Типа какой-то давний спор, кто из вас выше?
— Выше, ниже, это всё мелочи, а вот у кого хер больше, вот это настоящий спор. — с ухмылкой пояснил гоблин.
— Серьезно? — подозрительно прищурился Элиас.
— Нет, конечно. Хотя у гоблинов больше, если тебе интересно, — немедленно ответил хохотнувший Йелл. — А касательно вражды… Если хочешь найти причину любой войны, ищи где припрятано больше всего эскудо. Так и тут.
— Банки? — чуть подумав, выдвинул идею Бос.
— Они самые. Что у нас, что у гномов, одна из самых развитых банковских сетей. Понятное дело, нашим главным, как и их старейшинам это не нравилось. Правда все попытки грохнуть оппонентов провалились, в итоге живем теперь вместе, очень дружной, пускай и уродливой семьей.
— А у нас, то есть, у людей, разве нет банков?
— Есть, конечно, но все же больше местечковые, в то время как у нас они распределены по всему миру. Хех, я бы хотел посмотреть на тех идиотов, которые бы отдали все банки в руки гоблинов. — критично заметил Йелл.
— Внимание, — тихий голос голема заставил гоблина и жреца замолчать. За время пути они так и не придумали имя для машины, впрочем, тот и не возражал, когда к нему обращались просто «голем».
— Мы приближаемся к зданию гильдии и фабрике. Я чувствую усиливающийся Голос. Дальше слишком много патрулей, чтобы мы смогли пройти незамеченными.