Пират
Шрифт:
Мы пропустим значительную часть материалов из бумаг Каина и остановимся лишь на тех, которые имели значение для Франсиско. Каин, или Осборн, как его звали раньше, был чудовищен в своих страстях, и миссис Темплмор стала его любовницей. После возвращения в Бразилию с грузом рабов он для успокоения совести стал выдавать Сесили за свою жену. Но это было лишь слабое утешение ее страданиям. Она, привыкшая с детства к аристократическому образу жизни и утонченной воспитанности, оказалась навсегда потерянной для мира, в котором жила ранее, вырванной из общества, возвратиться в которое у нее не оставалось надежды, связанной с людьми, которых она одновременно и боялась, и ненавидела.
Это были основные факты, оставленные Каином и касавшиеся несчастной матери обоих молодых людей, которые, прочитав эти бумаги, сидели молча, держась за руки.
Молчание вскоре было нарушено Эдвардом, он начал задавать брату бесчисленное множество вопросов. И, отвечая на них, Франсиско подробно рассказал ему о своей жизни, полной приключений.
— Что же касается сокровищ, Эдвард, — сказал Франсиско, — то я не могу ими воспользоваться.
— Тебе и не надо, — отвечал Эдвард. — Они принадлежат тем, кто захватил пиратский корабль, и должны быть разделены в качестве призовых денег. Тебе не нужно брать оттуда ни гроша, но я надеюсь, что заполучу приличную часть. Кроме того, береги эти бумаги, ведь они предназначены тебе.
Адмирал уже знал о всех событиях на суде и направил Эдварду письменное приглашение, в котором указывал, что будет счастлив принять его на адмиральском корабле вместе с братом в удобное для них время, а также увидеть у себя и дочь испанского губернатора, которую он, на все время ее пребывания в Порт-Ройяле, берет под свое покровительство. Клара с радостью приняла это предложение, и на второй день после суда они появились на борту адмиральского судна. Клара и Франсиско были представлены адмиралу. Им отвели первоклассные каюты с подобающим обслуживанием.
— Мистер Темплмор! — сказал адмирал. — Я боюсь, что мне придется послать вас в Пуэрто-Рико, вы должны вручить губернатору послание о том, что его дочь спасена.
— Мне кажется, сэр, вам следует послать туда другого, а меня оставили бы здесь, чтобы лично заверить его дочь в ее счастье!
— Как? Вы хотите жениться на ней? Тогда вы о себе высокого мнения! Подождите же, пока не станете капитаном, сэр.
— Думаю, этого ждать осталось недолго, — скромно отвечал Эдвард.
— Между прочим, — продолжал адмирал, — вы не упоминаете о сокровищах, спрятанных на острове.
— Но эти сведения имеет лишь мой брат, а не я!
— Сокровища нужно доставить сюда, и я думаю, что за ними следует послать вас, Эдвард. Мистер Франсиско, вы могли бы пойти вместе с ним.
— С вашего позволения,
— Честное слово, — произнес капитан Манли, — мне хотелось бы, Темплмор, чтобы вы получили назначение, поскольку, как мне кажется, от него многое зависит: счастье молодой леди, часть моих призовых денег, восьмушка адмирала. Действительно, адмирал, обстоятельства требуют повышения, и я убежден: он его заслужил.
— Я тоже, Манли, — отвечал адмирал. — И в доказательство того, что я тоже так думаю, сейчас войдет мистер Хадлей с приказом в руках, на котором отсутствует всего лишь самая малость…
— Ваша подпись, сэр, как я полагаю, и ничего больше, — дополнил капитан Манли, обмакивая при этом перо в чернила и протягивая его своему начальнику.
— Вы угадали, — отвечал адмирал, ставя подпись на приказе. — А теперь… Теперь ничто больше не мешает. Желаю вам счастья, капитан Темплмор!
Эдвард согнулся в глубоком поклоне. Лицо его сияло от счастья.
— Я не могу раздавать чины офицерам, адмирал, — сказал Франсиско, передавая ему на подпись еще один документ о назначении, — но я могу давать пояснения, которые вы не посчитаете неважными, поскольку сокровища, кажется, довольно значительные.
— Разумеется, мистер Темплмор! Манли, вам следует выйти в море с рассветом! — воскликнул адмирал. — Да, этого будет достаточно, чтобы полностью загрузить ваш баркас! Вот прочтите. Я должен подготовить на вас приказ и приложить его копию к копии этих ценных бумаг. Оригинал слишком дорог, чтобы подвергать его опасностям вашего плавания.
— По мнению их бывшего владельца, они должны были сделать меня счастливым, — произнес Франсиско с печальной улыбкой, — но я не хочу марать об них свои руки.
— Совершенно правильно, молодой человек. У вас прекрасные принципы! Но мы не будем воспринимать их буквально, — отвечал адмирал. — А где же молодая леди? Передайте ей, что обед уже на столе!
Через четырнадцать дней после этого разговора капитан Манли возвратился с сокровищами. «Энтерпрайз» под командованием другого офицера тоже вернулся из Пуэрто-Рико с ответом губернатора на уведомление о спасении дочери. Письмо изобиловало изъявлениями благодарности адмиралу и восхвалениями Эдварда, а также содержало самое важное: губернатор давал благословение молодому офицеру и дочери, которое подкреплял дюжиной ящичков с золотыми дублонами.
Примерно шесть недель спустя после упомянутой выше беседы на адмиральском корабле мистер Уитерингтон, прочитав в своей столовой в Финсбури-сквер объемистый почтовый пакет, так резко дернул шнур звонка, что старый Джонатан подумал, не сошел ли его хозяин с ума. Но даже и эта мысль не заставила его ускорить торжественные размеренные шаги. По своему обыкновению, он появился в дверях, не произнеся ни слова.
— Почему не идет этот холоп, когда я звоню? — воскликнул мистер Уитерингтон.
— Я здесь, сэр! — отвечал торжественным голосом Джонатан.
— Так ты уже здесь? Но к черту! Ты приходишь сюда как дух. Ты можешь представить себе, Джонатан, кто к нам приезжает?
— Откуда мне знать это, сэр?
— Но я-то знаю! Ты старый дуралей! Эдвард приезжает сюда! Самым кратчайшим путем он возвращается на родину!
— Он остановится в своей старой комнате, сэр? — спросил дворецкий с невозмутимым спокойствием.
— Нет! В самой лучшей спальне этого дома! Подумай только, Джонатан, он женился, стал капитаном. Капитан Темплмор!