Пираты Балтийского моря
Шрифт:
Магистр уже хотел поставить последнюю точку в своём послании, когда к нему тихо подошёл секретарь.
– Что у тебя? – медленно оборачиваясь к вошедшему, недовольно прокаркал магистр.
– К вам прибыл гонец с восточных земель нашего ордена, мой господин.
– Так веди его сюда! Что-то он сильно припозднился на этот раз. Я его ждал с известиями ещё вчера.
Секретарь ничего не ответил на замечание главы ордена, лишь поклонился и, выглянув за дверь, что-то крикнул. Спустя мгновение в личный зал магистра неуверенной походкой, будто нашкодивший школяр, вошёл невысокого роста человек. На нём клоками висели остатки грязной, изодранной рубахи, а на холщовых бриджах красовались большие
– Кто этот человек? – недоумённо проворчал фон Плеттенберг, обращаясь к своему секретарю. – Ты сказал, что ко мне прибыл гонец, но я вижу перед собой только грязного оборванца.
– Этот человек утверждает, что он и есть гонец с наших восточных рубежей, мой господин, – невозмутимо ответил тот. – Он только что прибыл к нам в замок и сразу же объявил о намерении встретиться с вами, правда, при нём не было подорожной грамоты. А свой оборванный вид, не приличествующий рыцарю Ливонского ордена, он объясняет тем, что по дороге на него в лесу напали разбойники и отобрали оружие, а вместе с ним и послание от комтура пограничной крепости.
– Рыцаря Ливонского ордена, посланника нашего брата комтура – и обобрали какие-то нищие голодранцы, которые никогда в своей жизни не видали настоящего рыцарского оружия, а тем более не умеющие должным образом вести бой? – удивлённо прокаркал магистр.
– Наш брат объясняет сей неприятный инцидент тем, что этих, как вы справедливо выразились, голодранцев было очень много. Брат говорит, что их было десятка два, а может, даже и три.
– Сколько в лесах нашего досточтимого ордена развелось разбойников! – возмущённо рявкнул фон Плеттенберг и недовольно покосился на гонца, который в полном смятении стоял у входа в зал и смущённо переминался с ноги на ногу, не зная, как скрыть от гневного взора магистра их неопрятный вид. – А ну-ка, подойди ко мне, воин!
Посланник исподлобья покосился на помощника магистра, здоровенного детину, который в это время внимательно наблюдал за ним. Поймав его одобрительный кивок, оборванец подошёл поближе к столу и смиренно опустил глаза.
– Ну, расскажи мне, как всё это было на самом деле и что ты мне должен был передать от своего комтура? Я чувствую, это было что-то очень важное!
– Мой господин, мне было поручено доставить вам послание от моего комтура, – негромко произнёс гонец, не поднимая головы и таким образом пряча заплывшее лиловым синяком лицо от внимательных и острых, как заточенное шило, глаз магистра.
– И где же это важное послание, которое ты мне должен был передать? – ехидно спросил фон Плеттенберг.
– Его у меня в лесу отобрали разбойники, господин магистр, – чуть слышно ответил посланец.
– И почему же ты не препятствовал этому варварскому поступку? Почему ты не схватил этих грязных преступников и не препроводил в крепость, на наш справедливый суд?
– Видит наш всемогущий Господь, что я как мог оборонялся от напавших на меня лесных разбойников, но силы были слишком неравными, и мне, к моему горькому сожалению, пришлось им уступить поле боя.
– И что, разбойников действительно было столь много, что тебе было совершенно невозможно их одолеть? – с сомнением в голосе произнёс магистр.
– Клянусь Пресвятой Девой, мой господин, всё было именно так, как вы говорите. Разбойников было действительно очень много, не меньше сорока человек! – не моргнув глазом, соврал гонец.
– И где же ты их встретил, этих голодранцев-разбойников?
– На лесной дороге, на полпути между Митавой 9
9
Митава – небольшой город в 40 км на юго-западе от Риги. Современное название – Елгава.
– Слышал, брат, где эти разбойники прячутся? – обращаясь к своему помощнику, спросил магистр.
– Слышал, мой господин! – утвердительно склонил голову секретарь.
– Тогда подготовь нужное количество людей и пройдись с ними широкой сетью вдоль дороги от Риги до самой Митавы. Сделай так, чтобы все пойманные тобой разбойники должным образом были наказаны за противление истинной власти, ибо власть эта дарована нам самим Господом и никто не смеет оспаривать её справедливость. Мы должны прилюдно отсечь еретикам-разбойникам головы, дабы исполнить Божью волю. Половину из них подвергни казни в Митаве, а вторую половину – в Риге, на центральной площади города. И проследи, чтобы все горожане видели, как орден реагирует на противозаконные деяния, и поняли, что любое неповиновение нашей власти является бунтом против истинной веры и самого Бога.
– Слушаюсь, мой господин. Будет непременно исполнено, и именно так, как вы повелели! – ответил секретарь.
– Хорошо… Так на чём я остановился? Ах да! Тебе ведомо, что хотел мне передать твой комтур? – сверля гонца своими чёрными бездонными глазами, требовательно спросил магистр.
– Мой комтур на словах ничего не просил вам передать, мой господин. Он передал послание, но разбойники подло выкрали его у меня.
– И ты посмел ко мне явиться без этого важного документа, адресованного лично мне? – каркнул магистр так оглушительно, что у гонца ноги подкосились от неожиданности. – Что было написано в этом послании?!
– Я… н-не з-знаю, мой г-господин, – от испуга стал заикаться гонец. – Мне удалось бежать от лиходеев под покровом ночи, когда разбойники утратили бдительность. Мне только известно, что тремя днями ранее из Руси к комтуру прибыл наш брат, который до этого долгое время был в Москве и выполнял там по приказу Папы специальную миссию.
– И ты, скорее всего, даже не знаешь, какие именно вести он привёз из варварской Московии?
– Нет, господин магистр, мне неведомо, что рассказал наш брат, ибо их беседа проходила за закрытой дверью и без сторонних глаз, – понурив голову, тихо произнёс гонец.
– Так почему тогда ты не выкрал у разбойников такое важное послание, если не знаешь его содержания и не можешь передать его на словах?! И ты ещё имеешь наглость прибыть ко мне и отнимать у меня драгоценное время, которое я намеревался посвятить молитве нашему Господу, а вместо того выслушиваю твоё бестолковое «не знаю, не ведаю»!
– Я боялся себя обнаружить, господин магистр, – опустив голову, тихо произнёс гонец.
– Ты побоялся погибнуть во имя нашего святого дела? Во имя Господа?! Трус! Законченный трус! В заточение его, в темницу! – вскочив с кресла и обращаясь к своему помощнику, истошно завопил магистр и в крайнем возмущении громко затопал ногами. – Завтра поутру, в присутствии всех наших братьев, я решу твою судьбу. Рыцарь обязан в любых, даже самых тяжёлых условиях выполнять свой долг во славу Господа и делать это неотступно, а если на то есть Божья воля, то смело идти на смерть ради выполнения данного ему приказа! Даже если рыцарю будет противостоять бесчисленное множество врагов, он всё равно обязан выполнить приказ командира, ибо это его священный долг! Увести этого человека, недостойного звания рыцаря, с глаз моих и отправить гонца в наши восточные земли для прояснения ситуации! Я передам с ним послание для моего брата комтура!