Пираты Карибского моря. Проклятие капитана
Шрифт:
Долорес закусила губу и, отвернувшись, спрятала лицо. Капитан помолчал немного, а затем, не обращая внимания на подошедших к ним Бартоло и Осуну, сказал:
— Сеньорита, вижу, вы требуете от меня откровенности. Да, я сражался и убил его, прежде всего за то, что он оскорбил вас и посмел думать…
Долорес резко повернулась и бросилась к Девото.
— Спасибо! Я так боялась за вас, — быстро зашептала она. — Он мог смертельно ранить вас, наконец, его люди могли разделаться с вами. Вы были в такой опасности…
— В поединке с ним мне ничто не угрожало. Но сейчас, как только появится корабль с изображением женщины под бушпритом, начнется невообразимое… — Девото говорил, стоя спиной к заливу, и, увидев, что брови Долорес сомкнулись у переносицы и с ее лица мгновенно сошел румянец, закончил: — Вижу, что он уже здесь.
Девото отбросил в сторону шляпу, взял из рук Бартоло заряженные пистолеты, засунул их за пояс и поправил портупею шпаги. Боевой корабль с выставленными из орудийных портов пушками входил в бухту, на его грот-мачте поднимался испанский флаг. Многие пираты сразу узнали в готовом к бою корабле «Каталину», ведомую, в этом никто не сомневался, грозным корсаром Педро де ла Крусом. В следующую минуту без чьей-либо команды у носа «Злого Джона» образовалась толпа, которая тут же двинулась в сторону лагеря Девото.
Девото обнял Долорес за плечи, потом бережно отстранил от себя, кивком подал знак Бартоло оставаться на месте и решительно зашагал навстречу бегущим матросам. Длинные темные волосы его, подчеркивая бледность лица, развевались на ветру.
Девото поднял правую руку и остановился всего в какой-нибудь полдюжине шагов от разъяренной толпы, возглавляемой Биллом и Недом. Долорес в отчаянии закрыла глаза. Бартоло приблизился к ней и прошептал:
— Ваша милость, верьте в него!
— С каждым из вас, будь на то моя воля, — говорил в это время полным упрека голосом Девото, — я поступил бы точно так, как с вашим капитаном! Каждый из вас только и думает о себе, о своей собственной шкуре. Несчастные трусы! Ни одна баранья голова не подумала, что теперь будет со мной… Я к вашим услугам! В конце концов, лучше умереть от ваших рук, чем снести насмешки и издевательства де ла Круса и быть вздернутым на рее его «Каталины».
Никакие другие слова не смогли бы произвести столь сильного впечатления. Пираты остановились и молчали. Действительно, никто из них не подумал о том, что станет с Девото, если он попадет в руки его бывшего друга, а ныне злейшего врага. Однако маленький хитрый шкипер Нед, у которого глаза не переставали бегать по сторонам, наверное, даже во сне, сделал шаг вперед и произнес:
— Не верьте ему! Он обманул нас и продолжает хитрить! Многие из вас помнят встречу с де ла Крусом. Мы тогда были вынуждены уйти, но мы почти разгромили его корабль. А сейчас наш «Злой Джон» на берегу. По чьей вине? Отвечай!
Несколько голосов из толпы поддержало Неда.
Девото снова поднял руку, требуя тишины:
— Я уже сказал. Вы можете прикончить меня. Только жалко умирать, когда еще не все шансы использованы. Я ведь хорошо знаю де ла Круса и его людей… А что касается тебя, Нед, то ты всегда был предателем, подлой тенью Злого Джона. Отчего ты не скажешь всем, как в твоем присутствии я дважды говорил Злому Джону о необходимости выслать на внешние створы залива сторожевой дозор? Не я ли предлагал твоему капитану установить на утесе пушки, и тогда никакому де ла Крусу с моря никогда бы не взять этой бухты?
Нед еще чаще заморгал и не нашел что ответить. Гнев толпы немедленно обратился на него, и Девото счел возможным действовать дальше.
— Оставим его в покое, — сказал он. — Нед сам найдет себе конец! Лучше подумаем, как нам перехитрить де ла Круса.
Тут впереди толпы показался Гренвиль. Он торжественно произнес:
— Девото, если ты вызволишь нас из этой истории, я первый назову тебя капитаном!
Прагматик остался верен себе. Несколько голосов сразу поддержало старшего помощника.
— У меня есть план… — Но Девото не договорил: ему помешал звук пушечного выстрела.
Крупная шрапнель просвистела над головами пиратов, с пальм, стоявших на холме за пляжем, повалились ветки. Когда облачко дыма рассеялось, все увидели, как нижний парус на бизань-мачте был трижды снят и поставлен.
— Требуют парламентеров, — сказал Гренвиль вслух то, что у всех было на уме.
— Нам следует выиграть время! — решительно заявил Девото. — Вы согласны со мной? — Он брал на себя роль руководителя и, получив молчаливое согласие присутствовавших, распорядился: — Фред, отберите команду, чтобы она немедленно занялась подготовкой шлюпки. А вам: тебе, Гренвиль, и тебе, Билл, придется решать, кому идти на «Каталину».
— Я не пойду! Однажды я уже встречался с де ла Крусом. Больше этому не бывать! — решительно заявил Билл.
Гренвиль также наотрез отказался.
— Послушай, Билл! А ведь от того, кто пойдет на «Каталину», во многом зависит судьба каждого из нас. Не посылать же Неда? Между прочим, я придумал, как мы поступим. Де ла Крус ведь не знает, что Злой Джон мертв, а всем известно, что этот испанский корсар уже давно только и делает, что ищет Джона. Мы предложим ему голову Злого Джона в обмен на нашу свободу. Отдадим «Ласточку», оставим на берегу пушки и боевое оружие — пусть они будут его трофеем, а сами уйдем на «Злом Джоне»… Потом снова вооружимся на Тортуге…
Пираты задумались над тем, насколько это предложение могло быть приемлемым для де ла Круса.
— В противном случае нас не так-то просто взять! — продолжал Девото. — Мы вооружены, у нас сколько угодно продовольствия. Мы скроемся в лесу, и де ла Крусу нас оттуда не выкурить!
Теперь по толпе пронесся гул одобрения.
— Ты прав, Девото, — сказал Гренвиль, — но кто пойдет к нему с предложением? Я не пойду! Билл? — Боцман решительно покачал головой. — Кейнс? Может, ты?
— Ни за что на свете!!!
— Обо мне и не думайте, — истерично закричал Нед.
— А ты пошли свою жену, капитан! Де ла Крус не воюет с женщинами, — голос из толпы принадлежал тому самому пирату-пушкарю, который был тайным другом Девото.
Воцарилась гробовая тишина.
— Большего доказательства моей верности вы не могли от меня потребовать, — ответил Девото и отвернулся, чтобы не выдать своей радости. Его новый друг пушкарь второй раз оказывает ему неоценимую услугу. Дело разворачивалось как нельзя лучше — отправка на «Каталину» Долорес и Осуны входила в намерение Девото.