Пираты Новой Испании. 1575–1742
Шрифт:
Большую часть испанского богатства представляло серебро, которое было трудно транспортировать из-за его веса, а задача сухопутного переноса такого груза через перешеек оказывалась почти невыполнимой. Но возможно, самой большой трудностью для пиратов было пополнение продовольственных ресурсов. С этой целью они были вынуждены долгое время проводить на вражеском побережье, где было сравнительно небольшое количество ферм, а рогатый скот, пытаясь оградить от набегов, увозили в глубь страны. Зачастую доведенные до крайности пираты, для того чтобы пополнить провиант, обменивали на него своих пленников. А участь, ожидавшая их здесь в случае поимки, оказывалась еще более незавидной, нежели это было в Карибском море. Короче говоря, пиратство в Тихом океане было под силу только самым выносливым. В течение столетия лишь военные эскадры или полуофициальные экспедиции с солидной финансовой поддержкой были способны входить в Южное море, и нигде количество корсаров на западном побережье не было столь многочисленным, как в Карибском море. Лишь немногим из числа джентльменов удачи, отважившихся искать эту самую удачу в здешних водах, посчастливилось стать сказочно богатыми. Большинство же возвращались домой с пустыми руками, а то и вовсе не возвращались.
Из испанских летописей мы получаем информацию, резко отличающуюся от английских и других источников, о беззащитности испанских моряков, моряков-метисов и поселенцев, которые вставали на пути алчных пиратов. Для жителя западного побережья Новой Испании пиратство было бичом, оно затрагивало его личные интересы, и едва ли можно было осуждать его за то, что он смотрел на пиратов как на беспринципных воров и негодяев, заслуживающих соответствующего обращения.
Ограничимся изучением пиратских и других иностранных вторжений на тихоокеанское побережье к северу от Панамы, начиная с 1575-го или 1576 года и продолжающихся последующие 167 лет. Часто эти экспедиции имели на борту летописцев, ведущих описание их экспедиций, многие из этих описаний были впоследствии опубликованы. В испанском колониальном архиве есть много дополнительной информации, содержащей описание некоторых вторжений и пиратских банд, упоминание о которых нигде более не встречается. Мы лишь очертим небольшой контур в пиратском движении и совершим экскурс в его пределах, ограничиваясь географическими рамками, обозначенными ранее. Дополнительные сведения можно найти в приведенных ниже источниках. Все даты после 1582 года даются согласно григорианскому календарю, или по новому стилю.
Пираты Новой Испании
1575—1742
Западное побережье Новой Испании, 1570—1750 годы
Со времени открытия Тихого океана испанским конкистадором Нуньесом де Бальбоа в 1513 году завоевание испанцами тихоокеанских берегов шло достаточно быстро. К 1550 году почти все прибрежные территории от Панамы и до 22° северной широты были подчинены испанской короне. Численность североамериканских индейских племен, довольно плотно заселявших прибрежные части этого региона, резко сократилась в последующие двадцать пять лет с момента прибытия пиренейских завоевателей в результате болезней и многих других причин. В первое время испанские поселения были немногочисленны, и при колонизации новых земель предпочтение отдавалось умеренно горной местности, что частично было обусловлено ранним истреблением трудоспособного местного населения. После 1550 года темп завоеваний снизился, испанцы медленно продвигались к северу, к концу века достигнув Синалойской долины, а к середине следующего столетия – реки Яки. К 1700 году иезуитские миссионеры уже контролировали побережье Соноры севернее города Гуаймас и стали подчинять племена примитивных индейцев, живущих вдоль берегов залива. Завоевание Нижней Калифорнии происходило в обоих – южном и северном – направлениях от Лорето и к 1730 году достигло самой южной точки полуострова, в то время как северная его часть – Верхняя Калифорния – оставалась незаселенной вплоть до конца 1769 года.
Административно-территориальное деление
Вице-королевство Перу
На протяжении большей части рассматриваемого нами периода Панамский перешеек административно принадлежал вице-королевству Перу, однако аудиенция (трибунал, который в испанской Америке действовал как административный совет на территории, включающей несколько королевств и много областей, и состоял из президента и нескольких оидорес) и епископ имели свои органы управления с центром в городе Панама. Юрисдикция аудиенции Панамы простиралась по всей области Верагуа (теперь западная часть Республики Панама) до Пунта-Бурика, где она граничила с юридическим пространством аудиенции Гватемалы.
Гватемала
Начинаясь у мыса Бурика, юрисдикция аудиенции Гватемалы распространялась к северу и на запад, вплоть до Теуантепека. В то время как формально власть на этой территории принадлежала вице-королю Новой Испании, фактически регион был независим от него. Капитан-генерал, живущий в Сантьяго-де-Гватемала (ныне Антигуа), также был президентом аудиенции и подчинялся непосредственно королю. В его подчинении было множество провинций с нечетко обозначенными границами, где власть принадлежала губернаторам и алькальд-мэрам – местным должностным лицам, наделенным королем полномочиями, приблизительно соответствующим английским мэрам города, но зачастую сфера полномочий которых распространялась на гораздо большую территорию. На западном побережье, с юга на север, этими провинциями были Коста-Рика, Никоя, Никарагуа, Сан-Мигель, Сан-Сальвадор, Сонсонате, Гватемала и Соконуско.
Вице-королевство Новая Испания
Начинаясь с провинции Теуантепек, территория, подвластная вице-королю Новой Испании, пролегала на запад и север вплоть до Калифорнии и выходила за ее пределы. Вице-король, имеющий королевский двор в Мехико, был ответствен в военном смысле за огромный регион, простирающийся от Вест-Индии до Филиппинских островов. Он также был президентом аудиенции Мексики, под юрисдикцию которой попадал и полуостров Юкатан. А в Гвадалахаре существовала отдельная, независимая аудиенция со своей судебной и даже политической властью. Под ее контролем, в свою очередь, находились королевства Нуэва-Галисия, Нуэва-Визкайя, а также земли к северу от побережья залива Навидад. Обе части Калифорнии подчинялись непосредственно вице-королю Новой Испании. Органы местного самоуправления немногочисленных испанских поселений, расположенных вдоль побережья, были вверены алькальд-мэрам. На самом деле алькальд-мэры были наделены обширными полномочиями и обладали властью большей, чем обычные мэры, фактически это были губернаторы зачастую довольно обширных территорий. Прибрежными территориальными единицами и делениями в Новой Испании, находившимися в подчинении алькальд-мэров, были Теуантепек, Гуатулько, Акапулько, Закатула, Колима и Аутлан. А в числе подобных делений аудиенции Гвадалахары были Ла-Пурификасьен, Компостела, Сан-Себастьян и Кульякан.
Морские порты и прибрежные города
Первые испанские поселения на тихоокеанском побережье возникли на Панамском перешейке. Деревня Ната была основана в 1517 году. Город Панаму основали два года спустя в шести милях к северо-востоку от его конечного местонахождения. Местность, где основали город, была крайне болотистая, но имела важное стратегическое значение. Панама была конечным пунктом для судов, перевозивших серебро и золото из Перу, которое в дальнейшем переправляли через перешеек и морским путем доставляли в Испанию. Этот город также являлся складом испанских товаров, предназначенных для Южной Америки. Аудиенция со своей стороны была ответственна за получение перуанских слитков и транспортировку их через перешеек. Из-за частых приливов и отливов суда были вынуждены бросать якорь приблизительно в трех лигах (около семи миль) к юго-западу от старого города, в пункте Перико. Изначально Панама была застроена преимущественно деревянными зданиями, и во время посещения ее Томасом Гейджем в 1637 году уже имела укрепленный форт с несколькими орудиями, направленными в сторону моря, но город был абсолютно не защищен со стороны суши. Воспользовавшись этим, в 1671 году Генри Морган захватил город, разграбив и предав его огню, после чего новая Панама была отстроена на месте ее нынешнего расположения. В новом городе были воздвигнуты мощные фортификационные укрепления, включая полностью окружающую город каменную стену с количеством орудий, достаточным для того, чтобы дать достойный отпор в случае нападения. Но большинство зданий вновь были построены из дерева и сгорели во время пожара в 1737 году, после чего для строительства домов стали использовать преимущественно камень и кирпич.
Вдоль побережья к западу от Панамы существовало множество маленьких испанских поселений (Ната, Вилла-де-лос-Сантос, Пуэбло-Нуэво, Сантьяго-Аланье или Чирики), но большая часть страны оставалась незаселенной. Население жило за счет животноводства, рубки и переработки леса, натурального сельского хозяйства и добычи золота.
Поросший густыми лесами гористый остров Коиба (Куибо) в 12 милях от материка простирался в длину на 22 мили и долгое время служил пиратам комфортным прибежищем. Не имевший постоянных жителей остров время от времени посещали рыбаки и охотники за жемчугом, разбивавшие лагерь на его берегах. На Коибе было вдоволь пресной воды и всевозможной дичи.
Пустынную горную местность между провинциями Верагуа и Коста-Рика заселяли индейские племена, которые полностью так и не были подчинены испанцами. Вокруг глубокого и хорошо защищенного залива Дале не было испанских поселений, поэтому пираты часто использовали его как прибежище и место, где кренговали свои суда и пополняли запасы питьевой воды. Другим таким местом был остров Кано недалеко от Сан-Педро, где тоже имелась пресная вода.
Большой и хорошо защищенный залив Никоя, расположенный на 10 градусе северной широты, в колониальные времена был также известен как залив Салинас. Будучи колонизированными еще на раннем этапе, берега заливов стали местом возникновения двух больших испанских поселений. Одно из них, находящееся в устье реки Темписк, носило название Никоя, имело судовую верфь и было настолько важным в стратегическом плане, что имело своего алькальд-мэра. Другое же находилось в бухте Кальдера, у входа в залив, на восточном его берегу, в 20 лигах (60 милях) от столицы Коста-Рики, города Картаго. В бухте Кальдера было расположено несколько складов, предназначенных для торговли с Панамой и Перу. На небольшом расстоянии в глубь страны находилась испанская деревня Эспарза (современная Эспарта). Кроме того, на западном берегу залива и на острове Чира находились индейские деревни, жители которых были обращены в христианство. В многочисленных бухтах и островах залива пираты кренговали суда и пополняли запасы пресной воды. Жители провинции Никоя занимались сельским хозяйством и животноводством, сбывая свою продукцию в Панаму и Никарагуа.
Недалеко от залива Никоя расположена глубокая, хорошо защищенная скалами бухта Кулебра, описанная в гидрографических руководствах как «самая прекрасная гавань в Центральной Америке». Несмотря на то что эта бухта находилась в непосредственной близости от осваиваемых колонистами земель, ее недостаточно часто использовали как пираты, так и испанцы. Когда буканьеры зашли в бухту Кулебра в 1685—1686 годах, недалеко от побережья обнаружили несколько скотоводческих ранчо.
Город-порт в Никарагуа, носящий в наши дни название Коринто, до конца XIX столетия был известен как Пуэрто-де-ла-Позесьон, обычно называемый Реалейя. Стратегически это было самое важное место на побережье Центральной Америки. В годы ранней колонизации окрестность самой гавани была не заселена, не считая небольшого старого города Реалейя, стоящего на берегу небольшой речки на расстоянии двух лиг в глубь страны. Этот город был связан дорогой с городом Леоном, колониальной столицей Никарагуа, окончательным местонахождением которого после 1610 года стала территория восемью лигами восточнее первоначального положения. Реалейя начала использоваться в качестве торгового морского порта и судовой верфи приблизительно с 1530 года. Гавань полностью защищена длинным островом. Доки для спуска судов находились у берега реки на окраине города, хотя обычно суда не заходили столь далеко в глубь материка, предпочитая оставаться в гавани. К середине XVI столетия в городе обосновалось довольно значительное поселение европейцев и метисов, среди которых в основном были ремесленники, занятые в кораблестроении: плотники, конопатчики, изготовители парусов и др. До 1585 года манильские галеоны строились именно в Реалейе, о чем есть сведения в Центральном архиве индейской культуры. После того как в этих краях побывал Фрэнсис Дрейк, у подхода к городу на берегу реки были воздвигнуты брустверы, позднее эти же укрепления использовали и при последующих пиратских рейдах. Так же иногда на реке, прямо напротив брустверов, устраивались заграждения из бревен, чтобы помешать врагу подобраться близко к городу.