Пираты в Сомали. Чёрный повстанец
Шрифт:
Глава 1. Пролог
Мамба умирал. Умирал медленно и мучительно, тщетно цепляясь остатками сознания за ускользающую реальность. Старость брала своё. Вместе с вождём на роскошном ложе под тяжёлым, надёжно скрывающим его от чужих глаз золототканым балдахином умирал и дух Ивана Климова. Ему не нравились такие проявления роскоши, но любимая жена настояла…
Мамба сделал всё, что мог. И пока его имя гремело на просторах Африканского континента, империя была жива. Но непримиримые противоречия медленно, но верно раздирали её изнутри.
Все с нетерпением ждали его смерти, чтобы наброситься друг на друга, мечтая отхватить кусок
Африка не та страна, где жизнь легка и проста. Легко и просто здесь лишь умереть, а жить тяжело. Сын Георгий радовал, дочери Слава и Мира выполняли возложенные на них миссии, но и врагов стало намного больше. Впрочем, Мамба и так сделал всё возможное. Всё, что позволила ему судьба.
К сожалению, он не пророк, и грядущее ему неведомо. Одно ясно: Мамба оставляет свою империю на пороге большой войны. Она не сразу коснётся его страны, но обязательно коснётся.
А ему так хотелось успеть добиться ещё чего-то, так не хотелось уходить… Рано! Но слишком много ран он получил в своей жизни, много воевал, а еще больше потерял. Вождю больше не помогали ни эликсиры, ни заговоры, ни обряды, ничего… Эту битву ему не выиграть. Бой окончен: старость победила. А жаль…
Созданная им Конфедерация Африканского союза грозила распасться ещё при его правлении, однако он смог удержать её от этого. Но что значат усилия одного человека и одного правительства, когда все заинтересованные в его ослаблении европейские страны постоянно вливали деньги в революционеров? И на просторах континента, как грибы после дождя, раз за разом появлялись новые общества и революционные ячейки.
Шайки пустоголовых болванов! Они хотели свободы, бесплатных благ и равноправия, воюя против кровавого режима тирана и деспота Иоанна Тёмного. А тайные общества креста и орала против Чёрного Мамбы. Все хотели всего и желательно даром. Мамба, сколько мог, развеивал их претензии. Но, каждый раз, получая очередные транши или обещания заморских пособников, послушные марионетки принимались покупать оружие и готовить вооружённое восстание.
Ну, что же, пусть они теперь на себе прочувствуют всю мнимость свободы. Их ждёт хаос.
Накануне Мамба вызвал к себе своего сына Георгия и, помимо бумаг и прочего, оставил единственное наставление ему:
– Сын мой, не пытайся остановить весенний пал. Пусть горят окраины конфедерации, пусть они берут свободу, сколько захотят. Не допускай никого в центр, удержи Египет, Эфиопию и всю Центральную Африку. Удержишь их, вернёшь и всё остальное. Не сразу, постепенно. Свобода – вещь хорошая, но это не бурная река вседозволенности, это, прежде всего, ответственность. Запомни мои слова и формируй свою элиту. Элиту, которая будет преданна лично тебе. Но знай: преданность и предательство ходят рука об руку. Мои военачальники – это мои соратники, а у тебя должны быть свои. Те, кому ты сможешь доверить жизнь. Держи свои уши и глаза открытыми. Лесть приятна и красива, но она, как фальшивая монета, ничего не стоит, поэтому всегда смотри в глаза. Глаза – зеркало души, в них ты увидишь истинные мысли их носителя. Я оставил тебе эликсиры правды. Они для тех, кто не выдержит твоей проверки, если ты в ком-то сомневаешься, воспользуйся ими. Все рецепты сожжены, ибо велика вероятность того, что зелье обратят против тебя. Лаборатории будут уничтожены, а кадры последуют за мной. Покуда жив – интригуй! Не будешь ты плести интриги, строить заговоры станут против тебя. На этом всё. Всё, что я хотел сказать тебе, я сказал. Будь смелым, решительным, справедливым, однако оставайся циничным, холодным, расчётливым. А теперь иди, мне надо ещё подумать, что я упустил…
Георгий низко поклонился и, облобызав руку отца, ушёл, а Мамба с грустью констатировал, что одними словами дух и крепость моральную не передашь. Всем хорош его сын: красив, кудряв, смугл, но взял от него лишь природные гены, а не ум. Что ж, значит так суждено. Не все соратники Мамбы умерли или захотят уйти вслед за ним. Кого-то уберут, но кое-кто останется, чтобы помочь сыну.
Пришёл тот день, настал тот час,
И дух вождя покинул нас,
Чтоб воссиять на небесах,
Навек запомнившись в делах!
Здесь не принято скорбеть по усопшим. В сопровождении подданных, распевающих под бой барабанов гимны во славу ушедшего вождя, тело Мамбы перенесли в тайную пещеру горы Килиманджаро, ставшую ему последним пристанищем. Вход в пещеру был замурован вместе с частью похоронной процессии. С телом вождя остались лишь самые преданные люди, добровольно выпив смертельное снотворное зелье. Ещё часть погибли почти сразу, подвергнувшись нападению диких аборигенов, что ещё жили в этих местах. Остатки процессии полегли от заранее заготовленного яда, подсыпанного в питьё верным соратником Мамбы, с честью выполнившим возложенную на него миссию.
Медленно, со скрежетом закрывались каменные врата в пещеру Иоанна Тёмного. Внезапно яростный грохот огласил окрестности горы. Со скал бешеным камнепадом сыпались глыбы разной величины, безжалостно погребая тела соратников Мамбы. Но один из них так и не достиг земли. У этого камня оказалась другая цель.
Старые боги решили, что не след пропадать душе человека, который сделал для них так много. Змееподобный просуществовал несчётное количество лет и не собирался отпускать на покой так понравившуюся ему душу. Былая слава и меркантильность жаждали, чтобы ставленник жил и дальше во славу ЕГО имени. Среди сыпавшихся с горы камней притаился особый волшебный камень и, зацепившись за него, душа Иоанна Тёмного пролетела через века и расстояния и точно попала в темечко незнакомого негра.
«Бац!» – и каменный осколок резко впечатался в затылок невысокого негра племени дир. Осколок оказался небольшим, потому как изрядно уменьшился в процессе полёта. Негр закачался, глаза его закатились под лоб, и он рухнул наземь. Голова треснулась о булыжник, выбив на краткое мгновение душу аборигена. Однако этого мига вполне хватило, чтобы тело лежащего без сознания сомалийца стало новым пристанищем для Мамбы, бывшего когда-то Иваном Климовым.
Глава 2. Сомали
Иван Климов, он же Мамба, он же Иоанн Тёмный, он же попаданец из двадцать первого века открыл глаза и, если бы сумел, то отпрянул, но упирался затылком в землю. Радостные белозубые улыбки на некоторых иссиня-чёрных рожах с лёгкостью можно было принять за оскал кровожадных каннибалов. Мамба повернул голову и среди длинных хламид разглядел выжженную солнцем саванну. Вокруг снова была жопа, обычная африканская задница, во всём своём гнетущем великолепии. Вдалеке виднелись шатры кочевников, притулившиеся к высоким, напоминающим сухую акацию деревьям, чьи остовы резко выделялись на фоне бесконечно голубого неба.