Пираты. Книга 1. Остров Демона
Шрифт:
— Мне надо убраться подальше от Дюпона, — быстро сказала Моник. — От этого зависит моя жизнь, поверь! В первом же порту мы сойдем с корабля, и пусть дальше разбойничают без нас. Но сейчас, сам видишь — делать нечего, придется подчиниться этой сумасшедшей девчонке. Не бросай меня в беде, Джон!
Конечно, я не мог ее бросить. Когда ее лицо было так близко, я готов был ради Моник на все. Ничего не ответив, я обернулся к Кристин и молча кивнул. Мне показалось, наш капитан осталась довольна. Она спрыгнула с бочки и приказала поднять якорь. Роб, так ничего вразумительного и не сказавший, послушно кинулся выполнять команду вместе со всеми.
Полчаса спустя «Устрица» отошла от берега и направилась к выходу из бухты. Кристин, стоя у штурвала с развевающимися волосами, помахала
Глава пятая
Повелитель Тортуги
Путь к Тортуге занял ровно восемь дней. Именно к этому островку, что лежит к северу от Эспаньолы, направилась Кристин. По ее словам, Тортуга — настоящая столица пиратов Карибского моря. Так было всегда, уж очень удобно на острове защищаться. Но особенной популярностью у пиратов Тортуга стала пользоваться после воцарения там губернатора Ле Вассера.
Именно воцарения — получив из Франции пушки и выстроив на деньги короны неприступную крепость, Ле Вассер перестал кому-либо подчиняться. Сам в прошлом бывший корсар, знаменитый и жестокий, он знал многих пиратов и с удовольствием разрешал им отдыхать и чинить корабли в своей вотчине. Правда, было одно условие: десять процентов добычи с каждого пришедшего на Тортугу корабля переправлялось в карманы губернатора. Франция не имела достаточно сил за океаном, чтобы справиться с мятежным губернатором, и терпела его бесчинства, справедливо полагая, что основной урон все равно несут ее вечные враги — испанцы. А гугенот, еще во время осады Ла-Рошели воевавший против своего короля, теперь решил сам стать королем.
— Испанцы этот остров не заселили — зачем, если рядом богатая, большая Эспаньола? — рассказывала нам счастливая Кристин, устроившая в честь своего капитанства праздничный ужин. Мы сидели в каюте покойного Бриджиса, за его столом, среди его вещей, пили его вино и чувствовал я себя отвратительно. — Там, на Эспаньоле, было много диких свиней, потом расплодились коровы. Природа прекрасная — не случайно же Колумб так назвал остров? Сейчас главная база Испании на островах — Гавана, это на Кубе. А тогда всем заправляли с Эспаньолы. Французские охотники, буканьеры, повадились охотиться на испанской территории. А в случае опасности удирали на Тортугу, прятались там в скалах. Испанские вылазки толку не приносили — буканьеры убегали в леса, к тому же их поддерживали пираты, которые запасались у них провиантом. Там и бухта удобная, и леса много для починки. Вырос целый поселок, кажется, он называется Бас-Тер. Тогда испанцы направили на остров большой отряд и перебили почти всех, кого там застали. Буканьеры попросили помощи у Франции, ну вот король и прислал туда Ле Вассера. Только старый разбойник всех перехитрил! Теперь это не французский остров, а его собственный. Говорят, у него удивительная крепость, но я там не была — отец отправил в Англию, когда ее еще не построили. Думал, что в третий раз я не сбегу!
— В третий раз? — удивился Роб, поедая солонину с ножа. — А зачем ты убегаешь? Он же, наверное, денег тебе достаточно присылал?
— Я — пират, — объяснила Кристин и сама налила себе вина. — Что мне делать в Англии? К тому же, я родилась здесь, и здесь хочу жить.
— А кто твоя мама, капитан Кристин? — спросила Моник. — Она — тоже…
— Нет, она не пират. Мамочка была испанкой. Папаша нашел ее на захваченном корабле и женился. Обычное дело. Но она умерла при родах, а у отца тогда были неприятности… В общем, у него не вышло никуда меня сбагрить в первые семь лет. Потом он хотел меня отправить в Голландию, но там опять началась война. Хотел пристроить в Венесуэле, под чужим именем… Но я сбежала, шла одна по джунглям неделю. Тогда он отправил меня в Англию первый раз. Я целый год прожила у наших родственников, чуть не повесилась от скуки и сбежала. Месяц ходила с капитаном Дженкинсом, на правах обычного матроса. Он думал, я сломаюсь, не справлюсь — а потом зауважал! Жаль, что его вздернули в Гаване. Остальных испанцы отправили на каторгу, но отец прознал, что я там, и устроил на плантацию налет. Снова отправил в Англию, я снова сбежала… И вот теперь — в третий раз. И будь я проклята, если случится четвертый! Теперь у меня есть корабль, я капитан и сама себе хозяйка!
— Это не женское дело! — буркнул я. — Да и вообще не дело для порядочного человека!
— Даже сэр Френсис Дрейк не брезговал этим ремеслом! — веско заметил Мерфи. — А королева Елизавета не брезговала теми деньгами, которые он отнимал у испанцев для Британии! В те годы я его не застал, служил под его началом позже, но слыхивал всякое.
— Сэр Френсис Дрейк был солдатом короны! — убежденно сказал я. — Он действовал как патриот.
— Боюсь, ты не совсем прав… — уклончиво ответил Мерфи. — Впрочем, патриотом он действительно был. Благодаря таким, как он, Британия и потеснила Испанию на море. До Дрейка англичане боялись связываться с испанцами в этих морях. Надеюсь, те времена уже никогда не вернутся.
— Не вернутся! — беспечно успокоила его Кристин. — Пираты не позволят. Нам по душе, когда великие страны дерутся меж собой! А если кто-то начнет побеждать, мы тут же встанем на сторону его врагов. И так будет всегда!
Мерфи только хмыкнул и уткнулся в стакан. Нашей немногочисленной команды едва хватало для управления бригом, и хорошо еще, что погода по-прежнему нам благоприятствовала. Кристин, наслаждаясь своим положением, пристроила к делу даже губернаторшу. Ей достался камбуз, и к столу нам теперь подавала настоящая леди. Мне было немного жаль ее, до смерти перепуганную и даже немного похудевшую, но, правду сказать, Кристин прежде от нее сильно доставалось. Когда я поинтересовался у нашего капитана о судьбе леди Блейк, она ответила, что собирается «слупить за старуху немалый выкуп с того дурака, которого угораздило жениться на этой стерве».
Некоторые матросы, не столь отпетые, как Мерфи или Моррисон, поначалу сильно переживали и готовы были передумать. Но дни шли за днями, пиратская жизнь оказалась очень похожа на жизнь обычного моряка, и все понемногу успокоились. Тем более, что Кристин обещала каждому честную долю после продажи груза. Доли всех нас были равными, и только ей, как капитану, полагалась двойная. По дороге к Тортуге мы никого не встретили, а когда Кристин узнала берега острова, то даже приказала спустить британский флаг и поднять собственноручно сшитый «Веселый Роджер» — ей хотелось войти в гавань с почетом.
Прежде я думал, что пираты так под черным флагом и ходят по морям, но правда оказалась не столь красивой. Эти подлые разбойники показывают свое истинное лицо лишь в самый последний момент, когда жертве уже некуда деваться. Утешало меня только одно: на нашем флаге не было песочных часов. Впрочем, имея так мало людей, мы не смогли бы напасть даже на ловцов жемчуга.
Я, конечно, не обрадовался, услышав о цели нашего плавания. Пиратский остров — уйти с корабля легко, но куда мы с Моник отправимся потом? Можно было бы попробовать перебраться через пролив на Эспаньолу, но до поселений испанцев нам пришлось бы идти несколько дней пешком, и я не был уверен, что Моник перенесет такое путешествие. Ко всему прочему, мы могли наткнуться на буканьеров. Да и сами испанцы не вызывали у меня доверия. Как они поступят, если из леса к ним выйдет такая красавица, как Моник? И смогу ли я ее защитить?
Но, к моему удивлению, Моник мысль отправиться на Тортугу очень понравилась. Это было странно — ведь там наверняка было немало знакомых Дюпона! Улучив подходящую минуту, я попросил объяснений.
— Джон, а куда, по-твоему, могут отправиться пираты? — спросила меня Моник. — В Картахену или в Гавану? Там их немедленно схватят. Из всех гостеприимных для пиратов местечек, которые упоминал при мне Дюпон, Тортуга — самое цивилизованное. Там есть губернатор, которого все слушаются. По слухам, Ле Вассер человек благородный, и я в крайнем случае могу попросить у него защиты. Для меня и для тебя, мой мальчик!