Пираты. Книга 1. Остров Демона
Шрифт:
— Я был бы рад видеть вас в Англии, — сказал он на прощание. — Нашей стране сейчас очень нужны честные и смелые люди. Настают времена больших перемен! Я буду ждать. Но торопитесь — море будет ждать меня, а оно нетерпеливо!
— Мне ли не знать! — Кристин отсалютовала ему, и мы раскланялись.
Капитан вышел проводить нас на палубу, и тут старик Мерфи не выдержал.
— Кристин, если ты позволишь… Сэр! Я стар, но все еще достаточно крепок. Если бы вы позволили мне примкнуть к вашей команде, я не стал бы вам обузой, сэр!
— Я не против! — Дрейк растерянно
— Пусть убирается, старый черт! — девушка была удивлена не меньше, чем он. — Ты что, Джек? Спятил?
Мерфи обнял девушку и что-то прошептал ей на ухо. Я видел, как на глаза Кристин навернулись слезы. Она вырвалась.
— Это хороший моряк, капитан Дрейк! — дрожащим голосом сказала Кристин. — Он вас не подведет. Прощайте!
Мы с Робертом пожали старику руку, Дюпон ограничился тем, что слегка приподнял шляпу — Мерфи никогда его не любил.
— Что он тебе сказал? — спросил Роб у Кристин, когда мы оказались в шлюпке.
— Сказал, что начинал с Дрейком и закончить хочет с ним же. Что капитану будет трудно, если о дельфине не будет знать совсем никто… — Кристин спрятала лицо в руках. — Сказал, что лучше расстаться так, а не ждать, когда он не сможет больше ходить со мной на кораблях.
Эпилог
Новые встречи
Путь к острову Демона на этот раз занял немало времени. Сперва мы зашли на Тортугу, чтобы пополнить припасы. Как выяснилось, еще трем пиратам, двоим с «Пантеры» и одному с «Ла Навидад» удалось спастись во время рейда испанцев. Мы, конечно, забрали их с собой. Потом, пройдя через Наветренный пролив, миновали Кубу и двинулись на север вдоль побережья.
Погода была переменчива, а ветры чаще мешали, чем помогали продвигаться вперед. Лето еще не полностью вступило в свои права в этих широтах, и чем дальше мы забирались на север, тем чаще попадали в штормы. Тем не менее, фамильная удача Ван Дер Вельде все еще не оставила нас, и плавание проходило успешно.
Мы с Робертом, посовещавшись, решили отдать лягушку Кристин. Все же она наш капитан, и пока предмет у нее, он будет служить всей команде. Конечно, на корабле от него толку было маловато, если не считать золота тамплиеров, о котором я расспросил Роба, как только настал удобный момент.
— Да, я использовал лягушку! — мы стояли на баке, возле самого бушприта и нас никто не слышал. — Как раз с той золотой пластиной, на которой два рыцаря на одном коне. Где она только не побывала, Джон! Рыцари воевали в Палестине, но не только воевали, там творились какие-то странные дела… Вот только я совершенно не понимаю французского, а они говорили чаще на нем. Иногда на немецком или испанском, или вообще на латыни… Что я мог понять? Но мне кажется, там творилось какое-то колдовство! Не зря же их сожгли? Потом дела у рыцарей на востоке пошли плохо, и пластину увезли в Испанию. Вроде бы, на остров Майорка, но я не понял наверняка. Ах, да! Ее использовали для каких-то ритуалов. Это нехорошая штука, дружище. Везет же нам на них!
— Ты говорил об этом с Кристин?
— Нет, — признался Роберт, чем немало меня удивил. — Просто как-то… Не хотелось ее отвлекать. Ну, и пугать тоже, ты ведь знаешь, как я к ней отношусь. Мы волновались, думали, как тебя вытащить. А еще мне не хочется, чтобы Кристин оказалась как-то замешана и в эту историю. Вообще, будь моя воля, я швырнул бы пластину за борт!
— Почему ты считаешь, что все волшебные предметы служат злу? — заспорил я. — Надо просто быть с ними аккуратнее. И дельфин, и лягушка сами по себе не злы и не добры, все зависит от их владельца.
— Не знаю. Но с этой пластиной храмовники проделывали странные вещи! Потом, с Майорки, ее увезли на корабле вместе с другими ценностями: золотом, книгами, еще какими-то ящиками… Я думаю, рыцари отправили все самое дорогое за океан.
— Ты не знаешь точно? — удивился я.
— У меня было не очень много времени. Когда в трюме полно золота, команда нервничает… Кристин приказала запечатать его в бочонках, чтобы жадные глаза не отвлекались. Мы по-прежнему караулим в очередь, но до золота уже не дотронуться.
Любопытство мучило меня, но я решил не торопиться и не требовать ничего от Кристин. В конце концов, время поговорить о тамплиерах у нас еще будет. Между тем Дюпон начал все чаще заговаривать о фигурке, намекая, что лягушка — его собственность. Вот тогда мы и решили отдать ее капитану.
— Спасибо, конечно! — Кристин покрутила ее в руках и вздохнула. — Дельфин был куда симпатичнее! Впрочем, пригодится и эта уродица.
Когда буканьер узнал об этом, то совсем не расстроился.
— Правильно решили! Будущее рассудит, кому из нас она достанется.
Теперь Клод больше походил на себя прежнего: всегда чисто выбрит, опрятно одет, даже подстрелил чайку, чтобы украсить свою шляпу хоть какими-нибудь перьями. Он почти не хромал, вот только пальцы на изуродованной руке плохо его слушались. И все же что-то в Дюпоне сильно изменилось. Он меньше говорил, часто о чем-то глубоко задумывался, стал совсем не кичлив. Мне не понравилась его фраза о будущем, которое «рассудит», но расспросить подробнее я не решился. Меня еще тревожили его слова о том, что все по-прежнему можно изменить.
Когда до острова Демона, по нашим подсчетам, оставалось совсем немного, мы встретили «железного кита». Рассказы команды «Пантеры» об этом чудовище напугали многих из наших еще в прошлое посещение острова, но тогда я им просто не поверил. Однако ранним утром, в сумерках, когда вахтенный забил в рынду, я вместе со всеми выскочил на палубу и увидел чудовище своими глазами.
Сперва я думал, что это какое-то удивительное морское животное. Оно появилось у нас за кормой и прошло параллельным курсом в каких-нибудь двухстах футах. Мы видели неистово горящий желтый глаз, отсвет которого падал на воду впереди кита. Потом глаз повернулся и мы едва не ослепли! Многие думали, что чудовище нападет на нас — такому гиганту и добыча нужна огромная. Кристин приказала открыть пушечные порты и приготовиться, но курс менять запретила.